Сезон дикой охоты - Андреева Наталья

— То есть… Я ничего не понимаю. Что значит «одной из этих женщин»? Вы что, не видели женщин, которые посещали клуб? Ведь если туда же ходила и ваша жена, как вы могли с ней не встретиться?

— У тебя богатая эротическая фантазия? — усмехнулся Стомашевский. Совсем как недавно следователь Лиховских. Ведь знал же подробности от Валерии Вениаминовны! Наверняка знал! Просто говорить не хотел.

— Далась вам моя эротическая фантазия, — пробормотал Антон. Потом вспомнил Ольгу и приободрился: — Ну, допустим, богатая!

— Пари держу, что ни хрена подобного! Может, тебе и не стоит все это знать.

— Я ничего не понимаю. Да что это за клуб?

— Обычный элитный клуб, где развлекается богатая публика. Но там нет ни проституток, ни мальчиков напрокат. Все, так сказать, варятся в собственном соку, в том обществе, в котором привыкли находиться. У мужчин отдельная зала, у женщин отдельная. Одна в голубых тонах, другая, говорят, в розовых. Пошло, да? А жизнь вообще сплошная пошлость. Мы там не бываем, в розовой комнате. Жену в этот клуб затянул, судя по всему, этот Валера, меня — одна особа, которая долго прикидывалась порядочной.

— Как же происходит контакт?

— Слушай, да чего ты пристал? Тебе что, оргии описывать? Вот так всегда: с одной стороны, неприлично, а с другой, жутко интересно. У тебя ж на лице все написано! Брезгливость и жадный интерес. Так и должно быть. — Потом Дмитрий Егорович оглянулся, приблизился к гостю вплотную и таинственным голосом зашептал: — Вообще-то, в таких местах все пьют, поэтому видимость, как в тумане. Еще косячок можно закурить. Тогда, напротив, картинка проясняется, но с такими искажениями, будто смотришь на все через толщу прозрачной ключевой воды. На дне виден каждый камушек, но когда вынимаешь его, он вдруг оказывается совсем другого размера. И все это вертится, вертится вокруг. Теперь понимаю, откуда взялось слово «вертеп». Оттого, что все вертится. Сплошная карусель, и никого потом не узнаешь. Нет, никакого карнавала там нет. То есть, все эти маски, грим, парики — это все не то столетье. В наше время такие вещи делаются гораздо проще… Там есть такая ширмочка. Между мужской и дамской половинами. Словом, ты видишь только ее зад. Прелестный обнаженный женский задик. Ну, чего тебе еще?

— Чтобы такие женщины, как… Этого же просто не может быть!

— Еще как может! На самом деле возбуждает. И их, и нас. Ну зачем нам знать друг друга в лицо? Мы ведь встречаемся в порядочном обществе, ходим, опять же, в театры, в музеи. Но мы ходим и в «Дикую охоту», будь она неладна!

— Зачем? — тупо спросил Антон.

— Потому что, как сказала Лера, жизнь проходит. За острыми ощущениями, вот зачем!

— Если бы я знал это раньше! — Он даже зубами скрипнул. — Любовник! Ха-ха! За это не убивают! А вот за «Дикую охоту» я бы ее точно придушил!

— Ты бы выпил лучше? А?

— Но как вообще можно ходить в подобное место! — Он все никак не мог успокоиться.

— А зачем порнографию снимают? Зачем покупают? Зачем пишут книги про это? Зачем в каждом современном фильме постельная сцена? Потому что иначе никто не проявит интереса. Основной инстинкт, инстинкт размножения, вокруг которого черт знает что нагородили! Это получается, когда причина без последствий. Удовольствие без размножения. Поэтому и возникают такие места извращения, как «Дикая охота». Не было бы спроса, не было бы и предложения. Ты ж бизнесмен! И неужели не интересно хоть раз в жизни попробовать? А? Ведь это ж человек! Он, конечно, пойдет слушать оперу и будет делать вид, что в полном восторге. Но в глубине души… В глубине души любой самый порядочный и правильный тешит себя отнюдь не любимыми ариями. Просто ему стыдно в этом признаться. Будет говорить, что дрянь, что даже упоминать об этом противно. Но из всех обсуждаемых мужчинами и женщинами тем это самая интересная. Человек часами может говорить о двух вещах: о себе самом и о сексе. И могу поспорить, что у каждого такого любителя оперы где-нибудь в тайничке запрятана кассета с порнушкой.

— Зачем же вы тогда от жены ушли? — усмехнулся Антон. — Ну, выяснили, что у обоих богатая эротическая фантазия, так вперед! Никакая «Дикая охота» не нужна!

— Ты забываешь одну вещь. Там было много мужчин. И почти все они имели мою жену. И твою, кстати, тоже. Напряги воображение.

Тут до Антона наконец дошло! Ведь Регина и с этим… О, черт! А они вместе сидят и пьют! Он бешено посмотрел на Стомашевского. Тот слегка попятился: