Альбом страсти Пикассо - Тарасевич Ольга

И гражданин Вячеслав Самойлов больше всего хотел из этого ада вырваться, любой ценой.

Когда его привели, бледного, с темными кругами вокруг глаз и явно свежеприобретенной ссадиной на скуле, Загуляев всей кожей почувствовал: клиент готов к задушевной беседе. Никаких увещеваний не потребуется, не надо на всю эту предвариловку и время терять. Сейчас Самойлов безо всяких уговоров расскажет все…

* * *

– Ты моя умница, мой самый лучший помощник, – Лика Вронская вычесывала собаку, с трудом сдерживая желание расцеловать Снапа в мохнатую морду. – К нам пришла беда, а ты помог. Хороший песик, молодец!

Карие глаза из-под рыжих ресниц смотрели так выразительно, что Снап, казалось, разговаривал без слов.

Да, я такой – прекрасная умная собака. И это надо поощрить. Желательно большим куском мяса. Но я понимаю – ветеринары, советы, весь этот бред. Ладно уж, ничего не поделаешь: маленький кусочек сыра меня тоже устроит.

– Не бывает собачей верности и преданности; и хозяева все это прекрасно понимают, любовь не слепа. Но как же я обожаю моего практичного рыжика, – вздохнула Вронская, откладывая расческу.

Надо идти в дом и дать этой корыстной собаке угощение, иначе сейчас можно просто разрыдаться от жалости. Снапик – большой артист, умеет строить такие трагические рожицы, что на ум приходит одна-единственная мысль: никто и никогда не кормил эту бедную несчастную собаку, а как она выросла в упитанного теленочка – загадка природы.

– За сыр Снапи и лапу даст, и все команды выполнит. Но разве же это любовь, это товарно-денежные отношения, и…

Она запнулась, увидев на газоне обрывки желтой ленты, которой вчера криминалист огораживал место происшествия.

И вся терапия общением с собакой пошла насмарку.

Можно и дальше продолжать щебетать со Снапиком, делать вид, что от трагического происшествия удалось морально дистанцироваться – только от этого ничего не изменится, в родных стенах произошло убийство, отсюда хочется бежать сломя голову. Может, это слабость. Но собственный дом больше не является маленьким уютным безопасным мирком, здесь страшно, тоскливо; не по себе…

«Похоже, мое предположение об убийце-маньяке было недалеко от истины, – Лика прошла на кухню, достала из холодильника сыр и невольно улыбнулась: предвкушая угощение, рыжий пес смешно облизывался. – Задержали какого-то парня, который был переодет в костюм официанта. А на самом деле он – строитель, вот и объяснение для орудия убийства. Только все равно, он больной на всю голову! Точно, маньяк: следить за девушкой, переодеваться, проникать в дом… Скорее бы приехал Седов. Обещал узнать все новости и сразу заглянуть ко мне. Честно говоря, не ожидала от него такой помощи. Да, мы друзья, и в личном плане Володька из шкуры выпрыгнет, а поможет. Однако в том, что касается его работы, у него зимой снега не выпросишь. Он очень хорошо ко мне относится, но больше всего хочет, чтобы я прекратила писать детективы и перестала его напрягать просьбами то рассказать что-нибудь этакое, то познакомить с еще не описанным персонажем… Теперь он явно старается мне помочь. Наверное, переживает за качество расследования. Ведь если что-то пойдет не так – под угрозой и моя безопасность. Все-таки он – настоящий друг…»

Седов задерживался.

Лика уже успела приготовить обед, убрать дом, сходить со Снапом на ближайшую полянку у леса, поболтать с доченькой по скайпу. Придумать сто новых версий произошедшего, яростно поподозревать соседей, потом сочинить им оправдания. И только потом, ближе к ночи, возле ворот появились знакомые бирюзово-голубые «Жигули».

– Давай на кухне посидим. Я тебя покормлю, чаю сделаю. Обычно мы с Андреем едим на улице, когда погода позволяет. Но меня еще трясет после вчерашнего, я с трудом заставляю себя на участок выбираться. Так что придется в доме тусоваться, – протараторила Лика, рассматривая приятеля.

Во-первых, Седов выглядел просто отлично: свежий цвет лица, никаких мешков под глазами; да и пивной животик явно уменьшился. Все-таки устранение из жизни большого количества алкоголя положительно сказывается на внешности. Во-вторых, вид у следователя был очень даже довольный; он производил впечатление человека, который хорошо потрудился и доволен результатом.

– Что я могу сказать, – приступил Володя к рассказу, пока Лика разогревала щи и куриные отбивные с картошкой, – вроде бы этот мальчишка из следственного отдела – не самый мерзкий представитель нашей профессии. Конечно, горячий, как и все мы были в молодости. И карьерист жуткий, приехал из провинции, явно мечтает всем нам тут нос утереть и Москву покорить.