Искушение злом - Робертс Нора

Пустоту, смерть, гибель. Лайза лежала в постели, в глазах ее была боль, но голос звучал твердо.

— Мне кажется, я давно это поняла, — сказала она. — Все-таки лучше знать наверняка, чем гадать, надеяться.

Нет, нет, думала Клер, с треском захлопывая дверцу машины. Терять надежду всегда нелегко. Она остановилась перед скульптурой, разглядывая ее в угасающем свете. Форма лишь намечалась, удлиненная, тонкая, с поднятыми вверх изящными руками, расставленными пальцами. Стремящаяся ввысь. Но в своем воображении она уже видела ее завершенной с чертами лица как у Лайзы.

«Она могла сделать это», — подумала Клер. Она могла придать лицу статуи черты Лайзы, ее изящество и мужество. Может быть, это станет чем-то значительным. Глядя себе под ноги, она прошла в дом.

Звонил телефон, но она не взяла трубку. Ей все еще не хотелось ни с кем разговаривать. Не включая света, она прошла через кухню в гостиную, мечтая заснуть и забыться.

— Я ждал тебя.

Эрни поднялся, тень среди теней, и стоял, выжидая. От неожиданности она вздрогнула, но затем успокоилась и уже посмотрела на него как взрослый на ребенка.

— Обычно люди ждут на улице, пока их не пригласят войти. — Она потянулась включить лампу.

— Не надо. — Он быстро подошел, накрыв ее руку своей ладонью. Та была холодной и потной. — Нам не нужен свет.

К ее раздражению теперь добавилось что-то вроде страха. Она подсказала себе, что окна открыты, и закричав, она сможет позвать на помощь соседей. И что он всего лишь мальчик. Она высвободила свою руку. Запутавшийся в своих сексуальных переживаниях, но всего лишь мальчик.

Но не убийца. В это она не могла поверить. Не осмеливалась.

— Ладно, Эрни. — Она непринужденно отошла и подвинула кушетку между ними. — В чем дело?

— Ты должна была стать той самой. Ты так смотрела на меня.

— Я смотрела на тебя по-дружески. Вот и все.

— Ты должна была стать той, — упрямо повторил он. Она была его надеждой. Возможно, последней. — Но ты пошла с Рафферти. Позволила ему обладать тобой.

Жалость, сначала охватившая ее сердце, тут же испарилась. — Мои отношения с Кэмом не подлежат обсуждению. Это мое личное дело.

— Нет. Ты должна была быть моей.

— Эрни. — Терпение, сказала она себе. Терпение и логика. — Я на десять лет старше тебя, и мы знакомы лишь пару месяцев. Мы оба знаем, что я никогда не делала ничего такого, позволяющего тебе думать, что я предлагаю что-либо помимо дружбы.

Он несколько раз медленно покачал головой, устремив на нее пристальный взгляд темных глаз. — Ты была послана. — В голосе послышались плачущие нотки, так свойственные юности. Это смягчило ее.

— Послана? Эрни, ты ведь знаешь, что это неправда. Ты создал в своем воображении что-то совершенно несуществующее.

— Я видел статую, которую ты сделала. Ту, верховного жреца.

Потрясенная, она отступила на шаг. — Что такое ты говоришь? Ты украл ее?

— Нет, это сделали другие. Другим известно, что ты знаешь. Ты видела. И я тоже.

— Видела что?

— Я принадлежу к ним. Теперь я ничего не могу поделать. Я один из них, разве ты не понимаешь? Не можешь понять?

— Нет. — Она положила руку на спинку кушетки. — Не могу. Но хотела бы. Я хотела бы тебе помочь.

— Предполагалось, что от этого мне станет лучше. Что я получу все, что пожелаю.

Его ноющий тон перешел в слезы, но у Нее не хватило духу подойти поближе и успокоить его. — Эрни, давай я лучше твоих родителей позову.

— Какого черта? — Слезы сменились вспышкой ярости. — Что они знают? О чем беспокоятся? Они думают, что смогут все исправить, если заставят меня пойти к психиатру. Может, им это и поможет. Ненавижу их. Ненавижу обоих.

— Ты так не думаешь.

Он зажал уши руками, как будто желая заглушить слова, ее и свои собственные. — Они не понимают. Никто не понимает, кроме…

— Кроме? — Она шагнула к нему. Белки его глаз блестели в темноте. Она видела капельки пота над верхней, еще безусой губой. — Эрни, сядь. Сядь и расскажи мне. Я попытаюсь понять.

— Дороги назад уже нет. Я знаю, что я должен делать. Я знаю, с кем я. — Повернувшись, он бросился бежать.

— Эрни! — Она выбежала за ним, помедлив посреди двора, когда он вскочил в свой грузовик. — Эрни, подожди. — Когда он промчался мимо, она в отчаянии оглядела улицу. Его дом не был освещен. Клер чертыхнулась и бросилась к своей машине. Ей не удалось предотвратить то, что случилось с Лайзой. Может быть, ей удастся помочь Эрни.

Он повернул на Главную улицу, и она потеряла его из вида. Нетерпеливо крутя руль, она кружила, обследуя боковые улочки в поисках его грузовика. Через десять минут она уже была готова бросить эти поиски, решив, что самое правильное будет поехать в пиццерию «Рокко» и рассказать обо всем его родителям.

Тут она вдруг заметила его грузовичок, припаркованный на заднем дворе «Похоронного бюро Гриффитса». Клер подъехала к нему. Здорово, — подумала она. — Что он там делал? Взламывал покойницкую?

Она не задумывалась о последствиях. Она войдет и вытащит его оттуда, тихо и быстро. А затем передаст его родителям.

Задняя дверь не была заперта, и она открыла ее, пересиливая возникшее неприятное чувство оттого, что ей предстояло войти туда, где смерть была обыденным явлением. Мысленно быстро помолилась о том, чтобы там не оказалось покойника, и проскользнула внутрь.

— Эрни? — прошептала она. Ее приглушенный, приличествующий месту шепот отдавался где-то внизу. Должно быть, там дверь для выноса тел, подумала она, глядя вниз на железные ступени. — Черт возьми, Эрни, почему здесь?

Внезапно ей пришло в голову, что все это имеет символический смысл. Гробы и свечи. Клер была хорошо знакома со статистикой подростковых самоубийств. Эрни был тут первым и верным кандидатом. В отчаянии она остановилась на верхней ступеньке. Она не врач. У нее нет специальной подготовки. А если она не сможет его остановить…

«Лучше всего пойти разыскать Кэма», — решила она, правда, почувствовав себя при этом чуть ли не доносчицей. — А еще лучше — доктора Крэмптона. Она двинулась было к двери, но услышав внизу шум, заколебалась. Почему вдруг мальчик послушается полицейского — особенно того, которого возненавидел? И уж, конечно, он не отзовется на слова какого-то там провинциального докторишки. Если это просто проявление подростковой депрессии, то как тяжело воспримет Эрни то, что за ним приедет полицейский? Она вспомнила его слезы, его отчаяние и вздохнула.

Она просто спустится вниз и постарается сначала его там найти. Неважно, было ли у нее профессиональное умение, она все-таки поговорит с ним, и если удастся, успокоит. В темноте она стала медленно спускаться по ступенькам.

Голоса. «С кем, черт побери, мог там разговаривать Эрни», — удивилась она. Скорее всего, Чарли был занят своей работой, а Эрни наткнулся на него. Она постарается все объяснить, смягчить, успокоить, а за тем вернуть Эрни его родителям до того, как случится непоправимое.

«Нет, не голоса», — поняла она. Музыка. Органная музыка Баха. Она подумала, что для создания соответствующей обстановки Чарли предпочитал торжественную музыку.

Она повернула в узкий коридор. Мерцанье настенных светильников с трудом пробивалось сквозь густоту теней. Вновь послышалось какое-то движение и бормотанье под музыку. Клер неуверенно протянула руку к длинному черному занавесу и раздвинула его.

В этот момент прозвучал гонг.

На помосте лежала женщина. Сначала Клер решила, что та мертва, настолько бледной казалась ее кожа при свете свеч. Но голова женщины шевельнулась и, охваченная самым настоящим первобытным ужасом, Клер поняла, что та жива.

Руки ее были скрещены на обнаженной груди, в каждой руке по черной свече. Меж раздвинутых бедер стояла чаша, прикрытая тонким металлическим кружком-диском, на котором лежал маленький круглый черный хлебец.

Там стояли мужчины, целая дюжина, в длинных балахонах с капюшонами. Трое приблизились к алтарю, изображаемому женщиной, и низко поклонились.

Послышался громкий голос, нараспев произносящий что-то на латыни. Узнав голос. Клер задрожала. Но это не может быть, пронеслось у нее в голове, слегка закружившейся от первого потрясения. Тогда там были деревья, костер и запах дыма и сосен. Суставы ее пальцев, вцепившихся в черную ткань занавеса, побелели, она неотрывно смотрела сквозь его щель. Голос, тот, что звучал в ее снах, заполнил маленькое холодное помещение.

— Пред лицом Владыки Ада и демонов бездны, пред вами, братья мои, провозглашаю я законы Сатаны. Пред этим сообществом вновь клянусь быть верным Ему и чтить Его. В ответ ожидаю Его помощи в исполнении всех моих желаний. Призываю вас, братья, совершить то же самое.

Стоящие по обе стороны от него люди в унисон повторили за ним эту клятву.