Госпожа Кофе - Данилова Анна

На роскошной, бежевой с золотым тиснением визитке Льва Вадимыча появился написанный от руки номер его мобильного телефона. Да и кто бы мог подумать, что меня в кои-то веки удостоят такой чести. И все бы ничего, если бы голова моя не была заполнена мыслями, совершенно отвлеченными от порученного мне дела.

Хотя, рассуждал я, выходя из офиса и направляясь к парковке такси (оказывается, не так-то легко отвыкать от хороших привычек вроде личного авто), быть может, именно это хотя бы на время отвлечет меня от мыслей о трупах?

Заявляться к такой занятой особе, как Маргарита Орлова, без предварительного звонка было бы верхом невежливости. Поэтому я достал свою записную книжку и позвонил. Разумеется, услышав мой голос, она меня не узнала. Да и кто я ей такой, в самом-то деле?! Но потом, когда я напомнил ей, что помогал упаковывать картины к выставке, моментально вспомнила.

– Слушаю вас, Егор. Что-нибудь случилось?

Интересно, почему она меня об этом спросила? Как будто бы к ней обращаться можно лишь в случае, если что-то случится. Это потом мне станет ясно почему.

– Да нет, в общем-то. У меня к вам одно дело. Не хотелось бы об этом по телефону.

– Хорошо, – в ее мелодичном голосе прозвучала улыбка, мне показалось, она, слава богу, в хорошем настроении. – Приезжайте. Адрес помните?

Конечно, адрес я помнил.

– Я буду у вас через четверть часа, – пообещал я, остановил такси и поехал в сторону главпочтамта, рядом с которым, в глубине старого двора, заросшего липами и дубами, находился дом, в котором жили и работали художники.

Когда мне открыли дверь, я почему-то понял Дворкина и его нетерпение как можно скорее познакомиться с Ритой. И никакими картинами он не заинтересовался, все это чушь собачья! Он просто-напросто где-то на приеме встретился с Орловой, успел восхититься ею, а потом и влюбиться и вот теперь не знал, с какого боку к ней подойти, чтобы не спугнуть, чтобы быть вхожим в ее дом.

Как она была хороша! В черных домашних фланелевых штанах, тонком черном же свитере, облегавшем ее стройную фигуру и подчеркивающем полную грудь. Волосы уложены в высокую прическу, однако один непослушный локон закрывает часть глаза и скулу. Маленький аккуратный носик слегка припудрен, губы не накрашены, но все равно выразительны, нежны. Я и сам любовался ею, пока не услышал:

– Здравствуйте, Егор. Проходите. – Она улыбнулась, и от этой улыбки мне стало почему-то удивительно спокойно на душе. Словно я встретил хорошего друга, того самого, которого искал весь день (или всю жизнь?). – Сейчас Марк придет обедать. С таким трудом уговорила его заехать хотя бы на пять минут. Вечно отправится на работу чуть свет, и до самой ночи его нет. Знаю, что ему даже покушать некогда.

– И кто у нас муж? – спросил я, вспомнив Марка Захарова. – Волшебник?

– Почти, – это прозвучало как-то необыкновенно грустно и в то же время с ноткой гордости. – Да вы проходите. Мне почему-то кажется, я не ошиблась, и вы пришли все же не по мою душу, а к Марку.

– Нет, я пришел действительно к вам. Точнее, меня прислали.

Конечно, я хотел начать издалека и постепенно подойти к личности господина Дворкина, чтобы не отпугнуть ее ухаживаниями абсолютно незнакомого ей человека, но вышло так, как вышло.

– Будем пить чай или вы все же подождете Марка, и тогда пообедаем все вместе?

Мне хотелось и чаю, и пообедать, и узнать подробнее, кто у нее муж, поскольку до этого времени меня этот вопрос как-то не особо интересовал. Я не знал, что ответить, горло мое пересохло, да и есть хотелось, тем более что мой организм привык к определенному режиму, а время обеда уже давно прошло. Я пожал плечами и ничего не сказал.

– Хорошо, я все поняла. Сначала чай, а потом обед, идет?

Я улыбнулся вместо ответа.

– Пойдемте сразу на кухню, поверьте, там очень уютно, да и поговорим, пока я буду готовить рыбу.

Рита поставила передо мной красивую чашку с чаем, а сама вернулась к разделке селедки.

– Марк обожает селедку, но не любит пачкать руки. Вот и приходится отделять кости.

– Вы балуете своего мужа.

– Это точно. Егор, так что за дело привело вас к нам? У вас взгляд человека, который растерян и не знает, как ему поступить.

– Рита, откуда вы все знаете? – Я почему-то почувствовал себя таким слабым, что даже уронил ложку.

– Говорю же – взгляд. Признаюсь, я иногда пишу портреты. Не скажу, чтобы это у меня здорово получалось, но я стараюсь. Знаете, у меня проблема – нет натуры. Марк не хочет, чтобы в нашем доме толпились посторонние, и это понятно. Но, с другой стороны, все наши знакомые – люди занятые, у них нет времени мне позировать.