Гламурная невинность - Данилова Анна

– А что ты ему скажешь? Что Веронику убили?

– Нет, скажу, что ищу друга, который был здесь вместе с девушкой тогда-то и тогда-то, и дам ему ее описание.

Минкина бросало то в жар, то в холод от страха, и, пока ехали в ресторан, он несколько раз клятвенно пообещал себе никогда не впутываться в подобные дела, никогда не заводить интрижки на стороне и вообще быть примерным семьянином. Его трясло от одной мысли, что все произошедшее между ним и женой – необратимо и что Татьяну невозможно вернуть. Он был готов на все, лишь бы доказать ей, что его отношения с Поздняковой – лишь часть плана, разработанного Крымовым по поимке преступника. Хотя о каком преступнике могла идти речь, когда Вероника не знала ни Газанову, ни кого-либо из ее окружения, да и вообще Бескровная в такое никогда не поверит.

– Слушай, у меня идея, – сказал Крымов, когда машина остановилась возле вычурного мраморного крыльца ресторана «Голубой попугай». – Я могу объяснить твоей жене, что Позднякова пыталась меня шантажировать после того, как мы посмеялись над ней в агентстве… И для того, чтобы она не испортила окончательно наши отношения с Земцовой, мы решили переключить ее внимание на тебя, сами подстроили встречу, ты сводил ее в ресторан… И тогда, даже если официант и узнает тебя, ты скажешь, что действительно встречался с Вероникой, что представился холостым, свободным, что сводил Веронику в ресторан и договорился с ней о следующей встрече, которая так и не состоялась… Тем более что сейчас мы знаем, что именно она сказала Татьяне, когда та взяла твой телефон: мол, больше не звони, и все в таком духе… Как если бы она узнала, что ты женат, к примеру, и твоя жена ждет ребенка… Вот и весь план. Согласись, простой до неприличия.

– Но тогда зачем ты выходишь из машины? Что нам делать в ресторане? – Виталий не мог спокойно смотреть на переливающуюся всеми цветами радуги светящуюся вывеску рокового для него ресторана.

– Перекусим, увидим твоего официанта, дадим щедрые чаевые, спросим, не приходила ли эта не в меру общительная девица сюда еще раз, уже после того, как вы с ней расстались…

– Смеешься… Сколько раз в день можно ходить в ресторан?

– Столько, сколько понадобится для того, чтобы поймать в свои прозрачные нейлоновые сети какого-нибудь жирного карася…

Крымов вошел в ресторан и сразу же увидел одного своего знакомого, одного из бывших клиентов, который долгое время следил за своей женой, ему казалось, что она изменяла ему, а потом изменил ей сам, и она, узнав об этом, его бросила. Его звали Николай Рудиков. После того как от него ушла жена, он сильно сдал, даже лечился в нервной клинике, но затем пришел в себя, привел в порядок свои дела и стал завсегдатаем «Голубого попугая». Он женился на очень некрасивой женщине, годящейся ему в матери, успокоился, располнел и теперь жил в свое удовольствие, проводя все свободное время либо в ресторане, либо у совсем юной любовницы, непритязательной деревенской девушки, которой он снимал квартиру и оплачивал учебу в ветеринарном институте. Рудиков писал стихи и печатал их за собственные же деньги в местных газетах. Увидев Крымова, Рудиков ужасно обрадовался ему. Крымов, уже давно привыкший к тому, что его знает полгорода, подсел к нему за столик и познакомил с Минкиным.

– Вот, знакомься, мой друг Виталий.

Рудиков, увидев Минкина, сначала как будто онемел, уставился на него, словно пытаясь вспомнить, где видел его раньше, а потом как-то неожиданно быстро расслабился, раскис, всхлипнул и произнес сквозь слезы:

– Леву убили.

– Какого еще Леву, ты что, Рудиков? – не понял Крымов, потому что не мог вот так с ходу вспомнить ни одного общего с ним знакомого с этим именем.

– Твой друг знает его, – уже рыдал в голос Рудиков. Лицо его, круглое и жирное, раскраснелось, а добрые, как у собаки, глаза заливали обильные слезы. – Официант, добрейшее существо, Лева Бабищев. Он здесь работал, самый лучший из официантов, такой отзывчивый, один раз меня к себе домой привел, потому что я был сильно пьян… Его убили вчера ночью, когда он вышел из ресторана, чтобы пойти к себе домой. Прямо в упор выстрелили. Мерзавцы! За что?

– А почему ты сказал, что мой друг, – Крымов ткнул на Минкина, – его знал?

– Да потому, что он днем раньше приходил сюда с одной девушкой, очень красивой девушкой, ее Вероника зовут. Она часто сюда ходит. То с одним придет, то с другим… Да ты сам спроси у него… Лева их обслуживал.