Легенда о Якутсе, или Незолотой теленок - Тихомиров Валерий

Стоило слуху о парашютистах пройтись по залу регистрации, как остальные пассажиры выстроились в очередь к кассе возврата билетов. Персонал тоже немного нервничал. Редко кто высказывает недоверие к отечественной авиации настолько открыто. Все же дурная примета, то, се… Как-то внезапно заболели борттехник и руководитель полетов. Куда-то пропал второй пилот. Стюардессы рассосались по аэропорту, делая вид, что не имеют ни малейшего отношения к рейсу на Якутск.

Служба безопасности всполошилась. В эпоху демократии запретить человеку и гражданину летать самолетами «Аэрофлота» со своим парашютом было невозможно. Но и полет с потенциальными дезертирами на борту почему-то никого не вдохновлял. По «Ил-86» прошлись с собаками. Бомбы не нашлось. Сумки возмутителей спокойствия проверили трижды. Кроме снаряжения полярных исследователей» там не было ни шиша. В конце концов руководство компании и командир экипажа упали на колени перед десантниками и попросили сдать парашюты в багаж.

Клим Распутин сверился с картой. От Якутска до Индигирской низменности было еще сантиметров семь. По глобусу выходило и того меньше. Получалось, что прыжок откладывался.

— Будем прыгать с местного рейса, — шепнул он Потрошилову.

Алик бесшабашно кивнул, в последний момент поймав слетающие очки на самом кончике носа. Ему было все равно. Если для спасения мамы понадобилось бы десантироваться из космоса, он без колебаний полез бы в скафандр. Хотя доехать, например, на электричке было бы спокойнее. Но электрички в стойбище Белого Оленя не ходили.

Парашюты отправились в полет отдельно от хозяев. Персонал вновь приобрел вид коренных небожителей, нацепив на лица невозмутимость камикадзе. Сами собой отыскались и выздоровели члены экипажа вместе с руководителем полетов. Сдача билетов прекратилась Пассажиры полезли в автобус, изображая бодрых фаталистов.

Взвыли турбины. Перекрестился диспетчер. Белоснежный авиалайнер ушел в серое небо, нагадив в питерском воздухе выхлопом реактивных турбин.

С пандуса аэропорта Пулково ему вослед помахала Валентина Петровна. Отправлять сына в край вечной мерзлоты было морально тяжело. Но по другую сторону балюстрады размахивала платочком заплаканная Галя Булкина в мини-юбке. Роскошный бюст, ну очень декольте, колыхался в такт взмахам. Мамино сердце билось твердо и ритмично, дробя остатки сомнений в правильности выбора. Якутия отсюда, с Пулковских высот, смотрелась безопаснее.

Чуть поодаль на чемодане сидели Сократ и Диоген. Они улетали следующим рейсом. За их спиной подпрыгивал Игорь Николаевич Рыжов с бубном, камлая на летную погоду. На чемодане в стиле «ню» было написано: «Дом номер тринадцать и племя Белого Оленя — стойбища побратимы!»

* * *

Раздолбанный «Ан-26» махал крыльями над бескрайней тундрой. Альберт Степанович смотрел в иллюминатор и боялся. От встречного ветра крылья самолета раскачивались с огромной амплитудой, явно собираясь оторваться. Страх приходил волнами, в промежутках между тостами. Распутин подливал понемногу, контролируя панику дозировкой коньяка.

Они сидели на парашютах и готовились к освободительной войне с аборигенами. На местном рейсе из Якутска в Среднеколымск против такой «ручной клади» никто не возражал. Здесь каждый мог бояться, как ему заблагорассудится.

Клим внимательно изучал карту, сверяясь с компасом. Им предстояло воплотить в жизнь экстремальный план спасения Валентины Петровны. План был прост, а значит — гениален. Стойбище Белого Оленя предстояло взять в клещи.

— Прыгаешь первым, — в сотый раз уточнил Распутин.

— Почему? — в сотый раз спросил Алик.

Клим был терпелив. Лишние повторы только закрепляли детали операции.

— Во-первых, без меня тебя не выпустят. Во-вторых, ты можешь не прыгнуть. В-третьих, с запада легче подход к цели.

Альберт Степанович в очередной раз кивнул:

— Вот и прыгай первым. Моя мама, мне и рисковать.

В качестве контраргумента из объемистой сумки возникла очередная бутылка водки. Вдали от родного города считалось хорошим тоном употребление исключительно марки «Санкт-Петербург». Сто пятьдесят грамм под бутерброд с вареной колбасой — аргумент довольно убедительный. Потрошилов едва успел снова согласиться с мудростью друга, как Клим поднялся с места.

— Пора, — шепнул он и сложил карту.

Остальные пассажиры мирно дремали. Никто не обратил внимания на крадущуюся по проходу пару парашютистов. Впрочем, парашюты лежали в сумках. Чтобы не вызывать ненужного ажиотажа и давки на выходе. В служебном отсеке возле люка их ждал стюард. Литр «Санкт-Петербурга» перешел из рук в руки. Хитроватое широкоскулое лицо расплылось в довольной улыбке. После пяти минут толкотни и путаницы Потрошилов приобрел вид полярного десантника.