Где-то на краю света - Устинова Татьяна Витальевна

Тут Алена вдруг крепко взяла ее за руку. Ладонь была холодной и жесткой.

– Ты, если чего не знаешь, не говори, – посоветовала она таким же холодным и жестким тоном. – Поживешь с нами немножко, может, поймешь чего. Ясно тебе?

Лиля кивнула не слишком уверенно. Что именно задело главного редактора радио «Пурга»? Она же ничего такого не сказала! А если сказала, то что именно? А может, у них тут культ личности этого самого губернатора, и он для них «отец народов», как Иосиф Виссарионович, Мао Цзэдун или сам товарищ Ким Ир Сен? Вопросов задавать нельзя, можно только восхвалять?..

Баржа заревела, наддала движком и стала поворачивать к причалу. У Лили заболела шея от того, что она все время смотрела вверх, на разноцветный город, и холодно было так, что зубы стучали всерьез. Когда «батон» следом за каким-то ухарским джипом съехал на гальку и Лиля забралась в него, ей показалось, что салон с просиженными виниловыми сиденьями, ворсистыми подстилками и табачной вонью – самое прекрасное место на земле.

Прекрасное, потому что теплое.

– Вот это коса Святого Александра, с нее Анадырь когда-то пошел, и тогда он назывался Ново-Мариинск. Раньше только здесь строились, на косе, уж потом Анадырь за речку переехал. Видишь, мост? Речка Казачка называется!..

Лиля не видела никакого моста. Она вся тряслась, пытаясь согреться, дула в ладони.

«Батон» взревел, поднимаясь в горку между разноцветными домами. Странное дело, они стояли не на земле, а на сваях, довольно высоких.

– Ну, конечно, а как же? – удивилась Алена, когда трясущаяся Лиля спросила. – Тут же мерзлота! Вечная! Только на сваях и ставят. Смотри, вон колледж, тоже при новом губернаторе построили! Видишь, красота какая!

Лиля посмотрела. Здания были из золотистого камня, стояли широко, просторно, врезанные в лазоревый чистый свет. На самом деле красота!

«Батон» повернул и бодро покатил по улице. Асфальт был гладкий и блестел, как стекло, и разноцветные дома на сваях!

– Здесь городская библиотека, крылечко высокое, а вон «Полярный», сюда кино самое новое привозят, и группы всякие на гастроли приезжают! Его тоже перестроили, у нас тут много чего перестроили! А на Новый год как красиво, иллюминация кругом, елки!

Лилю вдруг стал раздражать жизнерадостный Аленин восторг. Как будто она, Лиля, из глухой тамбовской деревни первый раз приехала в приличный город, и ей с гордостью показывают «красоты» цивилизации – вот школа, вот больница, а вот, ты гляди, гдяди, кинотеатр!..

– Ну, сейчас на светофоре направо! В Анадыре теперь два светофора, представляешь? Гостиница твоя у нас самая лучшая, между прочим! Архитектора приглашали то ли из Италии, то ли еще откуда! И строили долго, старались.

– Губернатор старался?

Но Алена не заметила никакого сарказма.

– Ну, конечно! Он как пришел сюда, на Чукотку, так сразу стал зимники строить, ну, дороги, жилье ремонтировать, много всякого! И вот гостиницу эту! У нас еще одна есть, по канадской технологии, но попроще. Между прочим, как только эта открылась, сразу с материка всякое большое начальство повалило. Жить-то есть где! Президент был, министр обороны был, премьер тоже. Может, еще приедут!

Классный водитель Коля остановил «батон» как-то странно, не вдоль и не поперек стоянки, попробовал бы он в Москве так машину бросить! Впрочем, на асфальтовом пятачке перед стеклянными гостиничными дверями больше никого не было, на свободное место никто не претендовал, и это казалось непривычным.

Лиля выбралась из теплого прокуренного нутра на ледяной чистый простор, зубы моментально застучали, и она опять затряслась.

Двери были узкие, двойные – чтоб тепло не выдувало, объяснила Алена, протискиваясь, – а дальше полукруглые мраморные ступени, плитка, красное полированное дерево, зеркала, лепнина, хрустальные светильники, картины в тяжелых рамах, и очень тепло, сказочно тепло.

Лиля приободрилась.

Пожалуй, в гостинице «Чукотка» она как-нибудь протянет, это вам не вокзальный буфет с липкими стаканами!

Пожалуй, местный губернатор на самом деле молодец.

Пожалуй, можно его похвалить.

– А ресторан здесь есть? – спросила она девушку за конторкой моментально вернувшимся особым, московским тоном. Девушка казалась растерянной, и Лиля отнесла ее растерянность на счет своего столичного вида. – Кофе хочется!

Девушка сказала, что ресторан есть, конечно же, можно пройти туда прямо сейчас. Лиля заявила, что для начала ей хотелось бы пройти в номер. Алена ничего не говорила, рассматривала сувениры в сияющей витрине, переминалась с ноги на ногу.

– Вы заказывали? – спросила растерянная девушка. – Номер?

– Из Москвы заказывали, – устало ответила Лиля. Скорее бы в ванну, кофе и поспать. От тепла и окружающего привычного комфорта ей вдруг страшно захотелось спать, и она поняла, как устала. – Моя фамилия Молчанова.

– А… когда заказывали?

– Девушка, я вас умоляю! – Лиля длинно вздохнула, стараясь не раздражаться. Конечно, это не Москва, быстро работать они не приучены, но хоть как-то же они должны работать! – Заказывали три дня назад. Холдинг «Московское время». Вы посмотрите получше!

– Но у нас все занято, – сказала девушка виновато. – На самом деле занято! С Аляски большая делегация прилетела, они все у нас живут. И еще две недели будут жить. Ни одного свободного номера.

Лиля не поверила ни единому слову, она даже не поняла ничего! Как такое возможно, чтобы в гостинице «Чукотка» города Анадыря не было ни одного свободного номера?!

А вот Алена оказалась сообразительней.

– Маша, – обратилась она, глянув на приколотую к форменной курточке табличку с именем, – узнайте, пожалуйста, из холдинга «Московское время» звонили или нет? И когда?..

Получив четкие указания, девушка с облегчением кивнула и взялась за телефон, а Алена увела несколько упиравшуюся Лилю под шикарную развесистую люстру.

– А ты давай в Москву звони, – велела она негромко, – кто там чего напутал! И не переживай, не переживай, найдем мы тебе жилье!

– Как это найдем жилье?! У меня номер в гостинице заказан! Именно в этой! Никто ничего не напутал, это у вас тут напутали…

– Делегация с Аляски на самом деле прилетела, – понизив голос, сообщила Алена. – У них каждую осень бывает конференция коренных народов. Я точно знаю, к нам на радиостанцию все новости в первую очередь поступают. Так что вполне возможно, что мест нет. Звони.

Чуть не плача от досады, злясь и уже понимая, что номера ей не видать, Лиля принялась звонить в Москву, и это было мучение, и оно продолжалось долго.

Телефон или вовсе не соединялся, или соединялся с каким-то неимоверным трудом, звонки падали в пустоту и глухоту, никто не отвечал – еще бы!.. Там, куда Лиля звонила, никто не начинал работать в шесть утра.

Еще она дала себе слово, что Кириллу звонить ни за что не станет.

Алена повздыхала рядом, отошла к конторке, и они стали о чем-то совещаться с дежурной, а Лиля все нажимала кнопки, совершенно одна – свой среди чужих!..

Примерно через полчаса ей удалось добыть в недрах записной книжки мобильный номер секретарши Риты, та трубку сняла, сначала ничего не поняла, долго переспрашивала, и голос у нее был сонный и перепуганный. Пообещав что-нибудь выяснить, секретарша Рита из Лилиной жизни исчезла – мобильный на все призывы отвечал, что «аппарат абонента выключен или находится вне зоны»…

Лиля пришла в отчаяние. Что делать?! Ну что?!

Еще минут двадцать ушло на бессмысленные терзания и попытки соединиться с Ритой, наборы всех номеров подряд, а когда она дозвонилась до Димы, заместителя Кирилла, он тоже ничего не понял, переспрашивал и вообще, похоже, Лилю не узнал.

Алена подошла и стала рядом:

– Ну что?

Лиля подняла на нее глаза.

– Поедем ко мне, – предложила Алена. – Примешь душ, в себя придешь. Я все равно сейчас на работу пойду!

Мыкаться в городе Анадыре в чужой квартире, куда приглашают из милости, потому что больше девать ее некуда, – нет уж, спасибо!.. И потом, Лиля представляет новое московское начальство, а Алена старое местное! Есть же корпоративная и профессиональная этика, в конце концов!

Или здесь нет корпоративной и профессиональной этики?

Телефон вдруг зазвонил у нее в руке – он молчал сутки, нет, больше суток и вдруг зазвонил, сам! Звук громко и радостно отдавался от мраморных стен и высоченных потолков, и от неожиданности Лиля трубку чуть не уронила!

– Молчанова, – сказал в трубке Кирилл. – Ты чего там в истерике бьешься? Всю Москву на ноги подняла, какого лешего?!

– Как… какого лешего? – пролепетала Лиля. – Я в Анадыре, и мне жить негде. Мне гостиницу не заказали!

– Ой, да все тебе заказали! Там в какой-то мест не было, у них смотр эскимосского пения! Так тебе в другой заказали.