Принц на горошине - Балтийская Инна

– Стойте! – гаркнул он так, что невеста от неожиданности споткнулась, судорожно вцепившись в рукав жениха. – По старинной примете, сейчас жених берет невесту на руки и наступает на завернутую в полотенце фарфоровую тарелку. Внимание: тарелка должна треснуть на несколько кусочков. Сколько кусков – столько в семье будет детей!

Я поглядела на лежащий на полу небольшой белый сверток, в котором, видимо, находился злосчастный предмет сервировки, а затем перевела взгляд на могучего жениха, легко, словно пушинку, поднимающего на руки невесомую невесту. Мама родная, да после того, как он встанет на тарелку, от нее останется только гора фарфоровых крошек! Это сколько же детишек народится в счастливой семейке? Пара десятков или пара сотен?

Но счастливого новобрачного подобные вопросы, похоже, не смущали. С грацией бегемота он протопал по белому свертку и, не обращая внимания на ужасающий хруст, отнес невесту к столу. Тамада тем временем поднял с земли сверток и вручил его какой-то пожилой даме, видимо, матери невесты. Та с сомнением посмотрела на растоптанный сверток, но заглянуть внутрь, похоже, просто побоялась. С нетерпением ожидающие конца ритуала гости принялись за еду. Саша положил мне на тарелку какой-то салатик. Не обращая внимания на тарелку, я нагнулась к его уху и зашептала:

– Артем что-то от меня хочет. То есть понятно что – чтобы я не рассказывала следователю о нашем последнем разговоре с Людмилой. Одно неясно – он хочет меня отравить или соблазнить?

– А ты уже готова соблазниться? – злобным шопотом спросил он. Похоже, что альтернативный вариант устроил бы его куда больше. «Так не доставайся же ты никому!» – всплыли в памяти слова из «Бесприданницы» Островского. Нет, все-таки мужчины мало изменились за прошедшие пару веков. И их ориентация в данном случае принципиального значения не имеет.

– Нет, ужин с Борджиа меня как-то не соблазняет. Должно быть, я недостаточно романтична.

– Совсем недавно ты уверяла, что Артем не способен никого отравить…

– Ну прямо голубки! – умилилась сидевшая напротив нас толстенная тетка. – Все воркуют и воркуют!

Давясь от смеха, я покивала тетке и вновь повернулась к Саше.

– Не знаю, отравил он кучу народа или еще не успел, но я ему все равно не доверяю.

Он неуверенно улыбнулся, но не стал продолжать спор, и я смогла наконец поесть. К слову, после замечательной пешей прогулки я проголодалась так, что запросто проглотила бы слона. Остальные гости, нагуляв на свежем воздухе аппетит, так же жадно набросились на еду. Тосты и крики «горько», прозвучав пару раз, как-то быстро закончились. Тамада что-то мрачно жевал на противоположном от молодоженов конце стола. Наконец он насытился, оторвался от тарелки и, раздобыв небольшой переносной микрофончик, пошел в атаку:

– Дорогие гости! Мы собрались ради молодых, так давайте же их развлекать!

Это прозвучало как угроза. От неожиданности я невольно вздрогнула и с некоторой опаской покосилась на молодых. Хотят ли они, чтобы их развлекали? Очевидно, да, иначе обошлись бы без тамады.

– Для конкурса мне нужны четыре молодые привлекательные девушки! – провозгласил тем временем тамада, хищным взглядом окидывая зал. Я поежилась и уперлась взглядом в тарелку, надеясь, что меня не заметят. Не тут-то было. Поскольку девушек, желающих участвовать в первом конкурс, не нашлось, тамада сам медленно пошел вдоль стола, выбирая жертву. Я была третьей, в кого уткнулся его указующий перст. Жалобно покосилась на Сашу, но тот, ссутулившись, смотрел в стол и вовсе не рвался прийти мне на помощь. Участвовать в конкурсе мне не хотелось буквально до смерти. Во-первых, я как-то не очень доверяла тамаде, а во-вторых… Самое главное – мне было просто страшно оставить без присмотра свою тарелку и бокал. Я невольно взглянула на Артема – вот он улыбается мне во все тридцать три зуба. Поймав мой взгляд, он заговорщицки подмигнул мне и крепко сжал обе руки: дескать, держись, я с тобой! Влюбленный отравитель, блин!

Я нехотя встала из-за стола и в компании еще трех подруг по несчастью вышла на середину зала. Сияющий лысиной и улыбкой тамада примчался следом и провозгласил:

– Этот конкурс – на джентльменство! Каждая девушка должна будет принести по четыре предмета туалета от выбранного ею мужчины! Конкурс на скорость! Победительнице – ценный приз!

Он кивнул диджею, до сей поры мирно дремавшему в уголке за пультом, тот встрепенулся и врубил какой-то бодрящий марш.