Летний дворец - Калинина Дарья Александровна

– Получишь, когда все расскажешь.

Девочка кинула недоверчивый взгляд на деньги, словно сомневаясь, что они ей достанутся, потом вздохнула и начала рассказывать. Несколько недель назад, может быть, месяц, а может, больше, она вышла из квартиры, чтобы покурить. Дома она не курит, боится родителей. Поэтому и в тот раз она поднялась на целых два пролета, где на лестничной клетке стояла баночка с окурками и собирались курильщики.

Но в этот раз Лене, так звали девочку, не удалось насладиться ментоловыми сигаретами, потому что за дверью, где жили кришнаиты, раздались громкие стоны и рыдания. Лена моментально навострила уши. Вообще-то кришнаиты жили очень мирно. Скандалов у них вовсе не случалось. И вдруг кто-то громко ревет и воет!

Лена подошла поближе и отчетливо услышала, как незнакомый женский голос произнес:

– И теперь мне только и осталось, что лезть в петлю!

– Не говори так! – послышался голос Тани. – Не укорачивай свою жизнь. Она дана тебе Высшим разумом, и не тебе решать, когда и как ты умрешь.

– Какой же он негодяй! Просто в голове не укладывается! Тебе хорошо говорить! Сидишь себе, мантры свои бубнишь! А мне что делать?

– Хочешь, садись со мной, – миролюбиво предложила гостье Татьяна. – Бубни мантры. Места всем хватит.

Но другая женщина не хотела. И зарыдала еще горше:

– Прости меня! Прости, Танюшка. Сама не знаю, что говорю. От горя совсем помешалась. Свою ближайшую подругу обидела! Прости!

– Я все понимаю. И обиды на тебя не держу. Но ты не права, что так убиваешься. Любому горю можно помочь.

– Только не моему! Самая дешевая хрущевка нынче стоит не меньше ста тысяч долларов. А где ты найдешь доброхота, который даст мне сто тысяч?

Татьяна замолчала, а потом внезапно произнесла:

– Кажется, я знаю такого человека.

– Кто это? Мужчина? Богатый? Хочешь пристроить меня к нему любовницей? Сразу предупреждаю, не вариант. Я уже пробовала. Одну меня берут охотно, но вот с Лешенькой… Тут уж, подруга, как говорится, извини-подвинься.

– Это не мужчина. Женщина. Я ее знаю очень давно. И я уверена, она согласится нам помочь.

– А кто она?

– Я тебе про нее рассказывала. Бывшая актриса, вдова.

– А… Серова. Да, что-то такое помню.

– Вот она нам и поможет.

– Она же старая!

– Актриса – это такое ремесло, которое возраста не знает. Вот послушай, что я придумала.

После этого голоса стали тише, и Лене не удалось больше ничего подслушать. Она докурила сигарету, а потом пошла к себе. Дома было скучно. И девушка вышла на маленький балкон, чтобы полить петунии, посаженные бабушкой.

Сверху она увидела, как из подъезда вышла незнакомая молодая женщина, подняла голову и помахала кому-то, кто стоял на балконе выше Лены.

– А выше меня живут только кришнаиты, – многозначительно закончила девчонка. – Сечете?

– Сечем. Номер машины запомнила?

– Машина была красная. Не новая. «Мазда-323». Девяностых годов выпуска.

– Такие еще ездят?

– У моего парня была такая же. Развалюха, конечно, но гонял он на ней просто офигительно!

– А номер?

И вот тут Варя сделала ошибку. Расслабилась в ожидании информации. А девчонка, воспользовавшись этим, ловким движением выхватила из рук у Вари деньги и, отпрыгнув назад, мгновенно захлопнула перед сестрами дверь квартиры.

– Эй! Ты что! Скажи нам номер!

– Номер я не знаю, – послышался приглушенный створкой голос. – Дверца со стороны водителя была мятая, это я помню. А номер не смотрела. Извините!

И послышался звук второй закрываемой двери.

– Ну, что с ней поделаешь! – всплеснула руками Варя.

– Денежки-то тю-тю!

– Ладно, одно утешение, что она купит себе на эти деньги не бухло или сигареты, а ролики.

– Нам-то что? Нам нужен номер красной «Мазды».

– Во всем надо уметь видеть положительную сторону.

Но Тата считала, что положительного тут ничего нет.

– Мы обеднели на две тысячи и ровным счетом ничего не узнали.

– Почему же? Мы узнали, что та женщина, которая имеет зуб на нашего Альберта и обратилась за помощью к Тане, ездит на красной «Мазде».

– И что? Ты хоть представляешь, сколько таких машин в нашем городе? А вдруг она приезжая? Из другого региона? Тогда вообще кранты! Мы никогда не найдем эту бабу!

Варя молчала. Присев на скамеечку, которая стояла во дворе дома, она задумчиво произнесла:

– А тебе Альберт ничего такого не говорил?

– О чем?

– Ну, что из-за его риелторской деятельности какая-то женщина осталась на улице без крыши над головой.

– Ты что! – возмутилась Тата. – Альберт работает в исключительно респектабельной фирме. Они на улицу никого не выкидывают! И потом, ты что, не помнишь, Альберт занимается загородной недвижимостью. Дачами. А там речь шла о квартире.

– Верно, верно, – пробормотала Варя. – Знаешь, а давай-ка мы съездим в одно место.

– Куда?

– Увидишь!

Но прежде чем поехать, Варя снова покопалась в своем ноутбуке. И только потом кивнула сестре:

– Едем.

На этот раз они поехали на южную окраину. В один из микрорайонов Купчино, где стояли типовые панельные коробки с крохотными кухнями и не менее крохотными комнатками. Остановившись возле одного из таких клоповников, Варя сказала:

– Если нам повезет, мы поговорим с соседями.

Им повезло. Едва Варя начала звонить в дверь, обитую красным «дерьмонтином», как соседняя дверь тоже открылась и оттуда выглянула любопытная старушенция.

– Вам кого?

– Мы к Альберту, – ответила Варя, а Тата широко открыла свои и без того большие глаза.

Но старушка ничуть не удивилась.

– А его нету, – доброжелательно произнесла она. – Они все съехали.

– Все?

– Все. И Милочка, и Лешенька, и сам Альбертик.

– Давно?

– Да уж несколько лет прошло. Поменялись и съехали. Так жаль, если бы вы знали! Милочка такая лапочка. И Лешенька – очень тихий мальчик. Жила с этими соседями и горя не знала. А приехали то ли цыгане, то ли таджики, кто их разберет. Целыми днями дым коромыслом, гости табунами. Никакого покою мне от них нету!

– Это ужасно, – посочувствовала ей Варя. – А вы не знаете, куда они съехали?

– Отчего же, знаю. Они побольше квартиру купили. Эта Милочке от родителей досталась. Она и Лешенька тут долго вдвоем жили. А потом уже и Альбертик появился. Им совсем тесно стало. Сами посудите, две комнатки, одна десять метров, другая вообще шесть. И кухня пять с половиной. Легко ли на такой крохотной площади им троим тесниться?

– Не легко.

– Вот именно! А Альбертик ведь недвижимостью занимался. Вот и подыскал для семьи хоромы попросторней.

– Скажите, а была у Милочки красная машина?

– «Мазда», – охотно кивнула старушка. – Я потому марку знаю, что мой сын Милочке эту машину и продал. Она как раз курсы вождения закончила, вот и приобрела развалюху, чтобы научиться хорошо ездить.

Варя покосилась на Тату, пребывающую в ауте, и спросила у старушки:

– А больше вы своих бывших соседей не видели?

– Нет, – с явным сожалением произнесла та. – Милочка оставляла мне адрес, да я его посеяла. Если вы их с Альбертом найдете, обязательно привет от меня передавайте.

Варя пообещала. И сестры вышли на улицу.

– И куда теперь?

– Думаю, что к Альберту.

Но Тата встала словно на якоре.

– С места не сдвинусь, пока ты мне не объяснишь, что тут происходит?

– Скорей уже не тут, а там.

– Варя!

– Ладно, ладно. Но ты мне тоже скажи, ты паспорт своего кавалера видела?

– Альберта?

– Его самого. В графе семейное положение у него что стоит?

– Ничего. Чисто.

– Так я и думала, – пробормотала Варя, но Тата не успокаивалась:

– Варя! Кто эти Милочка и Лешенька? И при чем тут Альберт?

– Пока не знаю. Но думаю, что Милочка – это жена Альберта.

– У него нет жены!

– Теперь нет. Но это ведь не значит, что ее никогда у него не было. Верно?

Варя направилась к своей машине и села в нее. Тата только и оставалось, что последовать за сестрой.

– И куда мы теперь?

– Обратно к Серовой.

– Она нас не примет.

– Примет! Теперь нам есть что ей рассказать. Уверена, она не посмеет нас прогнать.

Серова визиту сестер опять не обрадовалась. Но все же, как показалось Варе, сейчас она была настроена чуть мягче.

– Снова вы! И что на этот раз?

– Теперь мы знаем все!

– Всего не знает никто, – улыбнулась вдова. – Что же вы знаете?

– Мы знаем, что вы решили помочь Тане. А та в свою очередь взяла деньги у Альберта не для себя. Она отдала их своей лучшей подруге – Милочке. Та осталась без крыши над головой, когда ее гражданский муж – наш знакомый Альберт – выгнал из собственного дома. По суду бедной женщине ничего не полагалось. Наверняка Альберт сумел оформить документы таким образом, что Милочке ничего не светило. Вот и осталась она с маленьким ребенком на улице. А Альберт захапал себе ее квартиру и в ус не дул.

Серова долго молчала.

– Знаете, когда вы пришли ко мне первый раз, я тут же подумала, что вы обязательно докопаетесь до правды. И не ошиблась.