От звонка до звонка - Колычев Владимир

– Ты так думаешь. И я могу так думать. И чья-то хитрая голова решила на этом сыграть… А это, Игореха, который мог бы тебя где-нибудь в темном углу фугануть. Так нет, сначала в доверие к тебе втерся. Сам все усложнил. И ведь не зря. Выгадал момент…

– Так-то оно так. И все равно, мне кажется, что ты перестраховываешься.

– Кажется… Иногда кажется, иногда нет…

Патент грозно нахмурился. В голосе зазвучали стальные нотки.

– Я за твою безопасность отвечаю. Может, я где-то и перегибаю палку, но это чисто мои проблемы. И ты мне предъяву не выставляй…

– Все, сдаюсь! – шутливо испугался Родион.

– А насчет Наташки что-то нечисто. В смысле, не она сама напрягает, а эта чехарда в штатном расписании… Я не знаю, тебе говорили или нет, но штаты на кресте снова расширены. Еще одна сестренка к нам едет. Кто-то сверху этими делами заправляет. Что, если с подачи мокрушной конторы?

Наташка, может, и не при делах. А эта, которая следующая.

Может, она ампулу с цианидом везет, а?…

– Так ты же вроде всех под контролем держишь. Не даешь левые лекарства заряжать…

– А вдруг осечка? Все может быть…

Насчет новой сестры, которая только на подходе, Родион ничего не мог сказать. Но что Наташа – киллер, это смешно.

Ну никак, на его взгляд, не подходила она под эту статью…

Впрочем, все может быть. Жизнь – штука сложная и опасная, и она часто дает свои расклады.

Натали была неотразима. Как в том сумасшедшем сне, она стояла к нему левым боком. Только халат совсем не короткий, и развратных чулок с подвязками на ней нет. И загибаться перед ним она не собиралась. Распутства в ней ни на грамм. Зато в глазах озорной, шаловливый блеск. А в руках заправленный шприц.

– Руку, больной! – с улыбкой потребовала она.

Родион выставил руку, закатал рукав пижамы. Натали легко и быстро загнала иглу под кожу – он даже ничего не почувствовал. В мастерстве делать уколы ей не откажешь. А Патент еще говорит, что диплом медсестры ей могли купить.

Чушь.

– Вы так смотрите на меня, – продолжала улыбаться она. – Как будто что-то важное сказать хотите. А все молчите…

Влюбиться в нее Родион не мог. Как будто что-то умерло в нем после Лады. Натали ему просто очень нравилась. Он не пытался заигрывать с ней, не отпускал в ее адрес пошловатые комплименты. В общем, не старался казаться этаким рубахой-парнем, ухарем из гусарского полка. Но у женщин на амуры особое чутье. Они все понимают без всяких слов.

– Молчу, – кивнул Родион. – Боюсь показаться пошлым.

Натали чуть не прослезилась от умиления.

– Слова настоящего мужчины… Если бы все так думали…

– Все – это кто?

– Да есть тут…

– Сергей Данилович, да?

– Вы знаете?

– Знаю… Знаю, что он липнет к вам.

– Липнет как банный лист. Надоел…

– А еще кто липнет?

– Никто… Я, когда сюда ехала, думала, умру от страха.

Думала, что зэки – это такие монстры в полосатых робах.

А приехала, гляжу, ничего страшного. Люди как люди…

– Не пристают?

– Нет… Хотя, конечно… Взгляд у вашего брата голодный.

Так жадно на меня смотрят. Но смотрят как на человека, с душой…

– Наташа, я слышал, вам деньги предлагали?

– Пятьсот долларов за ночь! Ужас!… Знаете, с одной стороны, это льстит. Ведь это очень большие деньги. А с другой… Нет, это не по мне. Я, конечно, далеко не святая. Но и не шлюха… Я вас, наверное, утомила?

– Нет, что вы. Это я вас, наверное, задерживаю…

– Нет, что вы… – тем же тоном и его же словами ответила она.

И рассмеялась над этим забавным казусом. Родиону тоже было весело.

Хотелось, чтобы эта милая девушка всегда сидела рядом с ним. И не просто сидела… Охранник истуканом застыл у входа. Он должен понять, что Родион совсем не прочь остаться с Наташей наедине. Но, увы, никаким танком его отсюда не сдвинешь. И камера слежения не закроет свой стеклянный «глазок». Охранник в аппаратной все видит и слышит. Никуда не спрячешься.

– Хорошо тут у вас в палате, – сказала Наташа. – Светло, уютно. Я когда в городской больнице работала, у нас такие палаты были. Только за деньги. Только для богатых больных…

– Я тоже не бедный человек…

– Слышала… Говорят, что знаменитая «Пирамида» – это ваш бизнес…

– Так уж и знаменитая…

– О! Я там была однажды!… Красота! Я думала, что в сказку попала.

– С кем вы там были?

Зря Родион спросил об этом. Улыбка сошла с ее лица, глаза наполнились тоской и обидой.

– Был один человек, – печально вздохнула она. – Я его очень любила… А он… Я для него всего лишь игрушкой оказалась. По ресторанам меня водил, в Москву с собой брал, в дорогих гостиницах жили. Мне так хорошо было с ним…

А он… Он меня бросил. Взял и бросил… Ему-то что. Он себе другую нашел. А я… Плохо мне было. Очень плохо мне было.

А тут еще с работой проблема – сокращение штатов. А у нас главврач – женщина. Она меня к своему заму приревновала.

Поэтому я первая вылетела… А тут мне сюда предложили ехать. Ну, я взяла и согласилась… Думала, что здесь легче будет забыть Диму…

– Димой его звали?

– Димой… Да ну его! Не хочу вспоминать. Тошно становится…

– Знаешь, а я, кажется, большой эгоист, – улыбнулся Родион. – У тебя беда на личном фронте. А я этому только рал Потому что из-за этой беды ты здесь, со мной. И мне с тобой очень хорошо…

– Правда, хорошо?

Печали в глазах стало меньше. Но совсем она не ушла.

– Очень…

– Вы снова на меня так смотрите…

– Как?

– Жарко… Не надо на меня так смотреть.

– Почему?

– Потому что я боюсь.

– Кого ты боишься? Меня?

– Себя боюсь… Я не скажу, что вы красавец. Но вы очень интересный мужчина. Мне такие нравятся… В общем, я боюсь в вас влюбиться. А могу… Могу, но не хочу.

– Почему?

– Потому что я не верю мужчинам… Вот вы вскружите мне голову, а потом освободитесь, и поминай, как вас звали.

А я не хочу, чтобы меня бросали. Это очень больно…

– Начнем с того, что я еще не скоро освобожусь. У меня путевка на целых пятнадцать лет… А потом…

– Что потом?

– Не знаю, что будет потом… Но мне кажется, что у меня все серьезно… От меня, между прочим, жена ушла. И я тоже знаю, как это больно, когда тебя бросает любимый человек. И я тебя очень хорошо понимаю…

Наташа хотела что-то сказать. Но ее переполняли чувства, мешали говорить. Впрочем, и без слов было понятно, как много он значит для нее…

От вчерашней Наташи не осталось и следа. Перед Родионом стояла самая настоящая секс-бомба. Ярко накрашенные губы, удлиненные ресницы, укороченный халатик. И белые чулочки – как в том сне. Родион поймал себя на похабном желании запустить руку под полы халатика, узнать, если ли под ним трусики.

Он устыдился, но тут же нашел себе оправдание. В конце концов, он здоровый мужик – в смысле, что сексуальная ориентация у него самая правильная и с потенцией полный порядок. Да и что касается того, чтобы прямо сейчас пошалить с женщиной, тоже без проблем. От аппарата жизнеобеспечения его уже отключили, рана не беспокоит, он может подниматься с койки и даже ходить без посторонней помощи.

– Вижу, вижу, о чем вы думаете! – озорно укорила его Наташа. – Чего это я, думаете, расфуфырилась… А все очень просто. Не хочу, чтобы вы зацикливались на мне. Наговорила я вам тут недавно. Про несчастную любовь, про серьезные чувства. Вас в неловкое положение поставила. Небось думаете, что я вас охмурить хотела. Правильной такой прикинулась, чтобы вы меня в жены взяли… А я, между прочим, ничуть не лучше других. И в жены к вам набиваться не собираюсь…

В ее голосе хлюпали эмоции, в глазах стоял-шатался вызов…

– Ты все сказала? – спросил Родион.

– Может, все. А может, и не все…

– Присядь, пожалуйста, и послушай меня.

Наташа села на стул рядом с ним. Свела ноги вместе, прикрыла их, как могла, полами халатика.

– Все, что ты тогда говорила, шло от души. Я видел это…

А вот то, что ты сейчас делаешь, это не от души. Ты хочешь мне что-то доказать. Только не надо ничего доказывать…

– Я не хочу, чтобы вы думали обо мне плохо.

– И для этого ты укоротила свой халат, выставила свои ножки напоказ? И ты думаешь, после этого я буду думать о тебе хорошо…

– По крайней мере, вы не будете думать, что я хочу казаться лучше, чем я есть… Я не лучше других… Хотя и не хуже…

– Не хуже, – ободряюще улыбнулся Родион. – Ты лучше… И этот халатик тебя нисколько не портит. Скорее наоборот… Ты очень хорошо выглядишь. Я бы сказал, опасно хорошо… Ты меня соблазняешь. Ты будишь во мне нездоровые мысли…

Только что Наташа была сама скромность. Но уже в глазах снова шалят развратные бесенята, а улыбка – само искушение…

– Это у вас нездоровые мысли?! Да нет, они-то как раз самые здоровые… Мы взрослые люди. И давайте будем называть вещи своими именами.

Предложение Родиону понравилось. Он даже понял, что за ним последует. И не ошибся.