Миф Коко Банча - Данилова Анна

Когда же в назначенный день и час в магазине появилась дама с кулоном, Юз, облегченно вздохнув, взял у нее драгоценную «желтую каплю» и удалился к себе – произвести экспертизу камня. Да, бриллиант был безупречный, роскошный и стоил, пожалуй, всех тех денег, которые она запросила. Юз даже расстроился, что прибавил к шестистам тысячам всего-то пятьдесят. Кроме того, параметры камня в точности соответствовали камню Амфиарая.

Понимая, что такой занятой человек, как Амфиарай, может опоздать на встречу, и тогда сделка не состоится, и Юз не получит своих пятидесяти тысяч, ювелир решил не искушать судьбу и выкупить у вдовы бриллиант немедленно, прямо сейчас, и тогда вдруг ему удастся еще больше содрать с этого черта-грека, этого безумно богатого Аполлона, наживающего свои миллионы долларов на наркотиках. Вдова не возражала, тем более что охрана, по ее словам (а она вновь прибыла в сопровождении теперь уже пятерых мордоворотов), стоила бешеных денег, а потому сделку оформили за полчаса. Юзу остался драгоценный камень, вдове – деньги. Оставалось только дождаться Амфиарая.

Глава 32. Феодосия. Клуб избранных

Как Амфиарай и обещал, после посещения «Каролины», где он купил Рите роскошное королевское кольцо, они заехали на Варварку. Взяли большую картонную коробку из-под платья, в котором хранились футляры с платиновым набором и бриллиантовым кулоном, положили туда еще и перстень, который Рита боялась носить на пальце («Ты что, носить такую дорогую вещь? Ни за что, мне же палец вместе с ним отрубят!»), и все эти сокровища привезли к Рите домой.

– Ты уверена, что у тебя дома никого нет?

– Нет, – сказала Рита, глядя на свои окна, в которых уже не горел свет, что означало только одно: вся ее компания, которую она так предательски бросила, ничего не объяснив, покинула ее квартиру, а ключи наверняка взяла себе Тая. – Да и кому быть?

– Когда ты разговаривала со мной по телефону, я слышал какие-то голоса. Мне показалось, что у тебя кто-то был.

– Да, соседка, Тая… Но мы вместе с ней вышли из квартиры, я спустилась к тебе, а она – к себе… – Ну не могла же она признаться Амфиараю в том, что бросила своих гостей и забыла все на свете, едва услышала его голос.

Теперь, когда она стояла возле лифта, стыд жаркой волной захлестнул ее. Она поднималась, прижимая к своей груди бесценные сокровища, красная и взмокшая от волнения. Она и теперь-то своим состоянием мало чем отличалась от той прежней Риты, которая несколько часов тому назад услышала по телефону голос своего странного возлюбленного. Ее шатало, предметы расплывались перед глазами, а Амфиарай продолжал оставаться для нее некой неосязаемой субстанцией, цветной и отлично выполненной голограммой. Она не понимала, зачем он делает ей такие сумасшедшие подарки. Хотя его желание перевезти их к ней в квартиру показалось ей естественным: а как еще он мог бы доказать отсутствие у него каких-либо корыстных целей или мотивов в отношении нее и тем самым заставить ее поверить ему, что он по-настоящему ее любит и собирается связать с ней свою жизнь, не считая того, что он должен быть уверен, что полностью ею прощен?

– Подержи, пожалуйста… Кажется, я захлопнула дверь, поэтому мне надо спуститься к Тае и забрать запасные ключи.

Амфиарай остался ждать Риту на лестнице с коробкой в руках, в то время как она на ватных ногах спустилась по лестнице к Тае.

– Рита, ты? – Тая была в одном белье. И хотя лицо ее выражало удивление, Рита поняла, что Тая была уверена в том, что это пришла именно она, иначе бы ни за что не открыла дверь никому: в это время у нее обычно бывал Саша, и Тая не рискнула бы даже подойти в таком виде к двери. – Проходи…

– Нет, я не могу… Тая, ты извини, что я так поздно. Я за ключами.

– Понятное дело, что не на свидание ко мне пришла. Лучше скажи мне: ты как? С тобой все в порядке? – Тая говорила шепотом, но Рита все равно показала ей жестом, приложив палец к губам, чтобы она молчала и что она не одна, наверху ее ждут. Тая молча кивнула и тяжело вздохнула, как может вздыхать только человек, которому далеко не безразлична судьба ближнего. Рита же, качнувшись на каблуках, в приливе теплых чувств к всепонимающей подружке поцеловала ее куда-то в ухо и чуть не разрыдалась, как человек, собирающийся в неизвестность и неуверенный в том, что когда-нибудь вернется. Тая подбодрила ее, сжав ей запястье, торжественно, словно благословляя, вложив ей в руку ключи. На том и расстались.