Гений - Келлерман Джесси

— Ну уж наверняка они вам побольше моего скажут. У них работа такая, людей искать.

— Ну…

— Знаете, что я думаю? Я думаю, разонравилось ему тут. И неудивительно. Может, поднакопил деньжат и двинул во Флориду. Я сам туда собираюсь. Коплю. И еще накоплю обязательно. Если он тоже копил, значит, молодец. Там лучше. Вдруг он сейчас жизнью наслаждается? Тут-то он не очень наслаждался, по правде сказать.

— Вы имеете в виду, он был подавлен? Или как будто виноват перед кем-то? Или…

— Он всегда в землю смотрел. Прямо себе под ноги, даже сгибался для этого. Как будто мир на плечах держал. Я когда его видел, все думал: боится человек вокруг посмотреть. В смысле, боится, что не выдержит такого. Некоторые тихони живут себе преспокойненько, им просто сказать нечего, вот они и молчат. А ему — нет. Ему очень даже было что сказать, только не получалось.

ДЭВИД ФИЛАДЕЛЬФИЯ, сосед сверху:

— А кто это?

МАРТИН НАВАРРО, бывший муж Розарио Квинтаны, теперь живет восемью этажами выше:

— Расскажу, что знаю. Погодите, а вы с Кенни говорили?

— С Кенни?

— Ну да, с моим сыном? Вы же с ним говорили?

— Да.

— И как он выглядит?

— В смысле?

— В смысле, он счастлив, как вам показалось? Как он выглядит, я знаю, я ж не дурак. На меня похож. Она-то говорит, он на ее отца похож, но вы уж мне поверьте, она и знакомого-то на улице не узнает. Так что если она вам этого чудика описывала, то наверняка все напутала. Что она говорила?

— Что он таксист.

— Ну вот, пожалуйста, и сразу пальцем в небо. У него вообще прав быть не могло. Он же ничего не видел. Вечно на стены натыкался. Мы прямо с ума от него сходили, потому что он обо все бился и вещи ронял в два часа ночи. Спросите соседей внизу, они вам скажут.

— Так кем же он тогда работал?

— Не знаю. Но точно не таксистом. Ну кем такие чудики обычно работают? Может, автобус водил.

— Вы же говорили, у него со зрением проблемы.

— А вы давно в последний раз в автобусе ездили? А может, он претцелями^[5] торговал.

— По-моему, для такой работы он староват.

— Да, тут вы правы, я не подумал. А сколько ему было?

— А вы как думаете?

— Он старый совсем. Сколько Розарио сказала?

— Она не знала.

— Ну, что бы она ни сказала, прибавьте десять лет. Или двадцать. Или можно вычесть. И получите правильный ответ.

ЖЕНЕВЬЕВА МАЙЛЗ, соседка снизу:

— Такое ощущение, что он там мешки с песком пинал.

Ее муж, КРИСТОФЕР:

— Да, похоже.

— Это как?

— А вы как думаете?

— Ну… глухие удары?

— Ага, удары.

Как сделать выставку картины площадью в гектар? Я разбирал наследие Виктора и пытался сообразить, как же со всем этим быть. По нашим подсчетам, тут было около 135 тысяч рисунков, все на листках А5. Бумага серая, дешевая, такую в каждом магазине продают. Картинок как раз хватало, чтобы покрыть почти два гектара. В принципе, можно было бы и все полотно целиком повесить, если бы только Китай согласился отдать нам в аренду Великую Китайскую стену.

Я заплатил за квартиру Виктора за год вперед и привел фотографа, чтобы запечатлеть, как что лежало. Нанял двух временных служащих, чтобы они нумеровали коробки, переписывали содержимое и складывали все в грузовик. Когда квартира опустела, пришли уборщики, пропылесосили и вымыли как следует, чтобы избавиться от удушающей пыли. Дальше поле боя перенесли из Квинса на Манхэттен. Я снял складское помещение в трех кварталах от галереи и переоборудовал его под лабораторию. Сложил все коробки в одной комнате, а в другую притащил стол, кресла, операционный светильник, матерчатые перчатки, лупу, нагреватель, софиты, компьютер, пол застелил клеенкой. Тут мы с Руби и провели остаток зимы и весну. Каждый вечер приходили и разбирали две-три коробки. Главная задача была — поскорее сложить вместе все фрагменты, но все-таки мы иногда останавливались, чтобы полюбоваться на какую-нибудь особенно красивую картинку. И еще мы мозги вывихнули, пытаясь придумать, как это все выставлять.

Теоретически, можно было их, скажем, заламинировать. Наверное, мы бы это осилили. Разложить их на поле где-нибудь в Западной Пенсильвании или у Гудзона. Прикрепить к земле, пригласить людей, чтобы они разгуливали по периметру. Вроде как на выставке Смитсона.^[6] Вариант. От одной мысли, как это все перевозить и раскладывать, у меня живот крутило. И потом, еще неизвестно, совпадут ли картинки, запаянные в пластик. Кроме того, можно ли будет, стоя на краю полотна, разглядеть что-нибудь в центре? В тридцати метрах? А блики, ветер, неровности грунта? И как мне заставить зрителей тащиться туда?