Ночь с Каменным Гостем - Леонтьев Антон

Кира подошла ко мне и сказала, мило улыбаясь:

– Даночка, вот и настал неизбежный финал. Вы же сами цитировали слова достопочтенного Шерлока Холмса – если перебрать все версии, дающие естественное разъяснение какой-либо загадке, и убедиться в том, что они не подходят, остается одно – поверить в сверхъестественное. Вы, я вижу, удивлены, Даночка? Квестослава, сними у нее со рта скотч.

– Она будет орать! – недовольно ответила та.

– Не будет, – ответила с улыбкой Кира. – Ведь не будете, Даночка? Во-первых, стены здесь с великолепной изоляцией, дом ведь для буржуев. А во-вторых, если вы, Даночка, начнете орать, я перережу вам голосовые связки. Будьте умницей!

Веточка неохотно сорвала у меня со рта липкую ленту, я, кашляя, просипела:

– Кира Артемьевна, что это значит! Умоляю вас, прекратите сие ужасное представление!

Профессор потрепала меня по щеке и ответила:

– Даночка, ужасное представление, как вы изволите величать разработанный мной финал, включающий вашу смерть, только начинается!

– Мою смерть… – прошептала я, и в этот момент раздался юношеский голос: – Дана, у вас открыта дверь!

На пороге гостиной возник стажер Марек, облаченный в темно-синий комбинезон с надписью «Прачечная». Он уставился на нас троих, я закричала:

– Марек, берегитесь! Эти обе – опасные сумасшедшие…

Профессор, вздохнув, заклеила мне рот, молодой человек ответил:

– Дана, эти обе, как вы изволили выразиться, опасные сумасшедшие – моя мать и сестра! А я что, опоздал?

– Закрой дверь, Марек, – распорядилась Кира. – Не хочу, чтобы на ее вопли прибежали соседи. Впрочем, я предупредила охрану, что Дана будет сегодня занята.

Потрясенная невероятными новостями, я притихла.

Веточка кисло заметила:

– Что, Дана, хочешь сказать, что не имела представления о том, что Кира – моя мама, а Марек – брат? Сама виновата, ведь ты за эти годы ни разу не изъявила желания познакомиться с моей семьей! Я была тебе безразлична, от меня требовалось одно – безустанно работать во славу великой герцогини Даны, балаболки года!

Компанеец вздохнула:

– Никто из коллег понятия не имеет, что у меня есть сын и дочь. У них фамилия моего супруга. Однако их родитель – вовсе не он. Знаешь, кто их отец, Даночка?

Веточка басом заметила:

– Я убивал их и поедал сердца!

– Их отец – Вулк Климович, – пояснила Кира. – Моя единственная страстная любовь! Я познакомилась с ним, когда в команде прочих психиатров проводила тесты на предмет его вменяемости. Он должен был стать отцом моего ребенка! Мы были вместе всего один раз, но этого хватило, чтобы девятью месяцами позже на свет появились двойняшки – Квестослава и Марек!

Я в потрясении молчала, впрочем, с учетом обстоятельств, мне ничего другого и не оставалось.

– Я никак не могла смириться с тем, что Вулка приговорили к смертной казни! Напрасно пыталась я убедить главу нашей команды психиатров, Норберта Штайна, в том, что Вулк невменяем, мерзкий профессор твердо стоял на своем – и Климовича приговорили к расстрелу! За это Норберт и поплатился! Но я ведь не знала, что Вулк бежал из тюрьмы! А более года назад ко мне обратилась Эльзбешка Кранах, матушка инспектора. Именно я была ее лечащим врачом, а не профессор Норберт Штайн! Что за превратности судьбы – она рассказала мне, что у нее есть сын от Вулка, моего Вулка! И что она вместе с его второй женой, матерью Виолетты, убила его, когда он вернулся в Экарест! Они убили его, Даночка! Убили мою любовь! О, если бы Вулк направился бы не к ним, а ко мне! Я бы дала ему кров, а у детей появился бы папа. А эти две мерзавки лишили Марека и Квестославы отца!

Компанеец была безумна, и я с ужасом думала о том, что провела с ней наедине так много времени! Боже мой, Вулк Климович, совершивший массу убийств, – любовь всей ее жизни!

– Я отравила Эльзбешку, а мать Виолетты умерла от опухоли мозга, так что не пришлось даже марать о нее руки. Я знала, что они зарыли Вулка на даче, и, пробравшись туда как-то ночью, разрыла его останки и взяла череп! Так мои детки смогли познакомиться с папой! Я же прислала тебе череп – и начался финальный акт трагедии! Посредством этого я внесла сумятицу в расследование и навлекла подозрения на Виолетту и инспектора!

Веточка тяжело вздохнула, Марек всхлипнул.

– Я знала, что Вулк мертв, но не могла допустить, чтобы о нем забыли! И когда мои детки подросли, мы разработали план по возвращению Вулка! Он вернулся – на страницах моей книги! Я всегда знала: чтобы книга хорошо продавалась, не обязательно написать гениальный роман, важнее всего тщательно разработанная и эффективно проведенная полномасштабная рекламная кампания. Увы, в моем исследовании не содержится ничего принципиально нового, и я знала, что книге грозила участь тысяч подобных публикаций, посвященных реконструкции преступлений былых лет: о ней поговорят – и забудут! Но моя книга обречена стать бестселлером! Ведь ее главный герой – Вулк! В издательстве шустрые человечки из пиар-отдела провели мудреные исследования, якобы детальный анализ «крутой» фирме заказали, книжку мою на глупой публике тестировали и вынесли неутешительный вердикт – народу она совсем не нужна, не так, мол, написана, стиль неровный, «струны души» не затрагивает. Поэтому сии умники, лишь бы от меня отвязаться, и предложили вялую, никуда не годную рекламную стратегию: хард-постеры напечатать, мини-тауэры в киосках продавать, в трамваях провинциальных городишек плакаты-стикеры повесить, воблеры в микроскопических количествах распространять! Это же курам на смех! Одних по полной программе пиарят на всю страну и зарубежье, а мной пренебрегают! Чем я-то хуже? Кто при такой, с позволения сказать, раскрутке будет книгу мою покупать? И зачем мне эти сомнительные анализы вкусов потребителей? Ерунда все это! Наш народ не надо спрашивать, чего ему потреблять хочется, а нужно силой вкус ему прививать – к своим, разумеется, товарам! Вот и пришлось взять все в свои руки! Я и мои ребятки лучше всех хваленых пиарщиков издательства! Раз речь в книге идет о Сердцееде и Климовиче, значит, и тот, и другой должны воскреснуть! И снова начать кровавые убийства!

Я слабо охнула. Кира – жертва непомерного тщеславия, столь характерного для многих маньяков! Неужели она затеяла все убийства, чтобы…

– Чтобы на полную катушку раскрутить свою книжку! – гаркнула Компанеец. – Едва на прилавках появился мой шедевр, как начались убийства, совершаемые, как свидетельствуют улики, сразу двумя Вулками – Сердцеедом и Климовичем! Жалкие людишки, подгоняемые животным страхом и тайной страстью к кровавым пиршествам, побежали в книжные магазины, чтобы купить мою книжку! А она повествует о самом главном в моей жизни – о Вулке, моем любимом Вулке, отце моих очаровательных малышей! Очень скоро он станет известнее Джека Потрошителя!

Господи, подумалось мне, Кира окончательно рехнулась (впрочем, окончательно рехнулась профессор, видимо, лет эдак двадцать назад, когда познакомилась с Климовичем, а, может быть, и намного раньше). Серия кровавых убийств – всего лишь гигантская пиар-кампания? Цель всей катавасии – спихнуть Джека Потрошителя с пьедестала самого известного серийного убийцы и водрузить на его место Вулка Климовича? Неужели маниакальное желание «раскрутить», «пропиарить», «всучить», «втюхнуть» и «впарить» определенный товар до такой степени завладело человеческой душой, что отдельные личности наподобие профессорши и ее детишек готовы ради этого на многочисленные убийства? Воистину, все мы – бастарды продакт-плейсмента!

– Вижу, что ты все поняла, Даночка, – ласково заметила профессорша. – Убийства служили одной цели – раскрутить мою книжку. Своей беспрецедентной и воистину гениальной рекламной кампанией я дала фору всем этим трах-тибидох-менеджерам, пиар-стратегам с кандидатскими степенями и вице-демиургам книжного мира. Кто-то рекламирует средства для похудания, мясной фарш, сигареты, духи или дамскую водку, я же продвигаю маньяков! Они, маньяки, ведь тоже товар! Я решила совместить приятное с полезным – одним махом избавиться от всех врагов и разрекламировать свой опус. И я добилась своего: книжечка-то моя, которой высокочтимые «спецы» издательства вынесли смертный приговор еще до появления ее на свет, к твоему сведению, Даночка, занимает первое место в списке бестселлеров нашей страны! А это – кучища денег! А еще большую кучу я получу, когда ее в скором времени переведут в других странах! Мой Вулк станет известен всему цивилизованному миру! И нецивилизованному, впрочем, тоже!

Я дрожала всем телом, умоляя боженьку смилостивиться надо мной и послать мне быструю и безболезненную смерть. В обмен на доброту со стороны Творца я клятвенно обещала в новой жизни никогда не промышлять рекламой, как скрытой, так и явной, и прочими гнусностями и извращениями.

Кира тем временем вещала о том, как проходил кровавый пиар ее книги: