Гламурная невинность - Данилова Анна

– Обшицер и Лариса… – согласился с ней Крымов.

– …ревностью…

– Татьяна Орешина. – Женя осторожно опустился в воду напротив Юли и закрыл глаза от охватившего его блаженства. Ему стало тепло и хорошо.

– …ненавистью.

– Камора, которого, в свою очередь, презирала она, – развел руками Крымов.

– А может, он как раз убил ее своей любовью. Ведь все любят по-своему. Может, он так любил и ревновал ее к жениху, что стал угрожать ей или шантажировать… Господи, мы же ничего, ничего не знаем.

Юля взяла в руку мыло и принялась намыливаться, глядя сосредоточенно на полусонного и тоже сильно уставшего Крымова. Почему-то именно в эту минуту она почувствовала себя абсолютно счастливой. Крымов, такой родной и так любимый ею, находился рядом с ней, их ноги переплелись, как стебли фантастического растения. И даже мысли и чувства, как показалось ей в ту минуту, были переплетены, созвучны, едины. Она была уверена, что они оба думают о двойном убийстве на Ивовом острове и о том, что даже после ужина они лягут в постель и все равно будут думать о том, кто же и за что убил этих несчастных девушек… Как будто больше думать не о чем.

– Значит, говоришь, она так и не пришла? – Он имел в виду ту женщину, которая пообещала ей назвать имя убийцы Газановой.

– Нет.

– Голос не запомнила? Может, знакомый…

– Он показался мне знакомым уже потому, что я стала очень мнительной. Любой из девушек из этой компании мог бы принадлежать этот голос хотя бы потому, что они обе находятся у меня под подозрением. Но возможно, что звонила совершенно незнакомая мне особа.

– Сколько убийств мы уже расследовали, и как часто случалось, что мы заблуждались вплоть до последнего момента… Вот и сейчас мы думаем и рассуждаем довольно шаблонно. Газанову убили из ревности, потому что она была любовница Каморы… А почему никому из нас не пришло в голову, что какое-то убийство, которое, скажем, еще не обнаружено, совершено кем-то из этой компании и Надя Газанова была просто-напросто…

– …свидетелем? – удивилась Юля. – Вот даже как?

– А почему бы и нет? И приезд жениха, получается, очень даже помог убийце. И тот факт, что Таня Орешина дико ревновала Газанову к Каморе, тоже оказался ему на руку.

– Или ей? Может, убийца – женщина?

– Может, и так. Хочешь, я тебя помою… – Крымов перехватил из ее ладони скользкий кусок мыла и принялся нежно водить им по ее плечам, груди.

– Знаешь, Минкин так переживает… – И он в двух словах рассказал Юле о походе в «Голубой попугай».

– Да я с самого начала была уверена, что Виталий здесь ни при чем, – обрадовалась Юля тому обстоятельству, что нашелся свидетель, который видел Веронику с другим мужчиной после того, как Виталий был с ней в ресторане.

– Минкин просто в рубашке родился.

– Кобель, – огрызнулась Земцова. – Татьяну жалко. Беременная, несчастная, одинокая… Сердце разрывается смотреть на нее.

– Уверен, Минкин сейчас пытается растопить лед в ее сердце.

– Не знаю, получится ли… Но то, что ты рассказал, – невероятно. Это же полностью оправдывает его.

– Ты ведь поможешь нам превратить его в глазах Бескровной в настоящего героя?

– Конечно, да, только Татьяна не такая дура, чтобы поверить в то, что ее муж, знакомясь с этой красоткой, действовал по специально разработанному плану.

– А почему бы и нет?

– Тогда, спросит она, почему же он не предупредил ее?

– Зная о ее ревности, а также о том, какого мнения она о его прошлой жизни, решил ее не травмировать. Все действовали сообща, но тайно…

– И все равно как-то все странно, согласись. Сначала ты знакомишься с Вероникой в самолете, потом она заявляется к нам в агентство, позже с ней знакомится Минкин, не говоря уже о том, что она успела за этот день пообедать в ресторане с Минкиным и поужинать со своим убийцей… Богатый на события день выдался у бедной девочки…

Крымов заботливо смыл с нее мыло теплым душем. Он встал и помог подняться ей. Затем выбрался из ванны, набросил на себя халат и, подхватив жену, понес ее в спальню. Уложил в постель, разделся и лег рядом.

– Если бы ты только знала, как я хочу… – прошептал он, целуя ее и прижимая к себе, такую сонную и горячую.

– …спать? Я тоже. – Она прижалась к нему. – Крымов, Женя… милый… спокойной ночи…

Утром следующего дня Юля первым делом позвонила Бескровной домой. После долгого и здорового сна, проведенного в объятиях Крымова, ей захотелось, чтобы и к Татьяне вернулся покой. Таня откликнулась не сразу. Судя по голосу, настроение у нее было прежним – она разве что не стонала в трубку.