Хищный аленький цветочек - Донцова Дарья

– И что?

Я разозлилась.

– Ты заправляешь машину мазутом?

– Ну, нет.

– А почему?

– Что я, дурак? – вздохнул Егор. – Солярка для дизеля.

– Вот и с очищающими средствами так же, – кивнула я. – Не спорь. Умница. Настал черед пенки. Она в белом тюбике, будет сильно пузыриться.

– Вот гадость, – забубнил Бочкин. – Надеюсь, это все?

– Осталась ерунда, – пообещала я. – Три лосьона для разных зон лица – нос всегда жирнее лба, а щеки, как правило, сухие. Потом побриться, положить легкий крем, основу под макияж, тональник, корректор, силиконовую пасту, выравнивающую ресницы, фиксирующий гель на брови, тонкую подводку на верхнее веко, чуток теней. Думаю, смесь из четырех цветов в самый раз будет. И у тебя морщина в углу рта, я ее закрою наполнителем. Тушь, пудра и закрепитель макияжа. Ничего особенного, легонький дневной вариант.

– М-м-м… – простонал Егор. – Убиться можно! Теперь понятно, почему бабы всегда на свидания опаздывают.

– Скажи спасибо, что тебе не надо делать эпиляцию, поправлять лак на ногтях и выбирать бижутерию, – усмехнулась я. – И еще раз скажи спасибо, что не работаешь на телевидении. Тогда бы тебя от души обсыпали противным белым порошком по имени шайн, который не дает коже блестеть под софитами, а еще и соорудили бы на макушке телекаску.

– Это еще что такое? – спросил Бочкин.

– Ведущим сильно заливают волосы лаком, чтобы они не пушились, – пояснила я. – Иногда по полбаллона уходит. Если потрогать такую прическу, она на ощупь как железная. Телекаску потом полчаса смывают. Макияж после эфира снять ох как непросто.

– Все, остановись! – взмолился Егор. – Уже понял, я счастливчик с накрашенными ресницами.

Выпроводив полицейского, я снова позвонила Насте и через секунду узнала, что коробку с золотым флаконом наш курьер доставил на Сиреневую улицу.

Глава 15

Успешный бизнесмен Анатолий Тяпкин должен был иметь апартаменты в какой-нибудь шикарной новостройке. Сейчас многие обеспеченные люди убежали из душного грязного центра в зеленые чистые районы.

Нужный дом оказалось найти трудно, шофер покружил по Измайлову, потом догадался включить навигатор и рассмеялся:

– Прикольно, тут есть кафе «Курица в перьях». Нам около него направо – и приехали. Кто такое глупое название придумал? В чем несушке еще быть?

– «Курица в шубе» звучит смешнее, – поддержала я пустой разговор. – Или нет, лучше «Цыпленок в манто».

– Усе, прибыли! – объявил водитель и припарковался возле убогой пятиэтажки.

Я вылезла из машины, изумилась внешнему виду здания, открыла обшарпанную дверь подъезда, вошла внутрь, расчихалась от отвратительного запаха и вдруг сообразила: зря сюда прикатила. Да, Анатолий Сергеевич прописан тут, но живет-то наверняка в фешенебельном поселке, в пригороде. Ну не может богатый человек, владелец нескольких супермаркетов, прозябать в трущобе! Основная часть VIP-клиентов фирмы «Бак» уютно устроилась в коттеджах, но почтовые адреса у них московские. Мы, рассылая перед Новым годом подарки, всегда уточняем: «Куда вам доставить презент? По месту фактического проживания или в столичное жилье?»

И что мне теперь делать? Ладно, все-таки зайду в шестнадцатую квартиру. Вдруг там кто-то обнаружится? Может, Тяпкин сдает свое старое жилье и съемщикам известен его новый адрес?

Стараясь не ступить в подозрительные лужи и не касаясь перил, я взобралась на пятый этаж, увидела дверь с облупленной краской, протертый до дыр коврик перед ней и, преодолевая брезгливость, нажала на звонок. Изнутри послышался хриплый, дребезжащий звук, но никто не торопился в прихожую. Я опять вдавила кнопку. Дверь соседней квартиры приоткрылась, высунулась девушка лет шестнадцати с одним вульгарно накрашенным глазом.

– Чего трезвоните? Дядя Толя поздно приходит.

– Тяпкин Анатолий Сергеевич живет здесь? – уточнила я.

– Ага. А че, вы не в курсе, к кому ломитесь? – заржала красавица.

– Вы его знаете? – стараясь не показать удивления, спросила я.

– Мой дед с дядей Сережей, отцом Тяпкина, на одном заводе работал, – пояснила соседка. – Квартиры они вместе получали. Раньше, если человек хорошо трудился, ему «трешку» давали. А зачем вам дядя Толя?

Я показала большой пакет, который держала в руках.

– Наша фирма прислала VIP-клиенту подарок.

– А ты типа курьер? – продолжала любопытствовать девица.

– Нет, ведущий визажист. Просто ехала по своим делам в Измайлово и прихватила презент, – пояснила я.

– «Бак»! – подпрыгнула соседка, разглядев надпись на блестящей поверхности сумки. – А что внутри?

Я начала перечислять:

– Тени, румяна, пудра, губная помада, все уложено в красный кожаный чемоданчик. Еще пробники парфюма, шампунь, гель для тела…

– У вас суперская косметика, – вздохнула полунакрашенная красотка. – Но очень дорогая.

– Лучше купить одно хорошее средство, чем десять плохих, – заметила я.

– Это если бабла наскребла, – скривилась собеседница. – Ну и зачем дяде Толе такой набор? Глупо дарить мужику мазилки.

– Жене отдаст, – пожала я плечами. – Или матери.

– Тетя Аня умерла, – чуть понизила голос собеседница. – Ее сгубила жадность сына, он денег на врача хорошего пожалел. Весь в своего папашу пошел, тот за копейку убить мог. А на Светке Анатолий женился, потому что домработница была нужна. Светлана терпела-терпела и удрала в конце концов! Муж с ней ужасно обращался, орал на всю квартиру: «Тяпка, подай жрачку! Тяпка, постирай! Тяпка, полы помой!» У нас хорошо слышно, когда соседи лаются. Да он и при посторонних Светку иначе чем «Тяпка» не называл. Здоровское прозвище для любимой! Да ладно еще Тяпка, а иногда вопил: «Тяпка-дуряпка», «Тяпка-говнятка».

Девчонка на секунду замолчала, потом снова жалобно произнесла:

– Зачем мужику косметика? Вот мне бы она здорово пригодилась!

– В гости собираешься? – спросила я. – Тебя как зовут? Я Степанида.

– А я Люся. Вечером иду в клуб, – пригорюнилась красотка. – Пытаюсь сообразить, как лучше накраситься. Уже в пятый раз макияж смываю, все время отстойно получается.

– Не надо рисовать жирные стрелки, – посоветовала я. – И тебе лучше слегка изменить форму бровей, взять перламутровые тени, они прекрасно будут смотреться в полумраке. Но не используй розовые.

– Ха! Они ж сейчас самые модные, – с умным видом заявила Людмила. – Наши все с розовыми веками и модели в журналах тоже.

– Клоны на прогулке, – усмехнулась я. – Надо выделяться из толпы, а не сливаться с ней. От розовых теней глаза кажутся заплаканными, нужно очень хорошо знать, как и куда их накладывать. Хочешь, покажу?

– Давай! – загорелась Люся. – Слушай, а оставь VIP-подарок мне? Я его, честное слово, дяде Толе передам.

– Ладно, – согласилась я, входя в тесную прихожую.

Даже самые замкнутые, мрачные тетки делаются разговорчивыми, очутившись в кресле стилиста, но соседка Анатолия оказалась просто чемпионом по болтливости. Пока я снимала у вешалки туфли, девица успела сообщить о себе почти все. Учится она в техникуме, подрабатывает официанткой в дешевом сетевом кафе, отца нет, мама – проводник на железной дороге, катается по всей стране. Был у Людмилы парень, но бросил ее, переметнулся к другой и скоро женится, потому что будущая теща купила ему машину.

Я с трудом вставила в поток бесконечной трескотни короткое замечание:

– Странно, что Анатолий Сергеевич, богатый человек, живет не в особняке.

И Люда тут же стала выливать информацию о соседях. Минут через пятнадцать я узнала о семье Тяпкиных всю подноготную.

…Отец Анатолия был крайне жадным человеком. Он хорошо зарабатывал, но семья жила почти впроголодь. Ни дачи, ни машины, ни приличной одежды Тяпкины не имели. Дом этот раньше считался ведомственным, принадлежал заводу, все жильцы прекрасно знали друг друга и осуждали соседа. Кое-кто откровенно говорил ему:

– Купи жене новое пальто, она одета как нищенка.

А тот не обижался, отвечал:

– Зачем тратить деньги, если старая вещь еще крепкая? Этак все растренькаешь, на черный день не отложишь.

Один раз бабушка Люды случайно увидела, как Тяпкин покупал в магазине золотое кольцо, и чуть не умерла от любопытства. Два дня она мучилась, потом не выдержала и поинтересовалась у соседки:

– Аня, твой-то намедни в ювелирке перстень дорогущий взял. Наконец-то тебе подарок решил сделать или кому другому?

– Сережа сберкассам не доверяет, говорит, что деньги – бумага, устроят нам реформу, и сгорят накопления, – разъяснила Анна. – Золото выгоднее, с ним ничего плохого не случится. Лежит надежно спрятанное, в квартире муж его не держит.

Бабушка любила вспоминать прошлое, не раз пересказывала эту историю внучке и всегда причитала:

– Я-то посчитала тогда Анатолия дураком. Ну, думаю, совсем мужик от алчности рехнулся. Куда же рубли из сберкассы денутся? Я же их государству доверяю. А оно разве своих граждан обманет? Да и как удобно-то: нужны деньги – пошел и снял. Ювелирку-то еще продать надо, в скупку идти, сплошная морока. Но оказалось, что сосед прав был. Власть в стране поменялась, и лопнули мои с трудом собранные крохи. А тяпкинское золото в тайничке дремало. Толька потом заначку вытащил и купил продмаг, который на углу стоял. За бесценок взял! Кругом все рушилось, законы старые не работали, новых не придумали…