Приворотный амулет Казановы - Александрова Наталья

Стоя под горячим душем, она попыталась разобраться в том, что произошло.

Первое. Она, разумеется, никого не убивала. Когда она вышла в зал, все посетители и официантка уже были мертвы.

Второе. Она насчитала пять трупов, а до того в зале было четыре посетителя и официант. Те же пятеро. Значит, их перестрелял кто-то шестой, кто-то, кто появился в ресторане, пока она возилась со своей юбкой, а потом, когда она вошла, он оглушил ее и вложил в руку пистолет. Разумеется, убийца не сомневался, что полиция, обнаружив ее на месте преступления с оружием в руках, задержит ее по горячим следам и обвинит в массовом убийстве…

Но это значит… это значит, что убийца знает ее. Знает, что она умеет обращаться с оружием.

В голове сразу возникло единственное имя.

Николай. Муж. То есть бывший муж.

На нем все сходится: он знает про ее спортивное прошлое, он сам учил ее обращаться с «береттой», кроме того… кроме того, надо честно признать: он сам говорил, что после Чечни стал совсем другим человеком, открыл в себе новые, темные стороны. Неужели он мог убить всех тех людей в ресторане?..

Они познакомились у Михалыча, когда Полина еще училась в институте. Зачем-то она забежала к тренеру – кажется, он брал посмотреть ее винтовку, что-то там не ладилось, то ли прицел сбился, то ли боек. У Михалыча был мужчина – очень худой, с глубоко посаженными грустными глазами, весь какой-то желтый. Как впоследствии оказалось, это сходил южный загар.

Михалыч поил мужчину чаем, называл Колей и смотрел участливо. Полине он потом рассказал, что Николай был в Чечне, работал там военным врачом и однажды, сопровождая машину с ранеными, попал в плен. Его вместе с другими пленниками посадили в яму и держали там несколько месяцев.

И вот, когда он думал уже, что так и умрет в этой грязной яме, не увидев ни дома, ни родных, ни белого света, у хозяина, что держал его в плену, заболел маленький ребенок. И его мать уговорила мужа вытащить Николая из ямы.

Ребенок метался в жару и бредил. Николай сам был в таком состоянии, что с трудом определил у ребенка ангину. Ни о каких антибиотиках там, в горах, и не слыхали никогда. Тем не менее Николай нацарапал на бумажке название, и брат хозяина поехал за лекарством на машине. Но вернуться должен был только к утру. Температура у ребенка была не меньше сорока. Николай натер крошечное тельце водкой с уксусом и уселся рядом с кроватью ждать. Ждал он смерти ребенка, а потом и своей. Но ему было уже все равно.

На рассвете он забылся тяжелым сном. Его растолкали, когда вернулся брат хозяина. Ребеночек больше не бредил, он едва дышал, но жара не было. Трясущимися руками Николай ввел ему лекарство. Через некоторое время ребенку стало лучше – антибиотик подействовал.

В благодарность хозяин не стал возвращать его в яму, а продал в соседнее село, где русские пленные работали в поле.

Работа тяжелая, от зари до зари, но все-таки можно было видеть солнце, и кормили гораздо лучше. Кроме того, мать спасенного ребенка послала своего старшего мальчишку передать о Николае весточку в его часть. Если они узнают его точное местонахождение, то могут начать переговоры о выдаче. Но Николай не очень на это надеялся – мальчишка мог и наврать, что передал записку.

Однако через несколько месяцев его вдруг повезли куда-то ночью. До самого последнего времени Николай не позволял себе надеяться. Бывали случаи, когда стороны вроде обо всем договорились, а на место передачи привозят не пленного, а его голову.

Все прошло удачно, Николая выдали своим, демобилизовали, документы восстановили.

Родных у него почти не было – родители умерли, а жениться он как-то не собрался. Он закончил какие-то курсы переквалификации, нашел работу по специальности – врачей не хватало, все норовили устроиться в коммерческие центры.

Сидя на приеме в участковой поликлинике, Николай потихоньку приходил в норму. То есть ему так казалось.

Он сам рассказывал Полине, что даже приветствовал вначале такую монотонную жизнь – без всяких новостей и событий.

В кабинете старухи привычно жаловались на болячки, в перерывах докторицы средних лет с неустроенной судьбой угощали его домашними пирогами и зазывали в гости. Потом его одолела тоска, и как-то он встретил Михалыча, с которым был знаком раньше, еще до Чечни.

У Михалыча было множество знакомых, и всем он помогал. Он собирался найти Николаю работу поинтереснее, пытался опекать его, вытащить из депрессии, но тут произошла встреча с Полиной.

Николай честно признался Полине, что влюбился в нее с первого взгляда, он вообще всегда был с ней честен.

Их отношения не были безоблачными с самого начала. Николая тянуло к ней так сильно, что он не мог противиться этому чувству. Иногда Полина, просыпаясь, видела его ночью под своими окнами. С другой стороны, он боялся, что она будет несчастна, если свяжет свою судьбу с ним – много пережившим немолодым человеком. Во всяком случае, таким он себя считал. На самом деле он был старше Полины только на десять лет, тогда ему было всего тридцать два года. Но душой он был гораздо старше – такая мука иногда стояла в его глазах.

Он нравился ей, очень нравился, он был добрый, хороший, сильный человек. Просто ему здорово не повезло в жизни, и Полина хотела компенсировать ему это невезение. Ей это удалось, они поженились, и он был счастлив. Помолодел, оживился, нашел работу поденежнее, в платной клинике. К Полине он относился прекрасно, тогда она думала, что все в их отношениях замечательно.

Впрочем, особенно она не раздумывала, она торопилась жить. Училась, занималась спортом, потом окунулась в работу, усиленно делала карьеру. Ей всегда было некогда, вечно она куда-то спешила, неслась, на ходу разговаривая по телефону.

Годы бежали незаметно, пошел уже пятый год их брака.

Прежде чем Полина что-то заметила, муж уже все про себя знал. Бывший муж.

Как-то ночью она проснулась, сонно потянулась к Николаю – и поняла, что его нет в постели, больше того, его половина кровати успела остыть. Она перепугалась, вскочила, вышла в коридор.

На кухне горел свет.

Николай сидел, опустив голову, и глядел прямо перед собой пустыми, ничего не видящими глазами. Приглядевшись, Полина заметила, что по его сильному телу время от времени пробегает дрожь.

– Что с тобой? – спросила она испуганно.

– Кто… кто это? – он поднял на нее глаза, и она попятилась в испуге – такой холод, такой мрак струился из его глаз.

– Коля… – растерянно позвала она, – Коля, очнись…

Ей было страшно к нему приближаться, но она сжала зубы и преодолела себя, робко тронув его за плечо. Плечо было каменным, но вот снова пробежала по нему дрожь, как будто далеко-далеко прошел тяжело груженный состав, от которого дрожат даже каменные дома.

– Николай! – в панике закричала она и тряхнула его сильнее.

Он вздрогнул, дернул головой, растерянно огляделся.

– Это ты… – проговорил незнакомым, севшим голосом. – Извини, я тебя напугал…

Полина ощутила, как бьется ее собственное сердце – торопливо и неровно. Каким-то шестым чувством она поняла, что не следует сейчас приставать к мужу с расспросами. Она опустилась перед ним на колени, заглянула в глаза, в которых была жуткая тоска. Но все же это было хоть какое-то чувство, не мрак и чернота, как раньше. Она взяла его руки в свои. Руки были холодны как лед, и дрожь не проходила. Полина вскочила, засуетилась, согрела чайник. Потом уложила мужа в постель и сама приткнулась рядом. Она гладила его волосы и шептала что-то ласковое, как ребенку. Понемногу тело его перестало быть таким напряженным, дрожь ушла.

Она все-таки заснула первая.

Через некоторое время приступ повторился. Снова Полина проснулась среди ночи, не найдя Николая рядом, снова он сидел на кухне, опустив руки, и в глазах его так же стоял вселенский холод и мрак. Снова она отшатнулась, увидев эти глаза, только теперь не так испугалась. Снова она трясла его за плечи и поила потом чаем, снова гладила по голове, только это помогло не так быстро.

Утром после третьего раза она решилась спросить, что же с ним происходит. Николай отговорился какой-то ерундой, а она торопилась на важную деловую встречу, и телефон звонил непрерывно. Она дала себе слово вернуться к этому разговору, но ее отвлекла обычная круговерть – работа, встречи, презентации… Потом она уехала в командировку, потом подвернулась путевка в Испанию. Николай не смог с ней поехать – не отпустили с работы.

Когда она вернулась – свежая, загорелая, отдохнувшая, полная сил, – Николай показался ей чужим. На миг мелькнула мысль – что общего у нее с этим немолодым, ужасно выглядящим, странным человеком? Полина тут же опомнилась – ведь это же ее муж, они прожили вместе пять лет! Но, очевидно, Николай что-то сумел прочитать по ее лицу, он ведь отлично ее знал.

Теперь она больше не просыпалась от его приступов, Николай боролся с ними в одиночку. И через некоторое время сам начал трудный разговор.