Возвращение блудной мумии - Волкова Ирина

— Наркотиков? — удивилась я. — Они-то тут при чем?

— Не исключено, что мы бы их нашли, — уклончиво заметил инспектор. — Впрочем, они и не потребовались. Не сойди ван дер Варден с ума, он бы сел за попытку убийства.

— То есть вы собирались подкинуть ему несколько пакетиков кокаина?

— Зачем же так грубо выражаться — подбросить. И вовсе не подбросить, а найти у него, а это совсем другое дело. Видишь ли, у Беатрис есть один приятель из отдела по борьбе с наркотиками, и он просто обожает…

— Хватит, — сказала я. — Можешь не продолжать. Еще немного, и я на центральной площади Вальпинеды воздвигну единственный в мире памятник свиному уху. Не верьте тому, кто скажет, что миром правят деньги и любовь. На самом деле им правят свиные уши.

— Главное — никому об этом не говори, — понизив голос, попросил Пепе. — Пусть это останется нашей тайной.

* * *

Вручать Дидье Лермиту мумию инопланетянина отправилась половина личного состава комиссариата полиции Ситжеса во главе с инспектором Тамайо. К делегации присоединились не только Ник, Бонгани и я, но даже роковая тетка Примитиве. Марио, все еще сердитый на меня за свистопляску, которую я устроила, заявил, что не собирается тратить свое драгоценное время на всякие глупости, и остался дома.

Старый француз прослезился от счастья, с неистовством юного Ромео обнимая поцарапанный деревянный ящик, в котором покоился многострадальный поросенок.

— Именно ради таких моментов мы ежесекундно рискуем жизнью… — Голос Примитиве дрогнул от переполнявших его чувств.

Инспектор Тамайо шмыгнул носом и промакнул платком увлажнившиеся от переживаний глаза. Сцена получилась на редкость трогательной.

Затем мы “уговорили” пару ящиков красного вина, а заодно три раза подряд выслушали совершенно ужасную тайну о Ренн-ле-Шато и заговоре Сионского Приората. Под конец стражи закона так завелись, что решили maeana mismo арендовать автобус и рвануть во Францию, чтобы лично разобраться с заговорщиками.

— Они навеки запомнят, что значит связываться с испанской полицией! — взгромоздясь на круглый табурет, заорал Примитиве. — Мы набьем морды даже их фотографиям на удостоверениях личностей! Будут знать, как устраивать покушения на папу римского! Да я лично им такого пинка дам, что они у меня через Атлантику перелетят!

Вытащив из кобуры табельное оружие, инспектор попытался выстрелить в люстру, но пистолет, к счастью, оказался незаряженным.

Выходя от Дидье, полицейские держались на ногах не слишком твердо, но все же мы добрались до дома Беатрис. Там нас ожидали… сами догадываетесь что.

Бонгани, менее пьяный, чем остальные, помогал Беа накрывать на стол, попутно разливаясь соловьем на тему национальной африканской кухни. Впрочем, если судить по выражению его лица, тонкости кулинарии в данный момент интересовали негра меньше всего.

— Ты посмотри, что вытворяет черномазый! — возмутился Миллендорф. — Надо будет предупредить Беа, что лучшим деликатесом эти чертовы ниггеры считают груди белой девственницы.

— Беатрис уже давно не девственница, — заметила я. — Не думаю, что Бонгани собирается сделать барбекю из ее груди.

— Разве ты не видишь — у него взгляд плотоядный! А Беатрис? Тоже хороша! Раньше у нас в Южной Африке за расовое смешение сажали в тюрьму.

— Только не начинай цитировать Ницше, — взмолилась я. — Завтра ты возвращаешься в Кейптаун. Давай проведем мирно последний вечер. — Из-за этого треклятого черномазого я все пропустил, — не желал успокаиваться Ник. — А твой косноязычный Пепе даже толком не мог объяснить, что именно произошло в замке. Двенадцать сотрудников Интерпола попадают в клинику с нервным расстройством, Ева и Катрин в психушке, “Дети высшей реальности” устраивают перестрелку с “Братством воителей добра” и телохранителями ван дер Вардена, потом и вовсе начинается конец Кали Юга — а я в это время дрых, как сурок, в грязном вонючем чулане — и все из-за чертова ниггера!

— К сожалению, я и сама это пропустила, — вздохнула я. — Хотя у нас в подземелье тоже было интересно. Обидно, что никто не догадался захватить с собой видеокамеру.

Миллендорф, покачнувшись, шагнул к бару, налил себе рюмочку аперитива, выпил и окинул меня затуманенно-пьяным взором.

— Все т-так запуталось, что я даже вспомнить не могу, с чего заварилась эта каша, — пожаловался он.

— Ну, это как раз просто, — с готовностью пояснила я. — Все началось с первого пришествия на землю инопланетян. С развода Тома Круза и Николь Кидман. С убийства английского журналиста, которого я заслала в качестве шпиона в группу Творческой поддержки…

— Ирина! Ник! — позвала Беатрис. — Все готово. Садитесь за стол.