Апельсин–желание - Брикер Мария

Второй ключ – фраза, произнесенная убийцей. Никак не выходила она из головы Елены Петровны. Однако интересоваться у Гайворонского подробностями интимной жизни покойной супруги Зотова не рискнула. Она пока еще не выжила из ума, свежи были воспоминания о том, как Гайворонский в переговорной чуть нос ей в мозг не вдавил. Заикнись она сейчас о возможном адюльтере, этот псих ее прямо тут, на лавочке, и расплющил бы, отобрав весло у статуи.

Следствие на месте не стояло. Трофимов последовательно отрабатывал личные контакты Анастасии Гайворонской, но пока безрезультатно. Несмотря на активный образ жизни, который вела жена Артура Георгиевича, близка она была, похоже, только со своей семьей. Серьезно осложняло работу и то, что времени с первого убийства прошло слишком много. Венечка бухтел, но продолжал копать.

Из уютного цветущего парка уходить не хотелось, но работу никто не отменял. Надо подготовиться к предстоящей встрече с Дарьей Гайворонской и побороть страх. Вряд ли президенту «Голден файерс» понравится, что прокуратура взялась за его дочь.

– Уроет он меня, точно уроет… – обреченно вздохнула Елена Петровна. Доела апельсин, шумно втянула носом аромат бархатной свежести тюльпанов и побрела к выходу.

* * *

– Просыпайся, артист, у меня для тебя хорошая новость!

Артур Георгиевич щелкнул Макса по носу. Троянцев встрепенулся и осоловело уставился на Гайворонского. По дороге в офис новый шеф заехал по своим делам, оставив его ждать в машине, и Макс задремал, а сейчас никак не мог стряхнуть с себя остатки сна. Ведь всю ночь глаз не сомкнул!

Даша ушла под утро, неловко открыв ему страшную тайну о своем интересном положении. Господи, лучше бы он ничего не знал про страшный диагноз. Лучше бы не знал! Потому что когда Даша поделилась с ним новостью, совладать с эмоциями Макс не смог и… В общем, плохой из него получился артист. Изображать понимание, когда сердце на куски рвется от боли, – это же не Буратино в школьных постановках играть. Макс быстро взял себя в руки, попытался исправить положение, но было поздно – Даша замкнулась, опять спряталась в ракушку…

Артур Георгиевич выехал на проспект, перестроился и весело посмотрел на своего нового сотрудника.

– Что за новости? – спросил Макс, мучительно сдерживая зевоту.

– Ты свободен, артист. Можешь валить к своей девушке и делать все, что хочешь. Необходимость в фиктивном браке отпала. Свадьбы не будет.

– Как не будет? Почему не будет?

– Да ты не парься, парень! – заметив растерянность и страх на лице Троянцева, утешил Гайворонский. – Все остальное в силе. Должность, как обещал, за тобой остается, можешь аванс получить сегодня в бухгалтерии. Тачанку твою сделали в лучшем виде: кузов поменяли полностью, сменили заднюю подвеску, выхлопушку, колеса, резину, салон обновили, перебрали тормозную систему. Теперь машинка как новенькая. Лично от меня в подарок эксклюзивный руль, плюс полное ТО с заменой масла и бак бензина. Сегодня ее пригонят к офису, так что домой поедешь с комфортом. Я только об одной услуге хочу тебя попросить…

– Домой? А Даша как же? – заикаясь, спросил Троянцев, перебив Гайворонского.

– А чего Даша?

– Я с ней даже не попрощался, – выдавил из себя Макс.

– Дашке не до тебя. У нее любофф! Орландо Блум, слыхал о таком? Сохнет она по нему. Денно и нощно в Интернете торчит на фанатских форумах, дневник ведет, куда свои любовные переживания складывает. Только это между нами. Я для нее такой сюрприз готовлю! Блума выписал на один день в Москву! Дашка от счастья одуреет.

– Ясно, – прошептал Троянцев.

– Так вот об услуге, я не договорил. Никак мы не могли сообразить, как Дарью до места встречи с Орландо доставить, чтобы сюрприз удался и она ни о чем не догадалась. Праздник планируется феерический, состоится он через неделю за городом, в специально арендованном поместье, типа в замке, с соответствующим антуражем и декорациями, с эльфами и фигельфами всякими. Все на высшем уровне, но есть проблема. Заставить мою дочь напялить что-то красивое довольно сложно и вытащить на светское мероприятие не всегда получается. А если Даша начнет капризничать или явится на ужин со своим кумиром неподготовленной, то будет после переживать. Нужен повод. Мы с Иваном Аркадьевичем посовещались и нашли решение. Дарье скажем, что везем ее на церемонию бракосочетания с тобой, а под это дело подгоним стилистов, платье красивое и все прочее. И тебя хочу попросить: ты Дашке, если вдруг с ней пересечешься, ничего не говори, что свадьбы не будет. Вот единственное, что от тебя требуется. Договорились?

– Угу, – буркнул Макс.

– Ну и отлично. Ты на меня не серчай, артист, что давил. Я дочку пытался защитить. Она у меня, видишь ли, в мире эльфов живет. Сам понимаешь, чем сие чревато. Что я хотел еще сказать… Сейчас зайдешь в отдел кадров к Валентине Анатольевне, оформишься, подпишешь контракт, там на тебя оформят страховку, пропуск. Потом двигай в бухгалтерию, а затем к Прохоровой. Валентина Анатольевна ее в известность о твоем назначении поставила. Светлана введет тебя в курс дела, выдаст лабуду всякую, ноутбук там…

Гайворонский еще что-то говорил, и Макс машинально кивал, но слов не слышал. Он свободен, стучало в висках. Но к чему ему свобода, если рядом не будет ее – эльфийской принцессы из сказки? «Немедленно о ней забудь! – кричало сознание. – Все к лучшему. Все равно она скоро уйдет в мир иной. Так тебе не будет больно отпускать ее в страну вечных бабочек». Не будет больно… Все к лучшему… Он возвращается обратно в реальность. Сегодня получит аванс, купит Светке огромную коробку пирожных, расплатится за квартиру и заживет, как раньше. Забыть о ней, забыть, забыть, забыть…

– Не переживай, артист, все будет хорошо. Главное, продержаться первый месяц, а там легче станет, – доброжелательно произнес Артур Георгиевич.

Макс вздрогнул. Гайворонский обо всем догадался! Неужели прочитал по его лицу?

– Вы думаете?

– Не думаю, а знаю. Сотрудники у нас добрые, если не сожрут за первые четыре недели, считай – прописался. А сожрут или нет, только от тебя зависеть будет, на мою помощь не рассчитывай. Я свою миссию выполнил. Удачи, артист! За ключами зайдешь после обеда. При Верочке тоже держи язык за зубами. Уволю когда-нибудь дуру болтливую, ей-богу, уволю! – усмехнулся Артур Георгиевич и плавно въехал на подземную стоянку.

Столбы, серые стены, цифры, буквы, разметка на асфальте…

– О, ты посмотри! Машину твою уже пригнали, – обрадовался Гайворонский.

– Я люблю ее, – тихо сказал Троянцев. – Люблю.

– Ну да, я свою тачанку тоже… люблю, – крякнул президент компании, удивившись его реакции.

– Вашу дочь! – заорал Макс. – Люблю ее! Жить без нее не могу и прошу у вас ее руки!

Гайворонский округлил глаза, надавил на педаль и – врубился в задницу «японки» Троянцева. Подушка безопасности впечаталась ему в физиономию. Далее из него извергся длинный монолог с использованием фольклора, характеризующий Троянцева нелитературными выражениями с самой неожиданной стороны. Подушка медленно сдулась. Продолжая матюгаться, Гайворонский пошарил под сиденьем и извлек оттуда бейсбольную биту.

К месту столкновения уже бежали сотрудники службы безопасности, все как на подбор в черных костюмах, белых рубашках и галстуках, как агенты комедийного голливудского блокбастера Зонненфельда. Максу вдруг стало смешно. Сейчас его вытряхнут из салона и вставят эту бейсбольную биту ему в задницу. Подумав так, Троянцев схватился за живот и захохотал, как полоумный. Президент швырнул биту на пол и тоже захохотал. Они давились смехом и не могли успокоиться, внедорожник сотрясался от ржания двух мужчин.

Дверь со стороны Гайворонского открылась.

– Артур Георгиевич, что с вами? – обеспокоенно спросил мужчина с бородкой-эспаньолкой и шрамом на брови.

– Абрамов, позвони в сервис, – сквозь хохот, всхлипывая и хрюкая, попросил Гайворонский. – Мы снова поцеловались.

– Артур Георгиевич, не очень хорошие новости.

– Что? – мгновенно стал серьезным президент. – Что-то с Дашкой? Отвечай, твою мать! – Он схватил секьюрити за грудки и рванул к себе.

– Пустите, – прохрипел Абрамов.

Гайворонский его оттолкнул и вышел из машины. Троянцев выскочил следом, обошел «Кадиллак» и застыл в двух шагах.

– Ваша дочь пропала. Ангелина Викторовна нигде не может ее найти, – сообщил Егор, поправляя галстук и ворот рубашки.

Сердце Макса провалилось в низ живота, забилось там, как подстреленная птица, холодок пробежал по спине. Троянцев с ужасом посмотрел на Гайворонского – внешне президент казался невозмутимым, лишь побелел до синевы, а в глазах промелькнул дикий, нечеловеческий страх.

– Рад, что вы взяли себя в руки, – холодно произнес Абрамов. – Пойдемте, Ангелина Викторовна в вашем кабинете. Надеюсь, она немного успокоилась и сможет внятно все объяснить.