Последняя ночь под звездами - Калинина Дарья Александровна

– Да, и еще к Иванычу.

И судя по тому, каким тоном произнесла эти слова тетя Наташа, подруги поняли, что неизвестный им Иваныч сильно ей не по нутру.

– Алкаш! – шепотом поделилась она с подругами. – Хоть и генерал вроде моего, а все равно скажу прямо, алкаш! А вот дети у него хорошие. Заботятся, отцу пить не дают, да разве он их слушает. Регулярно в лучших клиниках лежит, вдоль и поперек штопанный и натянутый-перетянутый, а толку все равно нет. Да и какой будет толк от лечения, если он пьет беспробудно, да еще и трубку свою вонючую беспрестанно курит!

Теперь подруги наконец поняли, о ком идет речь. Честно говоря, сухой и жилистый старик, которого годы лишь немного согнули, привлек к себе их внимание, как только появился в поселке. Он неизменно курил черную, просмоленную насквозь трубку. Ругался так, что цветы вяли. И говорил всем в глаза то, что думал о них. Если видел даму излишней комплекции, то величал ее либо толстухой, либо слонихой. Если видел тощую, та оказывалась жердиной, кощеевной или тем и другим вместе.

Несколько раз жители поселка поднимали вопрос о выселении неприятного старика из их «Чудного уголка», который с его появлением перестал быть таким уж чудным. Но Таракан неизменно пропускал эти требования мимо ушей.

– Если у вас есть претензии, то изложите их в письменном виде и передайте моему секретарю.

И несмотря на то, что претензий было множество, ни одна из них так и не была удовлетворена. А старик с трубкой продолжал разгуливать по поселку, всем хамить и постепенно сделался местной достопримечательностью. Впрочем, завидев эту «достопримечательность» еще издали, все спешили либо свернуть, либо перейти на другую сторону дороги. С Иванычем никто не здоровался, по доброй воле с ним не заговаривали. Но угрюмого старика, казалось, вполне устраивало такое положение дел. Он брел дальше, пуская клубы черного вонючего дыма. И это несмотря на то, что курение было строжайше запрещено на всей территории поселка. Но для Иваныча и тут было сделано исключение.

Теперь подруги поняли причину снисходительности Таракана к этому старику. Они были давними друзьями, связанными прочными узами прошлого.

Но легче от этого подругам не становилось. Иваныча бульдог перепугал до полусмерти, так что с ним даже инсульт приключился. Если дела так пойдут и дальше, то Таракана запросто схватит инфаркт или какая-нибудь тому подобная гадость. Надо было найти Позера во что бы то ни стало, и сделать это требовалось, как можно скорей.

– Если Иванычу уже не поможешь, то Таракана еще можно спасти.

– А то он пару деньков в таком бешеном ритме поживет, да и в самом деле заболеет.

– И тогда уж его вовек не убедить будет в том, что Митрофан и его хозяин о нем и думать не думают.

– Найдем кошек, найдем и Позера. Мне почему-то кажется, что они до сих пор вместе шляются.

Совместными усилиями с тетей Наташей подруги составили текст объявления и разместили его на сайте поселка. Также сделали несколько бумажных объявлений, нашли в социальной сети фото своих кошек, а в качестве Позера просто скачали похожую фотографию собаки из Интернета. И сделав все, что в данном случае от них можно было ожидать, подруги отправились к себе домой.

Конечно, по дороге они заглянули к Иванычу, якобы для того, чтобы спросить, как там старик. Судя по изумленным лицам сыновей и внуков, выглянувших навстречу поздним гостям, девушки были единственными из всех обитателей поселка, кто зашел спросить, как дела у старого чудака.

– Отец по-прежнему без сознания. Врачи надеются на лучшее, но в то же время намекают, что можно готовиться и к худшему.

– А пес? Вы сами его видели?

Увы, Позера не видел никто, кроме самого пострадавшего. И это заставило подруг еще сильней усомниться в результатах их работы. А что, если Позер исчез навсегда? И их кошки? Что будет с подругами, если они в один короткий миг целиком и полностью осиротеют? Еще вчера у подруг были и кошки и мужчины. А сегодня их кошек увел с собой Позер. А мужчины…

Мужчины только и глядят, как на разных там гусиков и… и разных там гусынь!

На следующий день девушки были на ногах уже в девять утра. По их мнению, все порядочные адвокаты, юристы и тому подобная братия должны были начинать свой день как можно раньше.

– Чтобы успеть помочь как можно большему количеству людей!

– Бедный Кустиков!

– Сидит в следственном изоляторе, томится.

– А ведь он, может быть, и невиновен!

– Его просто кто-то очень ловко подставил!

Так подруги на два голоса пели весь завтрак. И добились того, что почти привлекли к себе внимание своих мужчин. Почти, потому что внимание это было эпизодическим и каким-то недовольным.

– Кира, заткнись. Дай чай спокойно выпить.

– Леся, помолчи! Сказали же уже, поговорим мы с этим вашим Кустиковым.

Все основное – положительное внимание мужчин было опять сосредоточено на Соне и на том, что она делала.

– Сонечка, – каким-то не своим, очень ласковым и просительным голосом произнес внезапно Лисица, – а что это у нас сегодня на завтрак ожидается? Блинчики, да?

Соня жарила блины, как автомат. Ее ловкие руки порхали от кастрюли с тестом к сковородам, от них к тарелкам. Она метала горячие, прямо с пылу с жару и, действительно, очень вкусные блины на тарелки нетерпеливо ожидающим мужчинам. Подругам тоже досталось по ажурному, прямо-таки светящемуся и истекающему жиром блинчику. И они были вынуждены признать, что Соня в этом деле мастерица. Пожалуй, даже знаменитым кружевным блинчикам Леси не хватало смаку. А вот у Сони, которая не жалела масла, блины получались, что называется, пальчики оближешь.

И мужчины, действительно, облизывали пальцы. И сами облизывались. И на Соню тоже облизывались. Видеть все это было выше сил человеческих. Подруги не стали себя даже и мучить. Выпив по глотку кофе, они выскочили за дверь со словами:

– Ждем вас на улице возле машины.

После этого ждать им пришлось целых полчаса. А когда мужчины вышли, то от них пахло горячим шоколадом. Видимо, после ухода хозяек ловкая Соня еще и какао успела сварить. Да не какой-нибудь там порошковый аналог, от Лисицы с Эдиком пахло самым лучшим натуральным шоколадом и чистейшими домашними сливками. А также тростниковым сахаром и чем-то еще очень вкусным, возможно, даже натуральной ванилью. Уточнять подруги не стали, опасались, что услышат что-нибудь о новых кулинарных, а может, и не только кулинарных подвигах Сони.

Что ни говори, а вчера вечером, уйдя из дома в воспитательных целях, подруги так и не добились желаемого результата. Они блуждали по поселку допоздна, но не дождались звонка от своих мужчин. Домой девушки вернулись далеко за полночь, но это, казалось, ни взволновало ни Эдика, ни Лисицу. Они снова торчали на кухне, хотя есть уже явно ничего не могли. Но торчали и над чем-то самозабвенно хохотали вместе с Соней.

Конечно, мужчины позвали подруг присоединиться к ним. Но девушки отговорились сильной усталостью и тем, что замерзли. Но и это не заставило мужчин оторваться от Сони. Они явились в супружеские спальни лишь спустя пару часов. И самое ужасное, что никакого раскаяния при этом не продемонстрировали. В свою очередь, девушки притворились, что спят. И теперь думали, что поступили неправильно.

– Надо было скандал им учинить.

– Нет, скандал – это не выход из положения.

– Тогда надо дать понять мужикам, что Соня у нас не останется!

– Да, и нечего им на нее губу раскатывать!

– Впрочем, если хотят, пусть с ней и уматывают!

– Что ты такое говоришь! – испугалась Леся. – Это уж чересчур. Пусть Соня одна уходит.

Такое положение дел устроило обеих подруг. Но неожиданно оно не устроило саму Соню. И когда рано утром подруги изложили ей свое решение, она вскрикнула:

– Вы меня прогоняете?

И глаза девушки тут же наполнились слезами. Видеть это было невыносимо. И подруги дали задний ход.

– Что ты! Мы просто предлагаем тебе отпуск.

– Оплачиваемый отпуск, понимаешь?

Но Соня не желала понимать.

– Я вам чем-то не угодила?

– Нет, все было прекрасно. Но разве ты не хочешь куда-нибудь поехать, прокатиться по Европе, например?

Соня потрясла головой.

– Я работать хочу!

– А на море? – искушала ее Кира. – В Турции сейчас уже холодновато, но ведь есть острова. И Таиланд прекрасен в любое время года.

Но Соня не хотела ни в холодную Турцию, ни в жаркий Таиланд. Она хотела отблагодарить своих новых хозяек за их доброту.

– Никаких сил не пожалею, лишь бы вам угодить! Вы мне так помогли! Так помогли!

Глаза ее горели пламенным огнем, как у человека, который ни перед чем не остановится, лишь бы достигнуть своей цели. Подругам стало даже неудобно перед девушкой. Ведь в сущности, чем они ей помогли? Разве что тем, что привели в дом, где живут сразу двое холостых мужчин.

Холостые, потому что, как ни крути, а штампов в паспорте не было ни у Киры, ни у Леси. Их отношения с кавалерами так и оставались на уровне сожительства, не освященного ни церковью, ни государством, ни даже простой сходкой семейных кланов. И хотя сбор всей родни очень часто заменял и заменяет до сих пор свадьбу, особенно в странах, еще недалеко ушедших от язычества и его обрядов, подруг он никак не устраивал. Они обе были барышнями цивилизованными и прекрасно понимали, что в нашем мире только брак, закрепленный юридически, может считаться серьезным действом.