Император деревни Гадюкино - Донцова Дарья

– Гражданочка, закон тут бессилен. Ваш муж прямо написал: ухожу. Это не исчезновение объекта, а добровольно принятое им решение, дело чисто семейное, разбирайтесь сами. Факт уголовно наказуемого деяния отсутствует, вашего он не украл, взял свое имущество. Ступайте домой, у нас без вас голова идет кругом.

Так бы и прожил Леонид Факир певчим дроздом до старости, но однажды судьба поставила ему шах и мат.

Факир всегда тщательно проверял, чтобы очередная пассия была одинокой: никаких родителей, близких родственников или детей. А вот наличие «бывших» мужей Ленечку не волновало, он справедливо полагал: разведенный супруг никогда не станет переживать за бывшую вторую половину. Потому спокойно поселился у Вали Родченко, у которой за плечами имелся неудачный брак. Счастливо прожив с Валечкой двенадцать месяцев, Факир смылся, а Родченко в слезах бросилась к первому мужу, который, на Ленину беду, оказался ответственным сотрудником ФСБ. Иван Родченко не таил зла на Валюшу, более того, они сохранили дружеские отношения, и он предпринял розыск Факира. Ване удалось не только найти афериста, но и довести дело до суда. Родченко был абсолютно уверен: Факира накажут по всей строгости закона, аферист выйдет на волю в таком возрасте, что заинтересует собой только контингент дома престарелых.

Но процесс неожиданно пошел не по накатанной колее. Все обманутые женщины, включая и замутившую историю Валентину, в один голос твердили:

– Леня замечательный, год жизни с ним – мое самое прекрасное воспоминание, он лучший мужчина, претензий к нему быть не может. Вещи я дарила ему сама, если он ко мне вернется, приму его с распростертыми объятиями.

Одна из жертв и вовсе заявила:

– Мы все с ним по очереди жить готовы, пусть Леня будет неделю мой, неделю Валькин, неделю Катькин.

Сначала судья пыталась устыдить свидетельниц, напоминая:

– На предварительном следствии вы давали другие показания.

Но тетки, словно сговорившись, отвечали:

– На меня давил следователь, запугивал, кричал, вот я и сказала неправду.

Ивану оставалось лишь скрипеть зубами, а потом он вдруг понял: и судья, и прокурор – незамужние тетки за сорок – очарованы Леонидом и даже не пытаются этого скрыть. А еще кто-то оплатил жулику очень дорогого, умного адвоката, спеца по подводному плаванию в мутной реке законов.

Факир получил смешной срок, который честно отсидел.

Я отложила и эти листки. Значит, Леня не бросал любимой работы. Он охмурил медсестру Надю, попадавшую в его, так сказать, целевую аудиторию: вдова, без детей и родственников, с собственным домом и приличной зарплатой. То есть оклад у Нади был невелик, но зато ее пациенты богатые люди, которые меньше тысячи чаевых не давали. Сколько клиентов обслуживает медсестра за рабочую смену? Допустим, троих. В месяц у Нади пятнадцать дежурств, ну и какая сумма выходит? Правда, Маргоша утверждала, что Надя перестала беспокоиться о заработке, Факир давал ей хорошие деньги. Но я, внимательно прочитав документы, поняла: Леонид нашел очередную дойную корову, Рязанцева тратила на новую любовь свою заначку, это она купила дорогой телевизор и начала переоборудовать дом. Женщина пыталась удержать Факира при помощи хорошо налаженного быта, и ей не хотелось рассказывать посторонним о том, каким путем она завоевывает свое счастье. Ведь не баба, а мужик должен был раскошелиться.

Леонид отлично прожил целый год, а потом утек на сторону. Единственно, что удивляет: почему он на этот раз оставил дорогую лазерную панель, видеомагнитофон и прочие радости? Обычно Факир прихватывал технику с собой. Но в случае с Надей произошел сбой программы. Странно. Преступники, как правило, придерживаются одного сценария. Или у Факира вдруг проснулась совесть и он постыдился грабить медсестру?

Я снова начала перелистывать документы. Что объединяет Нину Пронькину, светскую даму с безупречной репутацией, счастливую жену и затем безутешную вдову богатого человека, мать двух замечательных дочек, с Леонидом Факиром, брачным аферистом? Эти мужчина и женщина не должны были пересекаться, Факир никак не мог входить в круг знакомых Пронькиной, он никогда не затевал отношений с женщинами столь высокого социального положения, его пугали их обширные связи. Нормальная баба порыдает в подушку и утешится, а такая, как Пронькина, найдет в телефонной книжке мобильный номер высокого чина МВД. И тем не менее Надежда Рязанцева, забыв о том, что Нина – постоянная клиентка лечебницы, налетела на нее с воплем:

– Ты убила Факира!

Не увела, не соблазнила, не отняла у нее мужика, а именно убила. Можно предположить, что у медсестры случился нервный срыв, она перестала владеть собой и напала на первую попавшуюся женщину. И как должна в таком случае поступить Нина? Представьте себя на ее месте: вы заплатили немалую сумму, чтобы всей семьей в тихом, комфортном месте пересидеть ужас под названием «ремонт», и вдруг на вас с кулаками и абсурдным заявлением наскакивает одна из служащих среднего звена. Лично я бы начала орать:

– Спасите! Помогите! Милиция! Охрана!

А потом, убежав от сумасшедшей, помчалась бы к хозяйке санатория и потребовала объяснений. Нина же вела себя так, словно она провинилась перед Надей.

Ладно, отбросим в сторону предположения и обратимся к фактам. Рязанцева нападает на Пронькину, пугается меня и удирает. На службе Надя в тот день не появляется, потом приходит весть о грабителе, который забил хозяйку скромного домика насмерть. Нина Пронькина ведет себя странно, она откровенничает с полузнакомой женщиной, в библиотеке рассказывает ей о двойной жизни своего мужа. Затем появляется Лида, уводит мать, а через короткое время возникает Соня и ясно дает мне понять: Нина с приветом, неадекватно воспринимает реальность после внезапной, безвременной кончины мужа, история с рок-певцом по кличке Малыш – миф. Нина не успокаивается, она в халате приходит в мою спальню и прямо заявляет: дочери меня убьют. После этого высказывания мне следовало поверить Соне, понять, что ее мать больна, но потом я неожиданно узнала: Нину Пронькину то ли в спящем, то ли в бессознательном состоянии увезли из ее спальни на инвалидной коляске. А милые дочки и заботливый зять даже не забеспокоились. Они, не моргнув глазом, объявили:

– Мама прихворнула, ее отправили в больницу.

Так что здесь происходит? Ох, не зря Нина попросила у меня помощи!

Неожиданно мне захотелось спать, я потерла глаза, но решила все же досмотреть документы до конца. Их последняя часть относилась к рок-певцу по кличке Малыш.

В миру его звали Петр Аркадьевич Малышев. Я, памятуя рассказ Нины Олеговны о том, как Константин Львович, посетив концерт западных рок-звезд, внезапно решил вести двойную жизнь и купил себе второй паспорт, предположила, что никаких сведений о детстве и юности гражданина обнаружить не удастся. Константин Пронькин обзавелся левой ксивой, нужной лишь для оформления номера в гостиницах во время гастролей. Ну не станет же он тратить средства на документ с легендой! Удостоверение, у хозяина которого есть крепкая история, стоит намного дороже, чем просто заполненные корочки, да и времени на поиск реально существующей личности уйдет много.

Но я ошиблась. Петр Аркадьевич Малышев родился в Москве, в неблагополучной семье, в двенадцать лет попал в поле зрения милиции. Сначала его, ребенка, журили за хулиганство, потом запихнули в колонию для малолетних преступников. Петр отсидел свое, вышел на свободу, в следующий раз очутился на зоне в двадцать пять, сел за кражу. Несколько лет Малышев шил брезентовые рукавицы, потом вышел, как говорится, на свободу с чистой совестью. Увы, большинство зэков, оказавшись за воротами колонии, чумеют от вольного воздуха и начинают делать глупости. Кое-кого уже через неделю сажают в следственный изолятор, а через год за решеткой вновь оказывается подавляющее большинство этих самых, которые с «чистой совестью».

Малышев был исключением, сначала он числился внештатным сотрудником риелторской конторы, но никаких сделок не совершал, чем реально занимался – осталось неизвестным, большой период его биографии оказался скрыт. Но потом Петр неожиданно взялся за ум, поступил на компьютерные курсы, получил диплом с отличием, устроился на работу и даже сумел взять денежную ссуду на приобретение квартиры. Какой банк поверил бывшему уголовнику, в документах не указывалось, но Петр купил однушку на окраине Москвы и жил тихо. Ни жены, ни детей он не имел, служил в фирме, производящей стеклопакеты, неплохо зарабатывал и навсегда забыл об уголовном прошлом. И вдруг внезапно стал петь и вмиг сделал карьеру рок-певца.

Сон окончательно навалился на меня; с трудом перебирая ногами, я доползла до кровати и плюхнулась под одеяло, забыв умыться. В голове промелькнула последняя мысль: где могли познакомиться добропорядочный гражданин Пронькин и Петр Малышев, исправившийся уголовник? Сколько Костя заплатил Пете за его паспорт?