Разбитые маски - Малышева Анна

Он закурил. Ольга тоже взяла сигарету и села рядом. Ей хотелось сказать что-нибудь теплое, утешить, она никогда не видела у Ильи такого страдающего, искаженного лица. Но он на нее не смотрел.

– А, знаешь, с тех пор много думал, почему у нас все так быстро развалилось? И вот до чего додумался. Виноват был именно наш счастливый брак. Живи мы с ней плохо, вся эта история кончилась бы ничем, потому что к несчастьям привыкаешь, ну и все кажется не таким страшным. А тут – гром среди ясного неба. Как будто я ее незаслуженно обидел, за что-то наказал…

– Понимаю, – тихо ответила Ольга. – У меня было то же самое ощущение, когда исчез Витя. Все было прекрасно, впервые жизнь наладилась. И вдруг – конец. Как будто не правильно переплели книгу, знаешь? Читаешь интересный роман о любви, переворачиваешь страницу, а там – глядь! – криминальная история. Попали страницы из другой книги, и всему удовольствию конец.

Они засиделись на кухне допоздна. Когда Ольга стелила гостю постель, глаза горели от усталости. Она уступила Илье почти отделанную комнату с лучшей кроватью, а сама устроилась на диванчике в столовой. Илья не протестовал, он поблагодарил хозяйку, посетовал, что невозможно принять душ, и закрыл за собой дверь. В квартире погас свет. Ольга лежала с закрытыми глазами, настороженно прислушиваясь. Она ждала, ждала того, чего боялась, о чем все время думала. Сейчас он выйдет, шепотом окликнет ее. Если она отзовется… Он присядет рядом. А если промолчать? Возможно, он уйдет.

Она ждала до тех пор, пока не осознала, что уже некоторое время слышит ровный, басовитый храп за закрытой дверью. Ольга приподнялась на локте, удивленно прислушиваясь… И вдруг заулыбалась. «Ну какая же я дура! – подумала она, с наслаждением вытягиваясь на постели и снова закрывая глаза. – Можно подумать, что он без ума от моей небесной красоты! Мы только друзья, и слава богу! И это хорошо, это замечательно».

По случаю каникул занятий в лицее не было. Ольга перебивалась в летнее время частными уроками. На следующий день ей нужно было идти на урок в два часа, и она позволила себе выспаться – глубоко и сладко, как не спала уже давно.

Женщина открыла глаза только в полдень и схватила трескучий будильник. Вскочила, накинула халат и, заглянув в соседнюю комнату, обнаружила, что Илья ушел. Его постель была аккуратно прибрана. На одеяле – записка. Ольга взяла ее и прочитала: «Буду поздно, увидимся за ужином. Я взял вторые ключи от квартиры, извини!»

«Третьи, – машинально отметила про себя Ольга. – Вторые исчезли вместе с Витей». Она сварила кофе, прибралась на кухне, выглянула в окно. Жарило полуденное солнце, в тени деревьев прятались бродячие собаки, ошалевшие от зноя, дети оглашали двор пронзительными голосами и звонками велосипедов. Это был тихий, уютный двор, один из тех, где «чужие не ходят». Ольга прожила здесь совсем недолго и тем не менее многих соседей узнавала в лицо. С нею часто здоровались. Оглядывая сейчас этот летний, залитый жарким солнцем мирок, она вдруг ясно поняла, что мужа ждать не стоит. Ей вспомнился ледяной темный вечер, когда она вот так же стояла у окна и старалась что-то разглядеть в темноте. Это было так давно… Слишком давно, чтобы еще чего-то ждать.

И как ни странно, женщина почувствовала нечто вроде облегчения. Это ее напугало. «Неужели нескольких месяцев достаточно, чтобы забыть человека? Разве я забыла? Нет, я помню, жду, верю, что он вернется! Но если он жив, почему не дает о себе знать? Потерял память?»

Она взглянула на часы – время поджимает, пора бежать. Наскоро оделась. Первое время, отправляясь на уроки, она старалась одеться как можно лучше, богаче. Ведь родители ее учеников были отнюдь не бедными людьми, их дети посещали одну из самых дорогих московских школ. Ольга долго не могла привыкнуть к тому, что девочка лет одиннадцати носит в классе тысячедолларовые тряпки и щеголяет настоящими бриллиантами. А у мальчика – собственная машина. Правда, за рулем пока шофер Зато тоже собственный.

Таких богачей в школе было не так уж много, но остальные дети изо всех сил за ними тянулись. А учителя… Те впадали в крайности. Кто-то, стремясь подчеркнуть свое превосходство, пускал детям пыль в глаза и ходил на уроки увешанный драгоценностями. Кто-то, как Ольга, ходил в обычной одежде и дешевых сережках. Первое время она чувствовала себя Золушкой, но потом заставила себя уважать. Прежде всего тем, что не обращала внимания на ехидные взгляды и насмешки. А потом…

Как-то на ее уроке одну из лучших учениц, но не одну из самых богатых, вслух высмеяли за дешевые джинсы. Ольга не выдержала и горячо произнесла речь. Она говорила о том, что каждый человек одевается не только как может, но и как хочет. Что настоящие миллионеры, если они к тому же люди культурные, давно отучились пускать пыль в глаза. Это к лицу только звездам шоу-бизнеса и бандитам.

– А тут, в классе, я не вижу ни тех ни других, – отрезала она. – И между прочим, самый богатый человек в мире, Билл Гейтс, ходит в обычных джинсах. Не думаю, что от какого-то кутюрье.

Такого выступления на тему культуры в одежде от Ольги не ожидали. Класс не знал, как реагировать. Но в конце концов отношение к ней заметно изменилось. Теперь и в школу, и на частные уроки она чаще всего одевалась нарочито просто. Специально, чтобы показать, что за пышностью не гонится.

Она вышла из подъезда, улыбнулась солнцу и окаменела. Внизу, под широким козырьком, ее ждала Ирина. Одета она была в черное, как вдова, несмотря на дикую жару. На этот раз женщина явилась без Тани и адвоката, которые везде сопровождали ее в последнее время.

– Нужно поговорить, – отрывисто, но тихо произнесла она.

Ольга наконец опомнилась. Не отвечая, она спустилась с крыльца и пересекла двор. Шла с напряженной спиной, скорее чувствуя, чем слыша сзади Ирину. Наконец та поравнялась с ней и пошла рядом.

– Ты меня слышала? – повторила она, по-прежнему не повышая голоса. – Обязательно нужно поговорить.

– У меня нет времени, – сквозь зубы ответила Ольга. Она надеялась, что та не будет ее преследовать после суда, и что же? На другой же день Ирина тут как тут! В квартиру, правда, на этот раз не поднялась, выполняет статью мирового соглашения… Дежурила у подъезда.

– У меня тоже нет времени, – возмутилась Ирина. – Я сюда не для удовольствия пришла. У меня важный разговор. О Виталии.

Ольга замедлила шаг. Недоверчиво взглянула на спутницу:

– А именно?

– В двух словах не объяснишь. И не на улице, конечно.

Ирина была на удивление вежлива. Они общались уже несколько минут, но до сих пор не прозвучало ни единого ругательства. Это был своеобразный рекорд.