Месть в три хода - Волкова Ирина

— Ты мне не веришь?

— Верить-то я верю, — вздохнула я. — Только не понимаю, как Беар мог решиться на такое. Изнасилование — это ведь срок, и немалый. Зачем это Иву? Чтобы тебе отомстить? Но за что? Ты и так проиграла. Все это выглядит слишком нелепо и мелодраматично — как сцена из какого-нибудь романа.

— Именно так, — сложив губы трубочкой, Глаша выпустила в воздух прозрачное дымное колечко. — Это и была сцена из романа. Измоего романа.

— Что ты имеешь в виду?

— Ив изнасиловал меня в точности так, как это было описано в моей книге. В "Изгнании бесов".

Чтобы не выдать Пьера, я наморщила лоб, делая вид, что вспоминаю содержание детектива.

— Ты имеешь в виду — при помощи баклажана с надетым на него презервативом?

— Нет, ты все перепутала, — поморщилась Аглая. — Баклажан с презервативом был в "Плачущем маньяке", а в "Изгнании бесов" Вареньку опоили наркотиком, вызывающим безумное сексуальное желание и привязали к кресту. Потом она увидела дьявола в высоких ботфортах и обтягивающем черном трико. Рога и хвост у него были красные, а в прорезях для глаз сверкали зеркальные стекла. В них отражалась обнаженная грудь девушки и ее искаженное ужасом лицо…

— Все, вспомнила! — обрадовалась я. — Дьявол расстегнул молнию на лобке и вынул гигантский член, покрытый кабалистическими письменами. Глаза Вареньки расширились от ужаса при виде этого монстра, но, помимо воли, ее соски затвердели от желания, а в паху появилась влага. Громадный фаллос, символ мужского могущества, извечный объект поклонения, притягивал и гипнотизировал ее…

— Вот-вот, — подтвердила Аглая. — Именно так все и было.

— Не верю, — покачала головой я.

— Во что это ты не веришь?

— В то, что у Ива Беара пенис толщиной в запястье и длиной до колена, вдобавок покрытый кабалистическими письменами. Такие члены, за крайне редкими исключениями, существуют лишь в писательских фантазиях.

— Ну, разумеется, у него был немного поменьше.

— Немного?

— Откуда я знаю, много или немного? Я его линейкой не мерила.

— А к кресту тебя привязывали?

— Какая разница, привязывали меня к кресту или нет? — рассердилась Глаша. — Главное, что меня опоили наркотиками и надо мной надругались, причем сделал это дьявол в ботфортах, с красными рогами и зеркальными стеклами в прорезях для глаз.

— То есть насильника ты не видела. Так откуда ты знаешь, что это был Ив Беар?

— А кто еще это мог сделать?

— Мало ли на свете сумасшедших, — пожала плечами я. — Извини, если мой вопрос покажется тебе нескромным, но, насколько я помню, твоей Вареньке секс с сатаной очень даже понравился. А тебе?

В глазах Аглаи полыхнуло негодование.

— О чем ты говоришь? С чего ты взяла, что Вареньке это понравилось?

— Так было написано в книге, — сказала я. — Насколько я помню, твоя героиня во время изнасилования впервые в жизни испытала множественный оргазм.

— Ты ничего не поняла, — покачала головой Аглая. — В то время, как тело Вари содрогалось от пароксизмов животной похоти, ее чистая чувствительная душа невыносимо страдала. Девушка презирала себя за овладевшую ею порочную и низменную страсть, за то, что ничего не могла с собой поделать. С тех пор она была неспособна удовлетвориться обычными отношениями с мужчинами, и если бы не любовь, которую пробудил в ней мужественный сыщик Гав…

— Ладно, — не выдержала я. — Я все поняла. Давай, временно отвлечемся от пароксизмов животной похоти и глубоких душевных терзаний. Ты сходила к врачу, чтобы зафиксировать следы насилия? Ты заявила в полицию?

— Нет, — покачала головой Аглая. — Думаешь, мне нужен еще один судебный процесс?

Я задумчиво посмотрела на Глашу. Ее история выглядела слишком уж экзотично, чтобы быть реальной. За свою жизнь я повидала немало патологических врунов и людей с излишне живым воображением, подменявших фантазиями не удовлетворяющую их действительность. Судя по книгам, изнасилования были Аглаиным пунктиком. Может она уже стала путать фантазии с явью?

— А как ты оказалась наедине с дьяволом? Насколько я поняла, тебя опоили наркотиками. Как это произошло?

— Меня не просто опоили. Сначала меня усыпили хлороформом и похитили, а уже потом ввели мне наркотик.

— Значит, тебя похитили? Каким образом?

По мере прояснения деталей, история становилась все более увлекательной.