Русалка в бассейне. Новое дело графини Апраксиной - Вознесенская Юлия Николаевна

— Надо полагать, — сказала презрительно Альбина, — что он к тому же и никакой не граф, а просто проходимец!

— Ты думаешь? — с интересом спросила Марго, перестав есть простоквашу.

— Ну, это легко угадать по его предыдущим деяниям.

— О, так ты тоже читала рукопись романа Марго? Поздравляю, Птичка! Круг твоих почитателей все время растет.

— Нет, она не читала, я просто делилась с нею замыслами, — сказала Марго. — Я сегодня или завтра допишу последние страницы и всем вам дам прочесть мою рукопись! Если, конечно, вы хотите…

— Изнываем от нетерпения, — кисло сказал Генрих.

— А можно мне первой получить законченный роман? Я ведь прочла уже больше половины, — попросила Апраксина.

Альбина оживилась, а Генрих даже похлопал в ладоши и бодро сказал:

— Марго! Это настоящий большой успех: известный детектив Апраксина рвется прочесть твой детектив!

— Можно сказать, что в нашем доме твой роман уже стал бестселлером, — добавила елея Альбина.

— Я думаю, это лучший мой роман, — скромно согласилась Марго. — Но следующий будет еще увлекательней. Представьте себе такой сюжет, опять, кстати, из великосветской жизни: живут две старухи, две сестры, две Великие княгини из Дома Романовых…

— Ну, Птичка, это ты уже слишком высоко залетела! — укоризненно пробасила Альбина. — И чего это тебя в большой свет потянуло? Это же не модно, в конце концов! Почему бы тебе не сделать героями простых людей, которые окружают тебя в жизни?

— Это меня окружают простые люди?! — возмутилась Марго. — Да вы-то кто, мои дорогие?

— Подожди, Альбина, не губи в зародыше ее творческие замыслы. Ну-ну, Марго, что же дальше с этими сестрами из Дома Романовых?

— Она вечно стрижет мне крылья! — пожаловалась Птичка. — Ну, значит, живут они себе, живут, эти Великие княгини… И вдруг одну из них утром находят мертвой! Полицейские следователи допрашивают многочисленных наследников убитой княгини, чтобы узнать, кому выгодна ее смерть.

— Опять та же схема! — заметила Альбина.

— Не мешай, Альбина! — остановила ее Апраксина. — И кому же она выгодна?

— А вот это и должен угадать мой детектив, моя несравненная Гала Хлоба! Чтобы слышать допросы подозреваемых, моя героиня выдает себя за сербку-эмигрантку и устраивается в полицейское управление уборщицей. Она слушает все допросы по делу Великой княгини и делает свои выводы, абсолютно не совпадающие с выводами следователя! А читатель гадает, кто же из них прав?

— Ну, это можно сказать заранее: полицейский следователь у тебя будет болван болваном, которому мышь в мышеловку не изловить, не то что преступника, а Гала как всегда окажется на высоте, — сказала баронесса.

— А вот и нет! — взлетела Птичка. — Сначала она тоже будет искать убийцу среди молодых наследников Великой княгини и только потом, сопоставив многие улики, поймет, что ведь и сестра — тоже ее наследница. Вот она-то и убила! — торжествуя, сказала сочинительница.

— Очень оригинально! — заметила баронесса, поглядывая на Апраксину. Генрих слушал их, поблескивая глазами от удовольствия.

— Гм… Да, конечно, в этом определенно что-то есть, — пробормотала Апраксина. — Желаю тебе успеха Марго! А мне надо срочно кое-что записать… Где же моя записная книжка? Давно собираюсь купить книжку самого большого размера и в ярко красной обложке, чтобы сразу ее находить…

Апраксина начала выкладывать на край стола всевозможный хлам из своей объемистой сумки. Все с интересом смотрели на растущую на краю стола груду самых неожиданных предметов.

— Вот и у Альбины в сумке тоже черт ногу сломит, — заметил Генрих, — и даже маленькая наша Птичка вечно таскает с собой целый портфель со всяческим бумажным сором… Это что — национальная особенность российских женщин?

— Почему — российских? — обиделась Марго. — А Маргарет Тэтчер? Она тоже носит с собой большую сумку. Вы что, думаете, у нее там мемуары и политические документы? Как бы не так!

— А вот эту красотку я недавно видел! — сказал вдруг барон, беря в руки фотографию, которую Апраксина только что выложила поверх груды бумаг. — Только тут у нее какой-то странный вид…

— Не мог ты ее видеть, Генрих! — сказала Альбина, взглянув на фотографию. — Это фотография той самой «русалки», которую Птичка нашла в пруду.

— Вздор! — сказал Генрих. — Я видел ее совсем недавно, в прошлую пятницу, вернее, в ночь с четверга на пятницу, когда провожал Георгия Бараташвили: это она открыла ему дверь, когда он вернулся домой после нашей попойки с анекдотами.