Заказ - Кульчицкий Константин

Однако прежней уверенности в его голосе не было. Глаза шведа за стёклами очков стали колючими:

– А что вечером у коня брали кровь – тебе тоже случайность?

Настал черёд Андрея не на шутку встревожиться:

– Кто брал? Почему?.. И какого беса ты разрешил?

– А что я мог сделать?.. – Сдержанный швед отложил вилку и только передёрнул плечами, но вид у него был – задушить бы кого-нибудь! – Мне предъявили жёсткое требование администрации соревнований и ветеринарного комитета мэрии. Лошадь привезли, так почему она не выступает? И выглядит, как варёная?.. Врачи боятся инфекции…

Андрей выдохнул, успокаиваясь:

– Это похоже на правду. У нас с этим действительно строго… – И поскрёб ложечкой кофейную гущу, словно собираясь гадать: – Нет, Гуннар, ты всё же зря паникуешь. Осталось-то всего ничего! Завтра последний день… Как у нас в России говорят, ночь простоять да день продержаться… – Он довольно неуклюже перевёл народное выражение на английский и продолжал: – А парня, что в денник лез, ты на всякий случай мне покажи. Я близко подходить не буду, сам понимаешь, нам вместе светиться совершенно не обязательно, но около боксов покручусь. Ты мне знак какой-нибудь подай, если заметишь его. Ну там, за ухом почеши… и на него глазами. Лады? Если он… мои кому хочешь мозги вправят… И ещё… я тут придумал кое-чего…

Их разговор, и в целом-то не предназначенный для посторонних ушей, сделался совершенно секретным. Андрей наклонился через стол и долго шептал шведу на ухо. Тот вначале сморщился, как от внезапной мигрени. Однако потом напряжение отпустило, он закивал головой и с облегчением улыбнулся:

– Прекрасно, Андрей. Мне кажется, это вполне реально… Я выясню всё, что нужно…

– Ну, тогда bye![46] – Россиянин встал и пошёл к выходу, беспечно засунув руки в карманы. Удачливый, преуспевающий молодой коммерсант. Храните, господа, деньги в сберегательных баксах. Это надёжно!

Остывшая яичница сразу сделалась вкусной. Херр Нильхеден быстро и с удовольствием расправился с ней, большими глотками допил кофе и тоже поднялся из-за стола.

Панама, влетевший в уютное кафе «Юбилейного» прямым ходом с улицы, отряхивал с волос капли воды. Кожаная куртка (по мнению Ани, очень ему шедшая) от сырости приобрела матовый блеск. Промокнуть она не промокла, но и от насморка не спасла: пришлось-таки по дороге сюда завернуть в магазин за носовыми платками. Не шмыгать же.

– Ну у вас, – сказал он, – и погодка…

Серёжка крепко встряхнул его руку:

– Я-то тоже думал, и чего это они среди лета соревнования под крышей устроили… Добрый день, Антон Григорьевич. Кофейку?

– Спасибо. Сейчас сам возьму. – Панама поставил портфель на стул и направился к стойке бара, чтобы вскоре вернуться с тарелкой пирожных и тремя чашками кофе.

– Напиток богов! – Он отхлебнул крохотный глоток и блаженно зажмурился. – Ради одного этого в Питер стоило ехать. Анечка, что у нас насчёт описаний?

Аня вертела в руках кофейную ложечку, не торопясь отвечать.

– Я вот всё думаю, – тихо проговорила она наконец. – Про одного, другого, третьего… И всё хорошие люди… что же это я – наговаривать буду?.. Не представляю… Темноволосый – так вообще… Их столько… да вот, например…

В кафе вошёл высокий темноголовый парень. Осмотрелся и, заметив сидящую за столиком Аню, приветливо помахал ей рукой. Девушка выдавила улыбку и ответила тем же.

– Это кто? – поинтересовался Панама.

– Владелец лошади. Частник, как мы говорим. У меня на конюшне свою зверюшку держит… Отличный парень! – И пристально посмотрела Антону в глаза: – Это не он, честное слово! Он все эти дни, ну, когда Заказа… на моей конюшне бывал. И вообще почти каждый день…

– Аннушка, – рассмеялся Панама, – чрезмерная подозрительность – это детская болезнь начинающих следователей. Я уже ею переболел. И поправился…

Аня, никак не ждавшая подобной реакции, даже моргнула. Антон был совсем не таким, как вчера в кабинете Александра Владимировича, когда и вид его, и манера говорить, и осанка полностью соответствовали имиджу следователя-важняка. А теперь он выглядел точно как у Марины на вечеринке – весёлый, симпатичный мужчина, которого не заподозришь в обладании столь грозными полномочиями. Какой же был настоящим?.. Она читала в книжках о хитроумных следователях, ловко входивших в доверие к людям. Может быть, те, к кому они входили в доверие, тоже что-то читали… Аня посмотрела Антону в глаза и попробовала улыбнуться.

– Что касается коренастых и русоголовых… Их тоже несколько, и я ни о ком не хочу… Денис Грачёв, например. Андрей Поляков… ну ещё кое-кто, если подумать… Все держат своих лошадей. Все ими торгуют. У всех за границей партнёры. Любой из них мог в «Свободу» за лошадьми съездить… не говоря уж про Сайск. Все стараются где получше и подешевле найти. Вот и колесят…

– В данный момент мне русый менее интересен. Не он коня уводил… – И Панама оглянулся на Аниного знакомого, сидевшего за соседним столом. – Ребята, а мог, ну, скажем, лошадь присмотреть один, а вывезти кто-то другой?

– Да сколько угодно, – пожал плечами Сергей. – Каждый ведь информацией, впечатлениями делится. Я, например, очень даже хорошо знаю, где какой молодняк растёт! Земля, она слухами полнится… Так что запросто: хозяин отобрал, а наездник, который у него работает, с коневозом приехал… Коня погрузить – много умения не надо… Да и наши помогали…

– А это мысль, – поддержала Аня. – У каждого владельца опытные конники работают. Вот фотографию бы…

– Сейчас в Сайске фоторобот как раз делают. Завтра, наверное, получу.

– Антон, завтра поздно будет! – Сергей возбуждённо заёрзал на стуле. – Завтра Заказа в Швецию увезут! Надо сегодня что-то делать!.. Не знаю, может, в карантин коня объявить… Задержать… ну, время чтоб выиграть…

– В карантин?.. – Аня повернулась к нему, забыв про облюбованное пирожное. – Легче нас с тобой в карантин закатать. По документам швед ввёз сюда совершенно здоровую лошадь. Он по ним запросто может её и вывезти. Они ещё действительны. Если его спугнуть, в одночасье отгрузится… А что с кровью, Антон?

Антон вытащил из кармана платок и страдальчески высморкался.

– Извините… А что с ней… В городскую лабораторию отправили… В Москву с моей сопроводиловкой… – Панама посмотрел на часы: – В шесть утра должна была долететь. Я справлялся – насчёт ответа велели завтра звонить…

– Опять завтра! – Сергей крутанулся на стуле, словно тот его жёг. – А сегодня-то что?!.

– А сегодня соревнования будем смотреть, – спокойно ответил Панама. – Мне вчера понравилось. Честно скажу, не ожидал, что это так захватывает. Красиво…

Сергей вскочил и, не говоря ни слова, зашагал к выходу из кафе. Его чашечка так и осталась нетронутой. Не говоря уже о пирожных…

Ноги сами принесли его к боксам. Не глядя ни вправо, ни влево, он миновал посты бдительного ОМОНа и наконец очутился в привычной конюшенной суете. Поблизости от Заказа, которому он по-прежнему ничем не мог помочь, но всё-таки… Слева и справа из денников торчали любопытные, доброжелательные носы, и Сергей тотчас ощутил, как отпускает беспросветная обречённость, стиснувшая было сердце. Он почти пожалел, что ушёл из кафе. Хоть извиняйся теперь.

У денников цеэсковцев он разглядел Вовчика, хлопотавшего у открытого бокса, и не раздумывая направился прямо к нему. Увидев его, Вовчик расцвёл:

– Привет, земеля! Как отпуск?

– Зашибись, – не кривя душой, ответил Сергей.

Вовчик его интонаций не понял и продолжал по-прежнему беззаботно:

– Отпуск, это всегда дело хорошее… Как у нас говорят: «Пузо греть, не дрова тюк-тюк». Завидую я тебе, Серёга… Ничего, Василий Иваныч и меня скоро в отпуск… Обещал!.. Махну вот на пару неделек домой… в Пятигорск… Эх, гульнём!.. Поскакать-то дашь?

– А на службе не наскакался?

– Щас! Я всё больше с метлой и тачкой скачу… Знал бы ты, как по ипподрому соскучился… По ночам дорожка снится…

Как снится дорожка, Сергей сам превосходно знал. Но сейчас его грызло совершенно другое, и он спросил:

– Как этот… Сирокко? Ничего не видал?

– Ну… – Вовчик оставил ведро и совок и разогнулся, чтобы доложить тет-а-тет: – Утром выводили его. Сонный был… Как в воду опущенный… Очкарик-швед выводил. Ну, я и посмотрел. Без подков конь был…

– Точно? – Сергей ощутил новый приступ отчаяния, поняв, что из рук безвозвратно уплыл так необходимый Панаме «вещдок».

– Точно тебе говорю. Я совсем рядом прошёл. Специально смотрел – подков не было! Ни на передах, ни на задах. У него и копыта-то по полу совсем иначе стучали… Я ошибиться не мог… А насчёт возраста, так к нему в денник теперь не попасть – обе створки на замках, вот. И верхняя, и нижняя… А у кого ключи – не знаю. Да если бы даже и знал… Тут многие своих лошадей на ночь запирают. Сам понимаешь…

Сергей понимал. Он не слышал высказывания Цыбули насчёт ночёвки с ружьём в деннике у Заказа, но если бы услышал, то согласился бы полностью.