Миллион под брачным ложем - Калинина Дарья Александровна

– Значит, не Усама.

– Не он.

– Тогда кто?

Растерянность подруг была вполне оправдана. Количество подозреваемых в убийстве Алекса людей теперь так же стремительно сокращалось, как прежде росло. Собственно говоря, на сегодняшний момент в числе подозреваемых находилась опять же одна Леся. Лана и Елена Пахомовы были реабилитированы. Клим Петрович и Усама тоже не проходили. Оставалась одна Леся. Когда девушка поняла, что среди претендентов на тюремный срок за убийство Алекса она осталась в гордом одиночестве, Леся пришла в ужас.

– Это катастрофа! – прошептала она. – Кира, что делать?

– Поедем к матери Алекса.

– К Любови Фадеевне? Да что она может?

Тем не менее подруги сделали именно так, как предлагала Кира. Да и что еще они могли предпринять? Только поехать к Любови Фадеевне и надеяться на чудо. Что мать Алекса, как ни далека она была от своего сына, сумеет вспомнить что-нибудь такое, что дало бы подругам шанс продолжить их расследование.

Дверь в квартиру Любови Фадеевны открыла не она сама, а кое-кто другой. Подруги уже открыли рты, чтобы выпалить приветствие, но осеклись. Этого человека они никогда прежде не встречали. Кто он такой? Вместо матери Алекса на пороге стоял высокий сухощавый мужчина. У него было вытянутое немного лошадиное лицо. И cразу же было видно, что он иностранец.

Почему? Ну, во-первых, несмотря на то, что он находился явно у себя дома и одет в домашнее, его одежда была подчеркнуто аккуратной. Классические брюки с безупречной стрелкой, рубашка и жилетка в клетку. При этом на ногах у него были удобные домашние туфли. И в зубах мужчина держал трубку. Но при этом причесан он был так, словно собирался на улицу. Волосок к волоску. Складывалось ощущение, что мужчина появился из какой-то другой жизни.

Почему? Черты и цвет лица? Покрой одежды? Жесты? Подруги затруднялись сказать.

Когда мужчина заговорил, подругам сразу же стало ясно, что они в своих предположениях не ошиблись. По-русски мужчина говорил неплохо, но с заметным английским акцентом.

– Хэлло! – произнес он, приветливо глядя на девушек. – Почту принесли?

– Простите?

– Вы принесли нам почту? – безмятежно улыбаясь, повторил мужчина.

– Нет. То есть да! Мы к вашей… м-м-м… Мы пришли к Любови Фадеевне.

– Люба! – просиял мужчина. – Выгляни к нам на минутку, радость моя! К тебе тут пришли какие-то девочки!

И не успели подруги порадоваться тому, что их назвали девочками, как из коридора выглянула Любовь Фадеевна. При виде подруг ее улыбающееся лицо внезапно исказилось, словно от страха. Но она быстро взяла себя в руки. Так быстро, что иностранный мужчина ничего не заметил.

– Том, – произнесла Любовь Фадеевна, обращаясь к своему гостю, – там твои тосты готовы. И кофе. Иди, дорогой, займись ими. А я сейчас приду и присоединюсь к тебе.

Мужчина, которого Любовь Фадеевна назвала Томом, кивнул. И все так же приветливо и чуточку рассеянно улыбаясь, ушел в кухню, оставив подруг наедине с Любовью Фадеевной.

– Что вам надо? – жарко зашептала та, едва Том скрылся из виду. – Зачем вы пришли? Мы же с вами уже все обсудили! Разве не так?

– Так-то оно так. Но убийцу вашего сына мы так и не нашли.

– И что?

– И мы надеялись, что вы нам еще что-нибудь расскажете.

– Зря надеялись! Я с сыном практически не общалась! Он ко мне не приходил. Я к нему тоже! Мы с ним были как чужие! Мне нечего вам сказать!

И она сделала попытку вытеснить подруг из своей квартиры. Но те не поддавались. И так как численность да и молодость были на их стороне, Любови Фадеевне пришлось отступить.

– Что вам нужно? – в отчаянии прошептала женщина. – Убирайтесь!

– Поймите нас! Нам нужно узнать про Алекса хотя бы что-нибудь!

– Я ничего не знаю.

– Попытайтесь! Очень вас просим!

– Я ничем вам не помогу!

– Но ведь Алекс был вашим сыном! А вы даже на его похоронах поминок не устроили!

– И не позвали никого!

– Думаете, мы не знаем, что вы от всех скрывали обстоятельства смерти Алекса?

– Наверное, и этот ваш Том тоже ничего не знает?

Любовь Фадеевна побагровела. И в этот момент из дверей кухни появился Том, сияя своей ничего не выражающей благодушной улыбкой.

– Дорогая, – мягко прогудел он. – Что-нибудь случилось?

– Нет, нет! Ничего!

– Я могу помочь? – настаивал Том.

– Все в полном порядке!

– Ты уверена?

– Да, дорогой!

Том недоверчиво покачал головой, но допытываться не стал. И снова скрылся в дверях кухни.

– Что вы делаете? – едва он скрылся, жалобно зашептала Любовь Фадеевна. – Вы меня губите! Том не должен ничего знать про Алекса!

– Кто он такой вообще этот ваш Том?

– Мой жених!

– Жених? И вы ему не сказали, что у вас был сын?

– Сказала! Разумеется, сказала! Как бы я могла утаить от Тома этот факт?

– Тогда в чем дело?

– Том не должен знать, что Алекса убили!

– Почему?

– Как вы не понимаете?! – в отчаянии всплеснула руками Любовь Фадеевна. – Алекс ведь не сам умер. От болезни там или от несчастного случая. Это было бы еще ничего. В этом я могла бы признаться Тому. Но ведь Алекса убили. И теперь ведется расследование. Понимаете? Полиция, милиция, туда-сюда и всякое такое.

– Какое такое? – продолжали недоумевать подруги. – О чем вы?

Любовь Фадеевна тяжко вздохнула и сказала:

– Алекс был не самым примерным мальчиком. Вы это и сами знаете.

– Знаем.

– Далеко не примерным, – продолжала вздыхать Любовь Фадеевна. – Эти его невероятно высокие доходы! Сменяющиеся, как в калейдоскопе, девушки. Несчастная Лана, которую он третировал и которую тем не менее содержал. Думаете, я не понимала, в чем дело? Алекс занимался чем-то противозаконным. Он же нигде не работал. И при этом никогда не нуждался.

– Ну да, Алекс был преступником. И теперь его убили. Возможно, убили даже его сообщники. Но при чем тут вы?

– Это может бросить тень и на меня тоже.

– Каким же это образом?

– Ну, вы понимаете… Яблоко от яблони недалеко падает. Могут сказать, раз я воспитала такого ужасного сына, то и сама я… того… с гнильцой.

– В принципе верно, могут.

– Но это же неправда! – горячо воскликнула Любовь Фадеевна. – Я ведь хорошая!

– Мы знаем.

– А Том нет! У Тома могут зародиться на мой счет всякие нехорошие подозрения. И тогда… Тогда все пропало! О! Если он меня бросит, я руки на себя наложу! Том – это мой последний шанс! Если он уйдет… Нет, я даже думать о таком не могу! Слишком это ужасно! Том должен на мне жениться! Любыми путями! Как угодно, но должен!

– Не стоит так переживать, – сказала Кира. – Все будет хорошо.

– Нет, не будет! Вы приходите ко мне, тревожите. У Тома уже зародились сомнения.

Любовь Фадеевна была в таком отчаянии, что подругам стало ее жалко.

– Ладно, мы, пожалуй, пойдем, – сказала Кира.

– Правда? – обрадовалась мать Алекса. – Уходите? Вот спасибо вам! Ну, до свиданья!

И она быстро распахнула перед подругами дверь, даже не пытаясь скрыть своего облегчения и радости от их ухода.

– Но все-таки если вы что-нибудь вспомните про Алекса, то вы нам позвоните. Или мы вам позвоним сами. Спасибо.

Договаривала Кира уже глядя в закрытую дверь. Любовь Фадеевна, даже не дослушав до конца, захлопнула ее за подругами.

– Не слишком вежливо она с нами поступила, – заметила Леся.

– Что ты хочешь? Женщина влюблена.

– В этого Тома? Не верю.

– Почему?

– Он такой скучный, долговязый и на лошадь похож!

– Ну и что с того? С лица воду не пить. Может быть, у него масса других достоинств.

– И зануда, – не унималась Леся. – Сразу видно, что зануда. Не спорь со мной!

– Не собираюсь даже. Зануда он – это верно. Но это еще не повод, чтобы Любовь Фадеевна не могла в него влюбиться.

Стоя на улице, подруги еще долго разговаривали, обсуждая достоинства и недостатки почти незнакомого им мужчины и безбожно фантазируя на его счет. Потом они попытались вычислить окна квартиры Любовь Фадеевны. Заметили в одном из окон нужного этажа маячащую фигуру Тома, обрадовались ему словно старому знакомому, помахали и страшно обиделись, когда вместо того, чтобы ответить, мужчина отвернулся от них, а потом и вовсе скрылся в глубине квартиры.

После этого подруги еще немножко помаячили перед окнами квартиры матери Алекса. Они и сами не знали, чего хотят от этой женщины. Но так как ничего не происходило, то вскоре им это дело надоело. И они, в последний раз взглянув на ее окна, сели в свой «гольфик» и уехали.

– Ничего не вышло, – с грустью констатировала Леся.

– Больше нам искать негде.

– Остается надеяться, что милиция проявит чудеса расторопности и все-таки вычислит убийцу.

– Хм, – кашлянула Кира. – Я бы не стала на это надеяться.

– А что же делать?

– У меня есть кое-какие идеи. Но сначала заедем в рыбный гастроном за устрицами.

– Нашла время лопать деликатесы! – возмутилась Леся. – Меня, того и гляди, посадят за решетку или прикончат как свидетельницу, а ты тут устрицы покупаешь!