Чему не бывать, тому не бывать - Хольт Анне

— Идите отсюда.

— Он живет тут, в...

— Уходите. Пожалуйста.

Ее рука нащупала кнопку вызова, которая была скотчем прилеплена к кровати. Ингвар поднялся:

— Мне очень жаль. До свидания.

— Но, — запротестовал Зигмунд Берли, когда Ингвар взял его за руку и потащил за собой к двери, — мы же должны...

— Его зовут Матс Бохус, и мы знаем, когда он родился, — сказал Ингвар и обернулся.

Ивонне Кнутсен судорожно глотала воздух и снова и снова нажимала на кнопку вызова.

— Найти его несложно, — прошептал Ингвар, стоя в проходе.

Когда врач прибежал на непрерывные звонки, Ингвар снова потянул Зигмунда за рукав.

— Это не самая сложная задача на свете, — сказал он, как будто пытался убедить в этом себя самого. Он взглянул на часы. — Уже пятнадцать минут первого. У нас мало времени.

Но уличный воздух, холодный и режущий, с запахом еловых шишек и горящих дров, доносящимся из дома неподалеку, все-таки заставил его остановиться и постоять несколько минут, прежде чем он тяжело опустился на пассажирское сиденье.

— Сядь за руль, — попросил он Зигмунда, который удивленно занял шоферское место и вставил ключи в зажигание. — У нас мало времени.

Одиночество его больше не тяготило. Наоборот, он старался помешать людям приходить к нему. Они чуть ли не в очереди стояли. Родители, особенно мама, звонили по нескольку раз в день. Правда, от брата после той необъяснимой драки не было ни слуху ни духу. Зато все друзья, коллеги и более или менее близкие знакомые считали необходимым посетить Тронда Арнесена, чтобы нарушить его уединенную жизнь. Вчера двое старых товарищей по гимназии долго стояли у него под дверью с домашней лазаньей. Их, кажется, обидело то, что он их не впустил.

Он читал, что все должно быть наоборот.

В ярких женских журналах, которые он до сих пор не выкинул, было написано, что близкие, как правило, тактично молчат о трагической смерти в семье. Он читал, как смущенно отступают друзья перед безутешным горем родителей, которые потеряли ребенка.

Но у него все было не так. Все толкались вокруг. Его шеф сказал, что он не должен прятаться от ситуации. «Разберись со своей скорбью», — именно такое выражение он употребил, когда в день смерти Вибекке положил руку на плечо Тронду и предложил отвезти его домой. Тронд согласился, и было неловко не пригласить начальника зайти. Это был человек около пятидесяти, с зачесанными на лысину волосами и любопытным курносым носом на круглом лице. Шеф тайком разглядывал все в комнатах, как будто собирал впечатления, чтобы рассказать историю, вернувшись в офис. В конце концов он насмотрелся и ушел.

Еще одного известного человека нашли убитым.

Тронд отложил газету и вышел в кухню. В холодильнике было все, что могло понадобиться ему на выходных. Мама настояла на том, чтобы сходить в магазин. Он открыл пиво. Не было даже часа, но он уже запер дверь, вытащил батарейки из радиотелефона и выключил мобильный. Ему хотелось побыть одному до понедельника. Впервые со дня убийства Вибекке он ощутил что-то похожее на покой.

Тщательно скрываемые от полиции полтора часа были почти забыты. Он выпил полбанки одним глотком, прежде чем сесть в кресло со свежими газетами.

Даже «Афтенпостен» посвятила убийце, страшнее которого, судя по мрачным газетным комментариям, не бывало еще монстра в норвежской криминальной истории, большую часть первой полосы и две полосы внутри. Он был изображен в виде темного силуэта. На груди дизайнер поместил коллаж из фотографий Фионы Хелле, Вибекке Хайнербак и Вегарда Крога. Теперь больше не было разговоров о женоненавистнике, которого в детстве не любила мать. Сейчас склонялись к версии о честолюбивом неудачнике. Если уметь читать между строк, то в большой подборке интервью — с тремя известными психологами и одним полицейским на пенсии из Бергена — можно было прочесть, что убийцу следует искать, вероятно, среди выбывших участников программы «Остаться в живых», аутсайдеров «Фабрики звезд» или не прошедших отборочный тур на «Евровидение». Жестокий убийца, по всей видимости, получил свои пятнадцать минут славы и не смог справиться с ломкой, когда свет вдруг выключили. Так считали эксперты.

Вегарда Крога описывали как светлый талант, бескомпромиссного деятеля искусств.

Он был найден с ручкой в глазу.

Тронд рассмеялся так, что прыснул пивом на газету.

Вегард Крог был самой большой задницей на свете. Он презирал Вибекке и все, что за ней стояло. Не он один, разумеется; однако именно Вегард Крог почел своим долгом устроить целое представление в ответ на заявление Вибекке. Та высказалась о неспособности культуры приноравливаться к рыночным условиям. Взбешенный Вегард пришел к ним в Дом художника. Была пятница, довольно поздно, и там собралось много народу. Сначала он пытался спровоцировать ссору. Когда Вибекке повернулась к нему спиной и сделала неприличный жест — показала сидящим за столом изогнутый мизинец, он вылил пиво ей на голову. Начался страшный скандал. Тронд хотел заявить о происшествии в полицию.