Предмет вожделения № 1 - Литвиновы Анна и Сергей

У нас здесь решительно нет ничего съедобного. Одна картошка. Даже кофе с чаем отсутствует. Мы ведь с голоду умрем. Я тебя попрошу, Татьяна: дойди до круглосуточной палатки – она в конце улицы. Купи там быстрой еды: колбасы какой-нибудь, сыру, чипсов.

И сразу назад – одна нога здесь, другая там. Деньги у тебя есть?

– Имеются, – нахмурилась Таня. – А Паша опять без меня все расскажет? – обиженно добавила она.

Отчим прореагировал неожиданно:

– Не волнуйся. Я конспективно перескажу тебе его речь.

И, только выйдя за дверь, Таня поняла: ради того, чтобы она не убегала, отчим готов на все. Он даже решил, кажется, посвящать ее в детали расследования. Что ж, если она достигла своей эскападой хотя бы этого, значит, ее приключения были не зря!

Летний вечер все длился, длился и никак не заканчивался. Несмотря на то что шел уже двенадцатый час ночи, небо было еще не темным, а белесым. Может, так казалось оттого, что здесь не горели огни большого города, а может, потому, что Мележ находился гораздо севернее Москвы и, значит, ближе к белым ночам.

«Пежик» алел на фоне черных бревен барака. Он выглядел тут таким же чужеродным, как летающая тарелка. Таня погладила его по «львенку» на носике и отправилась в магазин.

Идти было светло и приятно. Песочек пылил и мягко пружинил под ногами. Жестяной павильон с круглосуточными продуктами находился в конце улицы.

Вдруг в сумочке у Тани зазвонил телефон. Она вытащила мобильник. На экранчике появился незнакомый номер. «Этого еще не хватало, – подумала она. – Опять какой-то клиент, сексуально озабоченный».

В первый момент она решила нажать кнопку «отключить» – но потом что-то заставило ее снять трубку.

Кажется, это «что-то» заключалось в комбинации цифр номера: он показался ей странно знакомым, хотя Таня, убей бог, не могла вспомнить, где его видела.

– Заинька? – раздался бархатный мужской голос. – Ты работаешь?

– Да, – брякнула Таня. – Я работаю – вы отдыхаете.

Бас хохотнул.

– А ты остроумная, крошка. – Он вдруг перешел на английский. – May I fuck you? [14] – Его английский был хорош.

– If you pay money [15].

– А ты в самом деле стоишь тех денег, что просишь? – Бархатистый тут же перешел на русский.

– Попробуй, увидишь.

Отчего-то Тане доставляло удовольствие в грубом стиле кокетничать с этим типом. Или, может, дело было в ощущении, что она почему-то знает его? Точнее, не его, а… Таня не могла понять, что в собеседнике казалось ей знакомым.

– А тебя как зовут? – проворковала она.

– Василий.

– Можно называть тебя Васечкой? – спросила она, вживаясь в роль проститутки.

Она шла в сторону продуктовой палатки по забытому богом подмосковному поселку. Бабка в телогрейке и сапогах, следующая навстречу Тане, вылупилась на нее – этакую заморскую птицу в мини, воркующую по сотовому телефону.

Вася, Василий… Что-то же было, связанное с этим именем… Фамилию спрашивать ни в коем случае нельзя – насторожится. Бросит трубку…

– Васечкой называть? – хохотнул бархатистый. – Можно, только осторожно.

– Почему осторожно?

– Потому что возбудюсь, не отобьешься.

– Может, и хорошо, что не отобьюсь, – промурлыкала Татьяна.

– Слышь, а на фотках ты?

– Нет, Шарон Стоун, а ты не заметил?

– Тогда я хочу тебя.

– Хотеть не вредно.

Бабка в телогрейке, удаляющаяся в перспективу барачной улочки, пару раз оглянулась в Танину сторону, покачала сокрушенно головой: мол, какой разврат кругом!

– Приезжай ко мне, – предложил бархатистый. – Прямо сейчас.

– Я на выезде не работаю.

Почему она не положит трубку? Почему все говорит и говорит с этим «клиентом»? Понравился он ей, что ли? Глупости какие! Что же держит ее на линии?

Она пыталась припомнить что-то, связанное с этим Васечкой, – но ей никак не припоминалось.

А он был настырен:

– А где ты, крошка, работаешь?

Голос у него, конечно, красивый – да дело вовсе не в этом. Что-то еще заставляет ее держать этого мужика на привязи. Понять бы вот что.

– Все тебе расскажи, – хрипло хохотнула она.

– А ты возьми и расскажи. Я к тебе приеду.

– А я далеко.

– Далеко – это где? Диктуй адрес.

– Какой ты быстрый.

– Быстрота и натиск, как говорил Кутузов, лучшие друзья мужчины.

И тут она поняла, чем ей знаком этот человек, и у нее вдруг ослабели ноги.

– Я сейчас не могу, – лепетала Таня.

Она стояла уже у самого магазинчика.

– Почему? Месячные, что ли? – грубо хохотнул голос.

– Нет… Я… Я сейчас занята…

– С другим, что ли, трахаешься?

– Нет-нет, просто…

«Что же мне теперь делать?»

– А когда ты сможешь? – настаивал голос в трубке.

Таня всячески тянула время – непонятно для чего. Скорей всего, чтобы решиться. На что-то решиться.

– А ты на сколько времени хочешь ко мне приехать? – по-деловому спросила она телефонного Васечку. – На час, на два? Или на ночь?

Мужичонка с двумя бутылками белой под мышками вывалился из жестяного павильончика, остановился остолбенелый, услышав последние Танины слова.

– На час, – проговорил голос в трубке.

«Что же делать? Соглашаться? Назначать свидание? А как же Валера? Ведь я ему обещала!.. Надо тянуть время…»

– А какой ты секс предпочитаешь? – спросила она в телефон, отворачиваясь от мужика с бутылками и понижая голос:

– Обычный или садо-мазо?

– Зачем тебе этот пельмень! – заорал вдруг мужик с бутылками. – Пошли с нами!

– Подожди секундочку, – проворковала Таня в телефон. Прикрыла рукой мембрану, повернулась к алконавту и выдала ему такой четырехэтажный пассаж с конкретными указаниями адресов, куда тому следует отправляться, что аж сама удивилась.

– Ну, ты и шалава… – обалдело протянул мужик.

– Иди, иди, – отмахнулась от него Таня. – Не видишь, я с супругом разговариваю… Ну, как ты любишь, рыбонька? – прошептала она в трубку.

– Ну-у, это мы с тобой на месте решим, – ответил ее невидимый абонент. – А что, ты садо-мазо любишь?

– А я любой секс люблю.

Мужик с бутылками потрусил своей дорогой. На последних словах он оглянулся на Таню и восхищенно покачал головой.

– Тогда я приеду к тебе, – продолжил бархатистый в трубке. – И не сомневайся.

– Ну, приезжай. Знаешь, у тебя очень красивый голос.

– У меня не только голос, у меня все красивое, – ответил тот.

– Что ж, я проверю, – пропела она.

– Куда мне приехать?

И тут она сдалась. Сдалась – и с каким-то гибельным восторгом продиктовала ему адрес своей московской гостиницы: Большая Ордынка, дом такой-то…

– А квартира?

– Квартиру я тебе назову, когда приедешь. Ты, как к дому подойдешь, мне снизу по сотовому позвони, хорошо?