Укротительница мужчин, или Хищница - Шилова Юлия Витальевна

В постели султан был скуп на эмоции, но все же он ждал эмоций от своей партнерши. Наверно, ему это было надо для собственного мужского самоутверждения.

Это было похоже на наш секс с Костиком. Только не на тот скучный, семейный, порой торопливый секс пос. – и нескольких лет пресной семейной жизни, а на самое начало нашего брака. В то время когда между нами была страсть, пылкая любовь и гармония… Тот секс воспринимался не просто как плотские утехи – это было подлинное духовное торжество. В те годы я всегда была чувственной… Это затем я стала не такой пылкой, а Костик – вообще каким-то толстокожим… Даже не верится, что когда-то я подходила к акту любви творчески, да так, что у любого мужчины от моего творчества захватило бы дух… Наверно, у меня уже никогда не будет такого секса, как в те далекие годы моей только что начавшейся любви.., в таком бешеном темпе и с такой неуемной жадностью… То, что для других людей казалось самыми настоящими сексуальными излишествами, для нас с Костиком было совершенно нормальным, ежедневным процессом, без которого мы же просто не могли жить, как без пищи, без воды, без воздуха…

…Господи.., и когда все это закончилось… Когда Костик лег спать, а я отвернулась к стене и сказала, что сегодня не могу, потому что я очень сильно устала… Когда он пришел поздно, я стала стягивать с него штаны, а он небрежно меня оттолкнул, сказав, что сегодня жутко вымотался на работе… А затем это стало нормой… Если было желание у меня, то его не было Костика… Если оно было у Костика, то его не было у меня… Никаких совпадений…

А затем наступил момент, когда оно у Костика вообще пропало… Даже если я надевала короткий халат и забывала надеть свои ажурные трусики, он уже не запускал руку мне промеж ног и, наверно, не обратил бы внимания, даже если бы я стояла перед ним нагишом… Наступил момент, когда я уже не вызывала у него никакого возбуждения. Ни я, ни мое тело… Господи, но почему? Наверно, потому, что я была так измотана… Наверно, потому, что Катенька часто болела, а Сашке задавали много уроков…

А затем Костик сказал, что он очень сильно потеет и попросил у меня второе одеяло для того, чтобы не спать со мной под одним… Когда я говорила ему, что хочу секса, он отвечал мне, что ему это дело без надобности. А затем он предложил мне спать в комнате вместе с детьми, сказав, что я должна быть рядом с дочкой, потому что она часто кричит по ночам… Тогда я даже расплакалась и сказала, что Костик просто меня избегает, но он убедил, что все это ради наших детей… А когда он стал приходить поздно, он ложился спать в зале – не хотел, дескать, меня будить… Правда, один раз я попробовала все вернуть, и мы были близки… Но я чувствовала.., я знала, что Костик делает это из жалости, из самой настоящей жалости…

Он просто меня жалел… Он закрывал глаза и сдерживался, чтобы ненароком не назвать меня чужим именем…

…Я отвлеклась от своих мыслей только тогда, когда султан вошел в меня сзади. Я слегка вскрикнула, потому что это было довольно больно и.., одновременно приятно…

Сделав несколько толчков, хозяин затрясся в экстазе и, слегка укусив меня за шею, потянулся за своим халатом.

В тот момент, когда он уходил из спальни, я проводила его сонным взглядом и подумала о том, что вот уже две ночи подряд мы не сказали друг другу ни слова. Восточные мужчины любят, когда женщина молчит, а еще больше они любят, когда женщина стонет. Наверно, султан никогда не остается с женщиной до утра и не позволит никому уснуть рядом с собой. Оно и понятно… Я где-то слышала, что все независимые люди хотят спать отдельно…

Мужчина редко остается у своей любовницы.., и самостоятельная, успешная, реально стоящая на ногах женщина редко оставляет у себя своего любовника на ночь… Потому что тот, кто по-настоящему независим и свободен, любит развалиться на широкой кровати один и он против любого посягательства на свою личную жизнь… Ведь личная – это своя, собственная, а значит, в ней нет места второму…

…На следующий день я сидела вместе с Зией у озера, смотрела на воду и рассказывала ему о том, что когда-то мы с мужем хотели купить хорошую дачу, чтобы вывозить на нее каждые выходные своих детей. И дача эта непременно должна была находиться у воды, чтобы днем мы могли вдоволь купаться, ловить рыбу, жарить шашлык… А по ночам, уложив детей спать, мы бы обязательно сидели на берегу и рассуждали о том, как все-таки тяжело жить человеку одному и как же нам повезло, что нас минула чаша сия…

…Зия внимательно меня слушал, кивал головой и кидал в воду маленькие камушки. Он тоже смотрел на воду и говорил мне о мыслях, которые она ему навевает. Он говорил, что она успокаивает, улучшает настроение и что он смотрит на нее всегда, когда ему плохо… А еще он говорил мне о том, что в этой жизни нет ничего вечного… Вообще ничего… Все проходит, все течет, все изменяется… Вот только вода… Вода, она вечная… Она навсегда…

Зия сказал, что у меня очень печальные глаза и что я очень переживаю из-за своего прошлого, настоящего и будущего. Он сказал, что я не должна думать о своем будущем… Я должна жить сегодняшним днем, а завтра будет то, что будет. Все мы ходим под Богом… И еще…

Еще я должна освободиться от своего прошлого… Вроде бы я очень сильно этого хочу, но у меня ничего не получается… Я должна проститься со своим прошлым и дружелюбно помахать ему рукой… Самое главное, что я жива.

Живы мои дети… Жива моя мама. Я должна отпустить из уголков памяти своего непутевого мужа, бросившего меня на произвол судьбы с двумя детьми, по возможности его простить и пожелать ему счастья… Я вообще должна желать счастья всем и даже своим врагам…

…Я смотрела на Зию, с интересом его слушала и думала о том, что ему все равно меня не понять, потому что он человек из другого мира. У него другой образ жизни, другой уклад и совершенно другие понятия. Мне было трудно заставить Зию размышлять о том, что ему несвойственно. Зия говорил мне, что он учит русский язык и мечтает побывать в России. Со мной его русский язык становился намного лучше, и он узнал от меня много слов, которых никогда не слышал раньше… А вообще Зия мог понимать меня и без слов.., по моему взгляду… по моему настроению… Зия чувствовал, как мне одиноко… Он это ощущал каждой клеточкой своего тела даже тогда, когда мы говорили на отвлеченные темы. Он понимал, что все мое спокойствие мнимое, что с каждым днем, проведенным в гареме, я впадаю в самую настоящую депрессию, что мои нервы – как натянутые канаты…

Он смотрел мне в глаза и понимал, что все мое спокойствие – это просто проявление моей внутренней силы…

…Жизнь в гареме текла своим чередом, спокойная, комфортная, и мне по большому счету было не на что жаловаться. Здесь было очень даже приятно пожить.., но только недолго… Одиночество и тоска по своей родине, по своей жизни, по своим близким одолевали так сильно, что выбивали из ежедневного ритма, доводя меня до состояния, близкого к помешательству…