Профессия – первая леди - Леонтьев Антон

И там, взаперти, остался несчастный Василиск! Один, холодный и голодный… Хлюпая носом, я высыпала на пол содержимое всех пакетов, не веря в то, что ключи где-то там. Что-то металлическое звякнуло по мраморному полу – ура, вот она, связка, затерялась между жестянками с консервированным лососем и баночками с испанскими оливками.

Радости моей не было предела. В этот момент мне почудилось, что сверху прозвучало что-то, очень похожее на выстрел. Последний этаж представлял собой шикарный пентхауз с бассейном и сногсшибательной панорамой на Экарест-реку. Или мне показалось?

Васисуалий Лоханкин с голодным мяуканьем встретил меня у порога и сразу же впился в хвост копченой треске. Пытаясь левой рукой отобрать у наглого котины рыбину, я правой рукой забрасывала рассыпанные по полу покупки в прихожую. Дверь в квартиру была распахнута.

Еще один выстрел? Да что тут такое происходит! Громко хлопнула наверху дверь, и по лестнице, ведущей к пентхаузу, задыхаясь и оглядываясь, слетел темноволосый молодой человек. Пикантность всему этому придавало то, что он был в очаровательном нижнем белье, выгодно подчеркивавшем его атлетическую фигуру.

Да в чем дело? Экарест, конечно, превратился за последние годы в Чикаго конца двадцатых, но не до такой же степени! Молодой человек бросился к лифту, кабина распахнулась. Он, беспомощно посмотрев на меня, нажал кнопку, и кабина отправилась вниз. Юный Адонис подбежал ко мне, проскользнул в квартиру и закрыл дверь.

– Что вы себе позволяете! – закричала я. – Я девушка честная и не потерплю…

Молодой человек жалостливо посмотрел на меня и скороговоркой произнес:

– Помогите мне, пожалуйста! Он хочет убить меня!

Я умолкла. Пришелец прильнул к дверному «глазку» – до моих ушей донесся слоновий топот. Видимо, кто-то еще спускался с верхнего этажа. Я оглядела юношу. Великолепный экземпляр! Минуту спустя молодой человек повернулся ко мне и со вздохом облегчения сказал:

– Он побежал вниз – думает, что я направился на улицу. А вы ведь та самая Серафима Ильинична Гиппиус?

– По моим сведениям, да, – ответила я желчно. – И та самая, и даже Серафима Ильинична!

Я уже вышла из того возраста, чтобы отчаянно сопротивляться, когда в твою квартиру вваливается облаченный только в исподнее от дизайнера молодой красавец, но я не понимала, что же такое происходит!

Экарестский Антиной взял меня за руку, в его узких серых глазах мелькнул страх, и он произнес нараспев:

– Дорогая Серафима Ильинична, вы – мой телевизионный кумир! Прошу вас, спасите несчастного и предоставьте ему кров над головой! За мной по пятам гонится наемный убийца! Он только что застрелил ни в чем не повинного Андрюсика!

– Хм, – сказала я в нерешительности. Василиск, дотерзавший копченую треску, прильнул к молодому человеку и с урчанием терся о его мускулистые безволосые ноги. Раз Лоханкин доверяет ему, то у меня нет причин выбрасывать за дверь волоокого парнишу.

– Умоляю вас, – длинные и тонкие ресницы молодого человека дрогнули, и на его глаза навернулись крошечные слезинки. – Мне столько пришлось пережить! Все началось с убийства Драги Ковтун! И почему только меня угораздило обнаружить ее труп!

Я в недоумении посмотрела на пришельца в сексапильном черном бельишке. О чем это он? Драгостею Ковтун обнаружила я! Его слова заинтриговали меня. Поэтому, потрепав молодого человека по литым плечам, я заметила:

– Ну хорошо, если вам в самом деле угрожает опасность, то я не могу проявить жестокосердие. Оставайтесь, сударь! Подберите с пола продукты и отнесите их на кухню! И перестаньте дрожать! Вы должны все мне рассказать, в том числе и о том, какое отношение вы имели к убийству Драги Ковтун. И я помогу вам, драгоценнейший, не будь мое имя Серафима Гиппиус!

– Мама, прошу тебя, успокойся! – Ольга в который раз произнесла сакраментальную фразу. Она тотчас прибыла в Экарест, как только ей стало известно, что Сергий исчез. Ольга была до крайности зла на своего младшего братца – они появились на свет с интервалом в четыре минуты, и она была старшей!

Сергий только и умел, что доставлять родителям неприятности. Все началось еще в школе – он учился из рук вон плохо, в отличие от Ольги, которой все предметы давались с легкостью. Когда папу неожиданно назначили премьер-министром, все изменилось, и Ольга (ей тогда было почти шестнадцать) ни секунды не сомневалась – отец станет преемником старого президента Благояра Никлотовича.

Для Сергия жизнь была вечным праздником, он с головой окунулся в светскую жизнь, посещал эксклюзивные тусовки, двери закрытых клубов распахивались перед сыном президента. Он позволял охочим до дешевых сенсаций журналистам фотографировать себя полупьяным, в компании с девицами и среди «позолоченной молодежи». Это наносило такой удар по имиджу отца!

Ольга всегда знала, что брат у нее непутевый. Вместо того чтобы, как она, отправиться на учебу за границу (родители сначала хотели послать дочь в один из немецких вузов, но потом остановили выбор на закрытом швейцарском частном университете, студентами которого были дети богатых и знаменитых людей), он заявил, что не покинет Экарест. Мама была рада – хотя бы один из ее детей будет в пределах досягаемости. И вот странный звонок от нее со словами: «Сергий пропал!»

Ольга Бунич, высокая, стройная девушка, неуловимо похожая на мать и с таким же, как у отца, стальным блеском в прозрачных голубых глазах, тряхнула длинными светлыми волосами и сказала:

– Мама, прошу тебя, успокойся! Ты же знаешь, что Сергия никогда не интересовали чувства других! Уверена, что он назло это делает!

Надежда Сергиевна резко сказала:

– Ольга, как ты можешь такое говорить! Он – твой брат! Я потрясена…

– Вот именно поэтому я и могу это говорить, – ответила дочь. – Я слишком хорошо знаю Сережу. Ты уверена, что он не улетел за границу?

– Да нет же! – выкрикнула Надежда. – Он не мог этого сделать!

– Мама, – сказала Ольга, – тебе необходимо поставить в известность отца…

Надежда Сергиевна упрямо топнула ножкой и сказала:

– Нет, Гремислава я беспокоить не буду! Через три дня он вернется из Китая, и я хочу, чтобы к тому времени Сергий нашелся!

Ольга сдержала вздох – мать умела быть чрезвычайно упрямой. Девушка подумала, что мама всегда с особенной нежностью относилась к Сергию. Он был для нее единственным сыночком, она холила его и лелеяла. И при этом забывала, что у нее есть еще и дочь! В детстве Ольга ревновала Сергия и, когда он сломал ногу и стал объектом повышенного внимания матери, желала, чтобы и у нее сломалась нога – тогда, как и Сергий, она сможет лежать на кровати, получать сладости в подарок и слушать сказку, которую читает мама.

Сергий никак не мог выйти из роли шаловливого мальчишки, а ведь пора! Ему двадцать один! Он изображает из себя Питера Пэна, носится с одной вечеринки на другую, учебу забросил. И почему они с ним такие разные, хотя родились в один и тот же день с интервалом в пять минут?

– Мама, ты поставила в известность Огнедара?

Надежда Сергиевна при упоминании директора КГБ скривилась:

– Никто об этом не должен знать! Я запретила охранникам кому бы то ни было говорить об исчезновении Сергия!

Ольга сняла трубку телефона. Надежда Сергиевна подскочила к дочери и возбужденно крикнула:

– Ольга, я, как мать, прошу тебя – не вмешивай в это дело Сувора и его службу! Сергий найдется…

– Чтобы он нашелся, его надо искать, – произнесла дочь. Надежда Бунич была потрясена – Ольга так разительно отличалась от Сережи, она пошла в Гремислава – хладнокровная, не теряющая в самой сложной ситуации голову, осознающая свое превосходство. По сравнению с ней Сергий был избалованным инфантильным барчуком, который избегал нести ответственность за свою судьбу и кичился тем, что его отец – президент Герцословакии. Ольга, наоборот, старалась не упоминать имя Гремислава. В университете она представлялась всем как дочь состоятельного восточноевропейского бизнесмена.

– Огнедар Браниполкович? – Ольгу соединили с директором КГБ. – Это Ольга Бунич, добрый день. Вы в курсе того, что мой брат Сергий исчез? Он сбежал из своей экарестской квартиры… Да, да, конечно… Я понимаю… вы совершенно правы, Огнедар Браниполкович. Я тоже не вижу пока необходимости тревожить отца… Мы ждем вашего звонка… Спасибо!

Бунич заметила – даже разговор с директором КГБ Ольга ведет в точности, как это сделал бы Гремислав. Она же девчонка, а беседует с генералом-спецслужбистом таким тоном, как будто является его непосредственной начальницей.

– Он в курсе, – положив трубку, сказала Ольга. – Охранники, разумеется, поставили его в известность еще до того, как позвонили тебе.

– Ну надо же! – саркастически заметила Надежда Сергиевна. – Какая похвальная оперативность!

– Мама, – серьезно произнесла Ольга, – Огнедар приложит все усилия, чтобы найти Сергия. И он заверил меня, что сделает это до возвращения из Пекина папы. А теперь расскажи мне, что это за история с убийствами…