Пекло - Карвер Кэролайн

Еще полчаса Джорджия тряслась по размытой дороге с рытвинами размером со стиральную машину, заставляя маленький «судзуки» Эви метаться из стороны в сторону, и она не на шутку измоталась, пока добралась до места. Под мышками и на спине у нее расплылись мокрые круги, а волосы и вовсе липли к коже, словно она только что купалась в море.

Джорджия выползла из машины. У нее болела шея, а когда она попыталась выпрямиться, где-то в пояснице послышался тихий щелчок, по крайней мере так ей показалось.

Дом оказался низкой хижиной с железной крышей. Еще она обратила внимание на два сарая и алюминиевую лодку на берегу широкой спокойной реки цвета тусклой меди. В воздухе стоял несмолкаемый гул насекомых. Какого черта тут делает приятель Сьюзи с автоответчика?

Не успела она дойти до дома, как почувствовала жало, вонзившееся ей в икру. Она хлопнула себя по ноге. Ладонь оказалась в крови. Другое жало впилось ей в лодыжку, третье — в руку. Черт подери! Она совсем забыла, какой совет ей дали.

Джорджия уже вовсю плясала на крыльце, когда дверь с москитной сеткой отворилась.

— Я предупреждал.

Мужчина в шортах и без рубашки втащил ее внутрь.

— Помогает только «Дит».

Он прошел в темный коридор. Джорджия стояла, стараясь привыкнуть к темноте.

— Ну иди же сюда. Нечего здесь торчать, словно тебя держат про запас!

Джорджия торопливо последовала за ним, как оказалось, в прачечную. Он протянул ей пластмассовую бутылочку:

— Давай растирайся, а то сожрут заживо.

Тут он заметил повязку на руке:

— Эй, руку держи подальше. Я сам буду лить.

Едва дыша, Джорджия стала растирать ноги, руки, лицо. Жидкость страшно воняла, и Джорджии казалось, что у нее горят губы. Она потянулась к крану, чтобы смыть жидкость с руки.

— Оставь. Им очень нравится кожа над костяшками. Им вообще нравится открытая кожа.

— Спасибо.

— Да ладно. — Он протянул руку. — Мы не познакомились. Хуб Свартендийк. Смотритель парка. Приятели зовут меня Швед. Не могут выговорить мое имя.

Швед, пожалуйста, мне холодно.

Ага! Теперь Джорджия поняла. Швед — это парень в поношенных ботинках на фотографиях. А Беззубый, скорее всего, крокодил.

— Джорджия Пэриш.

— Понятно. — Он посмотрел на свои большие босые ноги. — Что ж, пошли. Навестим Беззубого. Поговорить можно и по дороге.

Джорджия бросилась следом за ним в кухню, где он взял синюю сумку-холодильник «Эски», ружье и коробку с патронами, прежде чем выйти на насыщенный влагой воздух, в котором жужжали москиты. Он направился к лодке, положил ружье рядом с острогой, а коробку — рядом с рыболовными принадлежностями.

— Прыгай.

— Я сама. Мне не страшно промокнуть.

— Прыгай, тебе говорят.

Джорджия прыгнула и встала посреди лодки.

— Держись!

Ей стало не по себе, когда Швед побежал обратно к дому. Вернулся он, держа в руках полотенце и зонтик. Полотенце постелил на раскаленный алюминий, как он сам сказал, пока разворачивал его, чтобы она не обожглась.

— Садись.

Она села, глядя, как он кладет зонт рядом с ружьем на дно лодки. Спросить, зачем он это делает, она не посмела, чтобы не показаться еще глупее, чем она уже наверняка себя показала.

Швед оттолкнул лодку, прыгнул в нее и завел мотор. Сидя на корме, он не выпускал из правой руки рычаг, а Джорджия сидела впереди, подставляя лицо под теплый соленый ветер.

Река была неглубокой, на дно во время разливов уходило много земли с обширных берегов. По обеим сторонам густо росли тысячи сплетенных кронами мангровых деревьев с выходящими на поверхность спутанными корнями. С деревьев свисали плети ползучих растений, и белые цапли неспешно вышагивали на мелководье, поводя длинными шеями.

Коротко глянув на белый след, который оставляла после себя моторная лодка, Джорджия опять стала смотреть вперед. Она понятия не имела, куда они направляются и что задумал Швед, но ей было все равно. Она снова наслаждалась ездой по воде. Живя в Сиднее, Джорджия все свободное время проводила на моторных лодках друзей, и хотя она всего-то две недели была отлучена от воды, ей казалось, что прошли месяцы. В первый раз после крушения «Пайпера» она улыбнулась.

Проехали они совсем немного, когда Швед снизил обороты примерно до четырех узлов, и Джорджии сразу показалось, что температура воздуха увеличилась на тысячу градусов. Джорджия не отрывала взгляда от блестящей поверхности воды, мечтая поплавать и смыть с себя «Дит» и пот.