Попробуйте позвонить позднее - Андреева Наталья

— А я хотела заняться книжным бизнесом. Машину купить.

— Сначала тебе надо понять, как вообще работают бизнес-схемы. И машина у тебя будет. Могу предоставить служебную.

— Заманчивое предложение.

— Вот и подумай.

— Вот уж не знаешь, где найдешь, а где потеряешь! — рассмеялась она. — Любовник бросил, зато денежная работа нашлась! Раньше я никому не была нужна, а теперь и Валя за меня готова просить, и ты свою фирму доверяешь.

— Валя — это кто? — ревниво спросила Лида.

— Девушка, с которой я познакомилась, когда искала работу. Теперь мы подруги.

— Толковая?

— Она иногородняя.

— Регистрацию сделаем.

— У нее есть регистрация.

— Тем более. Толковые люди нам нужны.

— Еще каких-нибудь пять месяцев назад я была уверена, что работы в Москве нет.

— Был бы человек, а работа найдется. Рано или поздно все обрастают друзьями и связями. Тебе надо было через это пройти.

— И как я справилась?

— Справилась.

…После этого разговора Инна немного успокоилась. Жизнь идет, не стоит на месте, одно ушло, другое пришло. Она справится. Как-нибудь справится. День рождения Даши выпал на середину недели, к тому же началась короткая вторая четверть, раскачиваться некогда, надо впрягаться в учебу. Решили отпраздновать в субботу, а в воскресенье продолжить.

Поэтому тринадцатого ноября Инна оказалась на работе. Обычно в этот день она с самого утра принималась за готовку и обязательно пекла торт. Вечером, когда возвращался Веня, стол ломился от яств, а торт был украшен именинными свечками. Даша всегда получала шикарный подарок, а ее мама — роскошный букет цветов. Инна обожала белые лилии с их тонким ароматом и нежными, быстро вянущими лепестками.

Сегодня все было по-другому. Утро рабочего дня, похожего на другие такие же дни, как две капли воды. Накануне Илья уехал на родину в Пензу, дня на три, как он сказал, а Виталий предупредил, что ночевать не придет. У него, мол, дела по размену квартиры. Инна проглотила это молча. Он ведь сказал: «Давай доживем до дня рождения». Но не сказал, что будет после. Она уже была готова к тому, что Вит не вернется.

Так и получилось, что тринадцатого она осталась совсем одна. Позвонила Бельчонку, поговорила с мамой, всех поздравила, и ее поздравили. «Ну и хорошо! Вечером выпью шампанского за здоровье дочери и куплю себе что-нибудь вкусненькое. А потом лягу спать. Одна…» Ей захотелось заплакать, должно быть, осень, самое слезливое время года. О том, что сегодня у нее семейный праздник, Инна никому в торговом центре не сказала. Ей хотелось побыть одной, наедине со своими мыслями.

В обед она пошла в кафе и купила мороженое. Села за столик в гордом одиночестве и, не торопясь, стала есть клубничное лакомство. Народу было немного, поэтому она удивилась, когда за ее столик кто-то присел. Она почувствовала запах мужского одеколона и сигарет.

На столе появилась чашечка кофе. Инна продолжала есть мороженое, не поднимая глаз. Больше всего ей не хотелось, чтобы сосед с ней заговорил. Не сегодня. И не сейчас. Ей так грустно и одиноко!

Потом она увидела руку. Мужчина поправил блюдце, на котором стояла чашечка кофе, рядом положил бумажную салфетку, на нее чайную ложечку. Теперь все предметы были разложены в идеальном порядке. На безымянном пальце правой руки Инна увидела обручальное кольцо и вздрогнула. Она узнала и эту руку, и это кольцо.

— Сделай вид, что ты меня не узнала, — раздался его голос.

Даже если бы она захотела, все равно не смогла бы ничего сказать. Она поддела ложечкой кусочек мороженого и положила в рот. Но проглотить не смогла. Так и сидела с мороженым, которое медленно таяло во рту, по-прежнему не поднимая глаз.

— Молодец, — похвалил ее Веня. — Закроешься, как обычно, в восемь часов. На стоянке у торгового центра найдешь машину. «Жигули» — восьмерка цвета беж с тонированными стеклами. Номер «АОК 461». До встречи.

Одним глотком ондопил кофе и встал. Она продолжала сидеть не двигаясь. Все это было похоже на шпионский боевик. Она даже не видела его лица. Как он сейчас выглядит? Похудел? Отрастил усы, бороду? А может, сделал пластическую операцию? Какие глупые мысли лезут в голову! Но как она его узнает? Она забыла, как выглядит муж! Она все забыла!

Минут через десять она медленно поднялась из-за стола и также медленно пошла к себе на рабочее место. Странно, но она ничего не чувствовала. Впрочем, нет. Ей было страшно.

Все валилось из рук, она то и дело смотрела на часы. Время тянулось медленно. Зашла Мать, спросила какую-то книгу. Инна ответила невпопад.

— Ты что, заболела? — участливо спросила Катерина.

— Да, голова трещит, — пожаловалась она.

— Может, тебе массаж сделать?

— Спасибо, не стоит.

— Какая-то ты не такая, — покачала головой Мать.

— Образуется, — ответила она.

Еле-еле Инна дотерпела до восьми. Стараясь, чтобы руки не дрожали, сняла кассу и закрыла секцию. На негнущихся ногах она направилась к выходу. Выйдя из стеклянных дверей, остановилась и долго вглядывалась в темноту, в спешащих прохожих. Зачем-то прошлась взад-вперед по дорожке, вдоль торгового центра. Остановилась. Обернулась. Народ спешил к метро, до Инны никому не было дела. И тогда она направилась к стоянке. Она шла вдоль ряда машин, вглядываясь в номера. Потом испугалась: «А вдруг я что-то перепутаю?» И тут ее взгляд выхватил из ряда бежевые «Жигули» с тонированными стеклами. Она увидела номер: «АОК 461». Когда подошла к машине, правая дверца открылась. Инна шмыгнула в салон.

— Ну, здравствуй!

Он тут же повернул ключ в замке зажигания, заурчал мотор, засветилась доска приборов. Света было немного — от нее, да от уличных фонарей, но Инна заметила, что муж поправился и действительно отрастил усы. К тому же он стал носить очки, а раньше пользовался контактными линзами. В общем, рядом с ней сидел совершенно чужой человек, который вдруг потянулся к ней губами, требуя ответной ласки. Она вздрогнула и невольно отстранилась.

— Отвыкла? — усмехнулся Веня, впрочем, тут же отпустил ее и стал выруливать со стоянки.

— Куда мы едем? — спросила она.

— Есть одно местечко. Не шикарно, но зато спокойно. Посидим, поговорим. Отпразднуем, — добавил он со странной усмешкой.

И замолчал. Она тоже молчала. Во рту медленно таяло ледяное мороженое. Клубничное. Она все никак не могла его проглотить.

— Ну? Что молчишь? — спросил наконец муж.

— А что говорить?

— Тебе не интересно, где я был все это время?

— Полагаю, жил на частной квартире.

— И не на одной. Первую квартиру мне пришлось тут же сменить, после того, как был убит Олег… А ты изменилась.

— Стала лучше, хуже?

— Другая.

— По-моему, ты этого и хотел.

— Дюшка раскололась? Я так и знал!

— Скажи: зачем ты это сделал?

— Потому что дурак. Хотелось как лучше, а получилось — за упокой.

— Ты что, вышел из подполья?

— Я деньги тебе привез.

— Деньги?

— Сегодня у Даши день рождения.

— Да. И она хотела папу! — впервые повысила голос Инна.

— Тебе как лучше: чтобы я был твой, но в тюрьме, или ничей, но на свободе?

— Мне лучше, чтобы… Господи, как ты мог! — простонала она. — Что я пережила!

— Давай без истерик. Мне тоже пришлось несладко. И гораздо хуже, чем тебе. Надо было выждать какое-то время. Я же привез тебе деньги, — раздраженно сказал муж.

— Решил-таки поделиться, — горько рассмеялась она. — Я не возьму этих денег.

— Каких этих?

— Я теперь многое понимаю… Дюшка знала, а я не знала. Ей ты рассказал, а мне…

— Ей Морозов рассказал. Дурак, доверился бабе! Его и грохнули. Из-за этой рыжей сучки…

Раньше Веня никогда при ней не матерился. И где это — «Белая мышка?» Ее ласковое прозвище. И у нее давно уже язык не поворачивается назвать его «Веник».

— Все, приехали.

Они вышли из машины. С освещением были проблемы, ей пришлось опереться о руку мужа, чтобы не споткнуться в темноте и не упасть. От него пахло незнакомым одеколоном и… сигаретами! Вот почему она не узнала его запах, когда он сел к ней за столик! От него теперь пахло сигаретами! А раньше он не курил…

— Пришли. Осторожно!

По крутым ступенькам они спустились в какой-то подвал, вывеску с названием кабака Инна прочитать не успела, колени у нее дрожали, она волновалась. «Не шикарно» — это еще мягко сказано! Она немало повидала дешевых кафешек за эти полгода, но все равно была шокирована.

— Проходи, — слегка подтолкнул ее в спину муж.

Итак, она будет праздновать день рождения дочери в сомнительной забегаловке, среди подозрительных типов, в клубах сигаретного дыма. Где белые лилии, где подарок?

— Садись.

Она опустилась на стул и покосилась на пепельницу, полную окурков, красовавшуюся на красной в белую клетку засаленной клеенке.