Клятва вечной любви - Володарская Ольга

– Ты не хочешь попрощаться по-человечески? – спросила та. – Все же мы не чужие люди…

– У меня нет на это времени. Да и пить я не могу, мне за руль садиться.

– При чем тут выпивка? Я не о том…

– А о чем?

– Может, я провожу тебя? На поезд… Или на чем ты едешь?

– На машине. И провожать меня не надо. – Вера махнула рукой и стала забираться в салон.

– Но ты хотя бы напишешь мне?

– Не обижайся, пожалуйста, но нет. Ты – часть того прошлого, которое я хочу забыть. Поэтому – прощай, Шура! Не до свидания, а именно прощай!

Это были последние слова, которые Шура услышала от той, кого считала своей подругой. Потом заработал мотор «Жигулей», и Вера Чайка исчезла не только из поля зрения, но и из жизни Александры Одинец.

Стас открыл глаза и, морщась от яркого света, встал с кровати. После отъезда Забудкина он прилег, чтобы спокойно подумать, и не заметил, как уснул.

– Сколько же я продрых? – пробормотал он, схватив телефон и глянув на указанное на экране время. – Ого! Больше часа…

Швырнув мобильный в кресло, Стас прошел в ванную и ополоснул лицо. Пока мылся и вытирался, в животе не прекращалось урчание. Утром Стас не завтракал, только выпил кофе, поэтому есть хотелось просто зверски.

«Надо побриться, – решил Стас, глянув на себя в зеркало. – Потом перекусить и обзвонить всех отцовских знакомых, позвать на похороны. Хотя все уже, наверное, знают о его гибели, но так положено… А еще в бюро ритуальных услуг надо бы съездить. И в мэрию… И главное – узнать, когда отдадут тело… Но сначала побриться!»

Побриться не получилось. Только Стас достал с полки станок, как затрезвонил телефон. Городской он отключил, а вот внутренний нет, и звонили, очевидно, охранники.

– Слушаю, – бросил Стас в трубку.

– К вам тут гостья. Пускать?

– Какая еще гостья?

– Блондинка. На «Мерседесе» с шофером. Спросить, как зовут?

– Не надо, я понял, о ком вы. Пропустите.

Стас положил трубку на рычаг и поспешил вниз, на кухню. По-человечески поесть, как видно, уже не удастся, так хоть перехватить что-нибудь…

Вытащив из холодильника упаковку соленой семги, он соорудил бутерброд и вгрызся в него зубами, когда из прихожей донеслось:

– Стас, можно?

– Вера, заходи! Я в кухне!

Послышались торопливые шаги, и Стас увидел на пороге кухни гостью. Она выглядела удивительно свежо, лет на двадцать пять, не больше.

– И как только тебя партнеры по бизнесу всерьез воспринимают? – протянул Стас. – Ты же просто девчонка!

– Не воспринимали сначала, – усмехнулась Вера. – А когда эта девчонка у половины конкурентов увела поставщиков и клиентов, сразу изменили свое мнение.

– Кушать хочешь?

– Кушать – нет, а вот рыбки съела бы.

– Садись, я сейчас выложу ее в тарелку.

– Да зачем? И так сойдет. – И она, цапнув кончиками пальцев кусок семги, вытащила его из упаковки и сунула в рот. – Вкусно… – резюмировала, прожевав. – А теперь к делу. Первое. Пока не забыла, продиктуй свой телефон.

Стас продиктовал номер.

– Хорошо, сохраняю, – кивнула Вера, введя его в память сотового. – А теперь послушай, что произошло ночью. Или ты уже в курсе, что Катя Старкова погибла?

Нет, Стас не знал, что стало ясно по выражению его лица: немного испуганному и растерянному. А еще по кривой улыбке. Вера много раз наблюдала такую на лицах тех, кто слышит о чьей-то смерти и не верит своим ушам. Думает, это глупая и жестокая шутка!

– Да, Стас, Катя умерла. Ее труп нашли час назад на берегу реки… – И она ввела его в курс дела.

Стас выслушал Верин рассказ молча. А затем бросил:

– Подожди меня тут, хорошо? Я пойду в комнату, сделаю звонок.

– Не хочешь при мне говорить?

– Нет, просто телефон там находится.

– Возьми мой.

– Я номер, по которому надо позвонить, на память не знаю, – раздраженно сказал Стас. Ему не нравилось, когда его «раскусывали». Он на самом деле не хотел говорить с Забудкиным при Вере. Но насчет того, что телефон не помнит, не соврал.

Стас быстро поднялся в спальню и связался с Забудкиным.

– А я только что собирался звонить тебе, – откликнулся адвокат.

– Хотели сообщить о смерти Кати?

– Кого?

– Кати Старковой.

– Она умерла? – несказанно удивился Забудкин.

– Да. И, похоже, ее убили. – Стас хотел рассказать Андрею Александровичу обо всем, что узнал от Веры, но тот его перебил:

– Ладно, об убийстве Старковой я разузнаю, а сейчас слушай, что стало известно о смерти твоего отца. Убили его колбой…

– Чем? – изумился Стас. – Она ж из тонкого стекла, как можно ею…

– Стас, ты бы дослушал до конца, а? – с упреком протянул Забудкин.

– Простите… Просто меня очень удивили ваши слова.

– Колба была не химическая. А биологическая.

– Такие тоже есть?

– Не знаю, какое точное название у этого… хм… предмета, но я назвал его колбой. Ты представляешь емкости с заспиртованными животными? Змеями, лягушками, ящерицами…

– Да, конечно. Нам на уроках зоологии преподавательница частенько их демонстрировала.

– И если ты помнишь, они, те емкости, имеют металлические «нахлобучки». Сверху и снизу.

– Да, помню. На нижней есть табличка с названием экспоната.

– Вот именно такой штуковиной Виктора и ударили по голове. Потом ее протерли, чтобы отпечатки убрать, небрежно помыли и выбросили в мусорный бак. Но менты нашли колбу и обнаружили-таки на ней кровь Виктора.

– Отца убили не в кабинете биологии!

– И что из того?

– Откуда убийца взял колбу? Они же стоят в шкафах лаборантской, а ее, как мне думается, запирают после занятий, – сказал Стас. И вдруг в его памяти совершенно отчетливо вспыли слова Шуры Одинец, произнесенные ею после того, как он спросил, что та делала в момент убийства: «В это время я одна сидела в лаборантской. Только там можно было отдохнуть от шума и людей…»

– Да мало ли… Может, биологичка забыла ее где-нибудь… Или ученики стащили, чтоб поиграть, а потом бросили где-попало… Вот убийца ее и нашел.

– А что, если это сделал кто-то из тех, кто работает в школе?

– Что сделал? Стащил колбу?

– Да нет, убил отца! – И Стас опять о Шуре подумал. Но устыдившись своих мыслей, отогнал их прочь.

– Такое, конечно, тоже исключать не стоит. Круг подозреваемых огромен: весь педагогический состав, уборщики, работники столовой, всякие массовики-затейники плюс двести тридцать бывших и настоящих учеников, находившихся в момент смерти Виктора в здании школы. Пока у всех алиби проверят, пройдет уйма времени.

– Вы меня готовите к тому, что убийцу отца найдут очень не скоро?

– Если вообще найдут, – мрачно закончил Забудкин. – Но ты не думай, что все настолько плохо. Сейчас у милиции есть два подозреваемых: Чайка и Яшин. Хотя в виновности Веры уже появились сомнения. Дело в том, что есть свидетель, подтвердивший ее показания. А именно: школьный сантехник по фамилии Пронькин.

– Тот самый, что учился со мной в одном классе? И он…

– Да, Стас, – не дал ему договорить Забудкин. – Именно Пронькин. Федор Григорьевич видел, как Чайка выбежала в коридор из класса, и слышал, как Виктор Сергеевич кричал ей что-то вслед. Естественно, Вера могла потом вернуться… Но это сомнительно.

– Что ж, ясно. А у Яшина, значит, алиби нет?

– Нет. О том, где он находился в момент смерти босса, охранник лепечет нечто невнятное. Все сводит к тому, что был не на работе и в школу пришел как выпускник, поэтому Виктора Сергеевича даже не видел. Во время его выступления Яшин находился в буфете, когда твой отец отправился в кабинет для особо важных персон, Олег бродил по школе, а после вообще на улицу вышел. Зачем – не сказал. Кто может подтвердить – не знает…

– Тогда надо звонить в милицию. А лучше к следователю ехать…

– Подожди, мне тут на второй телефон звонят… О, как раз мой человек в ментовке. Повиси секунду, я его послушаю.

«Висеть» Стасу пришлось не секунду, а гораздо дольше. Минуты две. По истечении которых он услышал:

– Алло, Стас, ты еще на линии?

– Да, я тут, – откликнулся Радугин-младший.

– Яшин-то наш и по убийству Старковой первый подозреваемый. Нашлась свидетельница, которая утверждает, что Олег с Катериной незадолго до ее смерти в пух и прах рассорились. Яшина сейчас начнут активно искать. Пока чтобы допросить. Поэтому в твоих показаниях на текущий момент острой надобности нет.

– Тогда я во вторник, после похорон, съезжу к следователю. Надеюсь, к тому времени Яшин отыщется.

– Я тоже надеюсь. Теперь я почти на сто процентов уверен, что убийца именно он. Уж слишком много совпадений.

– Да, похоже на то… – И тут вдруг Стас подумал совсем о другом: – Андрей Саныч, а про миллион-то мы забыли!

– Почему же, я помню. И ломаю голову над тем, где он.

– Вряд ли у Олега.

– Очевидно – нет. Если исходить из того, что деньги украла Катя, то они либо уже отданы ею Кочетову, либо находятся у нее дома.