Один день Аркадия Давидовича - Черкасов Дмитрий

Первым столь необъяснимое действие водок «Менделеев», «Охта», «Синопская», «Петр Великий» или «Пятизвездная» подметил Денис Рыбаков, который даже провел ряд экспериментов. Контрольные группы, пившие «Охту» и «Синопскую», благополучно и почти без происшествий, если не считать регулярного втаптывания в асфальт излишне приставучих служителей дорожного бога ГАИ, добирались до дома. Но вот испытуемые, принимавшие на грудь что-нибудь иное, типа водки «Урожай», «Казачья» или «Царский штандарт», попадали в гораздо более серьезные переделки со стрельбой, погонями и травмами различной степени тяжести.

Химический анализ особой разницы между разными сортами разных заводов не выявил, поэтому проводившие его три доктора наук, семь аспирантов и девять лаборантов выдвинули гипотезу, что всё дело в воде.

Мол, именно местная водица немного усмиряет кипящий разум неугомонных пацанов и переводит их активность в мирное русло.

В общем, факт благотворного влияния ливизовской продукции на Хомо Сапиенса был научно установлен и братаны приняли решение, во избежание негативных последствий, употреблять строго определенные сорта.

Конечно, бывали и срывы.

Так, например, у поехавших на рыбалку вместе с группой каких-то безумных туристов Циолковского, Кабаныча и Тулипа закончилась «Синопская» и они были вынуждены затариться «Серебряным источником», ибо ничего другого в сельмаге не оказалось. Из жратвы присутствовали лишь сосиски и расфасованная в двухлитровые банки горчица местного производства. Взяли и их, естественно, ибо рыбка в тот день никак ловиться не хотела.

По уровню сырости питерские леса могут соревноваться с болотом в дельте Амазонки. Соответственно, попытки развести полноценный костер успехом не увенчались, и поздним вечером братаны и примкнувшие к ним туристы расположились тесным кругом у коптящего, как неисправная керосинка, пламени. Света костерок давал примерно столько же.

Пустив по кругу флаконы с «Серебряным источником», коллектив принялся жарить сосиски, насаживая их на заостренные веточки. Вспомнили и о горчице.

Но банка была одна, а народу – до седалищного нерва.

Поэтому, помаявшись в ожидании банки, Тулип сожрал свою порцию без приправы, а, когда емкость достигла его рук, опростал банку в траву примерно в центр круга и предложил всем самостоятельно макать туда сосиски – всё равно несъеденную горчицу пришлось бы выбрасывать, а так хоть удобнее. И гордо удалился к пересевшим на бревно у воды Кабанычу с Циолковским, также давно отужинавших.

Распробовав продукт местного горчичного производства, некоторые недостаточно пьяные туристы стали возмущаться – «Горчица горчит, но не жжет, зараза!», «Халтура!», «Горчичников на мыло!» – и прочее в том же духе.

Однако альтернативы нет было – сошло и так.

Наутро братки были разбужены странными звуками, словно все их товарищи по спиннингам и сетям вознамерились в одночасье потравить.

В принципе, было от чего.

Ибо при утреннем свете стало видно, что на траве внутри вытоптанного по краям круга лежит куча совершенно не тронутой горчицы и здоровенная коровья лепешка, вся истыканная словно решето...

Приключения на этом не закончились.

Вечером того же дня, памятуя о случившемся конфузе, принявший стакан «Серебрянного источника» Тулип решил развести настоящий качественный костер, щедро полил сырые дрова бензином из канистры, не обратив внимания на то, что расположил деревяшки на небольшой возвышенности, и бросил спичку.

Горючее занялось хорошо, а вместе с ним – и «Isuzu Trooper» Кабаныча, под днище которого затек ручеек бензина. Потушить вседорожник не удалось и обратно в город злые на весь белый свет братаны добирались на пассажирском поезде.

Билетов на захолустной станции не было, и проводница за скромную мзду пристроила троицу в служебном купе.

Разумеется, через полчаса нагрянула ревизия и братки были вынуждены уйти в вагон-ресторан, где просидели довольно долго, удивляя повара изысканными заказами и согревая душу бармена обилием потребляемого спиртного.

Когда они в полночь вернулись обратно, ревизия еще не ушла и проводница по-тихому подсадила их в купе-люкс к пожилой супружеской паре.

– Ребятки хорошие, студенты, только из похода, вы ничего не подумайте, – заискивающе пробубнила корыстолюбивая служащая МПС, задвигая за собой дверь.

Братки уселись в ногах кроватей и вежливо помолчали, ожидая, что хозяева купе первыми начнут разговор.