Жена №5 - Луганцева Татьяна

Баба Зося поманила Яну рукой и вышла из комнаты. Они оказались на небольшой, но уютной кухне. Деревянные стены были оклеены толстыми обоями в цветочек, на полу лежал выстиранный тканый ковер, а вся мебель на кухне была из сосны. Игорь сидел на скамейке и с отсутствующим взглядом щелкал семечки.

— Не обращай на него внимания, — шепнула ей баба Зося, — Игорек и мухи не обидит. Он, как дитя, совершенно безобиден, но воспринимает только меня. Уже тридцать лет так. На остальных людей просто не реагирует, эти каналы закрыты для общения, и мой сын из этого состояния не выходит. Его болезнь остановилась в развитии. Господь Бог дал ему выжить. Но я ни о чем не жалею, только благодарна. Мы с Игорьком очень ладим.

— То есть сейчас он не слышит, о чем мы разговариваем? — спросила Яна, с опаской косясь на здорового детину.

— Нет, он живет своей жизнью и слышит только мои просьбы, звучащие как приказы, ничего уж тут не поделаешь, — вздохнула баба Зося, — мой голос — это для него единственное связующее звено с внешним миром.

Она открыла кухонный шкафчик и принялась шуровать по банкам, нюхая и даже пробуя на вкус содержимое.

— Сейчас я сделаю питье, оно парня-то поднимет, — пообещала баба Зоя.

— Может, не надо? — испугалась Яна, ей почему-то не понравилось слово «питье», да еще вкупе с лекарствами, что в избытке употреблял Рустем.

— Не волнуйся, сон как рукой снимет. — Женщина начала ссыпать порошки в кастрюльку.

До Яны донеслись ароматы луговых потревоженных трав, среди которых она сразу учуяла аромат мяты, зверобоя и корня валерианы.

— Валерьянка как для котов, — отметила она.

Баба Зося засмеялась.

— Как ни странно, но на мужчин тоже действует.

— Что и неудивительно. Некоторые из них напоминают котов, а другие и еще более нелицеприятных животных. — Яна уже привыкала к отсутствующему виду Игорька.

— Только не этот! По его лицу, по его ауре и энергетике видно, что он — однолюб.

— Аминь! — откликнулась Яна.

Женщина обернулась к ней и смерила пытливым взглядом.

— А вот тебя ждет большая и светлая любовь, которую загораживают какие-то неприятности и даже…

— Что? — напряглась Яна.

— Нет. Ничего, — отвернулась баба Зося.

— Скажите, что? — любопытству Яны не было предела.

— Ничего, мне показалось, — буркнула бабка и залила намешанные травы кипятком. — Сейчас настоится, я усилю действие маслами и разбужу гостя. Как его зовут?

— Рустем.

— Вот, вот… А ты возьми себе пирожков, яичек, позавтракай с дороги, — предложила баба Зося.

— Спасибо, не откажусь, давно ничего не ела. — Яна села за стол и подняла чистое полотенце, прикрывавшее еду.

Яна, позавтракавшая и переодевшаяся с дороги, в сопровождении Рустема, больше походившего на привидение, чем на живого человека, по широкой проселочной дороге подошла к большому деревянному дому, напоминавшему резной теремок из детской сказки, только сильно увеличенный в размере.

— Это и есть гостевой домик? — поинтересовалась Яна.

— Видимо, он, остальные совсем не похожи, — вяло ответил Рустем и икнул.

— А ты знаешь, как должны выглядеть гостевые домики? Что-то ты хреновато выглядишь: передозировка, что ли?

— Ох, не кричи, голова разламывается, а на домике табличка, что он — гостевой: не видишь, что ли?

— Точно! А неплохо они тут развернулись? Ты смотри! Какой домище отгрохали! Резные наличники, петушок на крыше, ставни в сквозных сердечках. Как мило! Где они мастеров-то взяли, чтобы в такой глуши такую милую гостиницу отстроить? — Яна радовалась, как дитя.

— Все логично, богатый спонсор сначала решил отстроить для себя, затем вошел в раж и заодно расширил для своих друзей, ну а потом и для других за денежку. Такая вот лесная усадьба.

— Лесная усадьба, — повторила Яна, — красиво звучит.

— Конечно, красиво. Так и есть. Здесь вокруг такие леса, озера. Дичь, рыба. Думаю, что теремок всегда забит охотниками и рыбаками, — ответил Рустем, у которого сна уже не было, но и бодрячком он тоже не выглядел.

«Не перестаралась бабка-то со своим лекарством?» — невольно задумалась Яна.

Рустем походил на наркомана, бродящего в поисках дозы. Яна, наоборот, выглядела бодрой в ультракоротких шортах, открывавший миру ее длинные, загоревшие в солярии ноги, и белом топике, украшенном по вороту розочками из кружев. С лица ее не сходила широкая улыбка, а светлые волосы весело струились по спине красивыми светлыми волнами. Она напоминала Барби пляжного варианта. Только ее ноги, как всегда, красовались на каблуках умопомрачительной высоты, что на фоне этих мест и деревенских дорог выглядело странновато. Она поднялась по широким деревянным ступенькам, таща за собой Рустема, и вошла внутрь. Настроение ее еще больше поднялось, когда она увидела девушку-администратора, одетую в русский народный сарафан ярко-красного цвета и настоящий блестящий кокошник. Девушка, увидев их, заулыбалась и обратилась с приветственной речью на английском. Рустем начал было отвечать ей тем же, но тут Яна призналась, что они русские.

— Ой, а я приняла вас за американцев! — засмеялась девушка. — Вы так чудно одеты. Ой, извините! — Администратор испуганно зажала рот.

— Ничего, ничего, я привыкла, что мои наряды воспринимают именно так, зато я ни на кого не похожа, — ответила Яна.

— Это точно! Что бы вы хотели, гости дорогие? Если вы насчет мест, то их нет, к большому сожалению. Сейчас сезон, и все места были забронированы еще с начала весны, — не без доли хвастовства сказала девушка, поправив табличку с именем «Света».

— А нас ненадолго приютила ваша баба Зося, — ответила Яна.

— Баба Зося? — удивилась девушка. — Приютила? Не может быть!

— Да вот, тем не менее это так, — сказал Рустем, облокачиваясь на деревянную стойку, и доверительно спросил у Светы: — А дом крепко построен?

— Я не понимаю, — похлопала длинными ресницами девушка.

— Бывает, что строят без гвоздей, по каким-то своим технологиям, — туманно объяснил Рустем, покрываясь крупными каплями пота.

— Это только в Карелии, брателло! — Яна хлопнула его по плечу, от чего Рустем содрогнулся и сжался в размерах, словно при приступе язвенной болезни.

— Нет, здесь все в порядке, — заверила его Света, — строили на века, с гвоздями и прочими причиндалами.

— Точно? — уточнил он.

— Точно!

— А какой-то треск идет, — прислушался Рустем.

— Так он деревянный, дышит, — пояснила Света, совершенно не понимая вопросов пришлой парочки.

— Достаточно! — прервала Рустема Яна, не зная, как вывести его из состояния навязчивого ожидания беды.

— Но я чувствую, как дом шатается, — не унимался тот.

— Простите, — улыбнулась Яна Светлане и оттащила Рустема к выходу. — Смотри! — Она резко вскинула вперед руку.

— Что? — отвлекся тот.

— А вот что! — Она сделала ему подсечку и резко толкнула вниз по невысокой лестнице.

Рустем полетел вниз, сосчитав ступеньки, и поднялся на ноги, потирая ушибленное место:

— Ты что? С ума сошла?

— Это я, чтобы ты не сошел с ума! Почувствовал, что дом стоит крепко? Поднимайся наверх! — приказным тоном сказала Яна и исчезла за дверью.

— Простите, я опять к вам, — подошла она к оторопевшей Свете.

— Простите, а с молодым человеком что? — вопросом на вопрос ответила та.

— С ним все хорошо, он у нас гибкий и ловкий, — заверила ее Яна. — Мы ищем Изольду Игоревну Литвак, которая, возможно, проживает у вас.

— Я ее знаю, — сразу же ответила Света. В этот момент Рустем вернулся к ним в холл в еще более плачевном состоянии: одежда его была испачкана, и он потирал ушибленное место.

— Вот как?! — не поверила своим ушам Яна, стараясь сохранять хотя бы внешнее хладнокровие.

— У нас не такой уж и большой отель, и я всех постояльцев знаю в лицо, — смущенно ответила Света. — Изольда Игоревна живет в двадцать пятом номере. Эту женщину я еще потому запомнила, что у нее не было паспорта, она прямо здесь это обнаружила и сильно расстроилась, что где-то его оставила. Хорошо, что документы были у ее спутника, а у самой Изольды Игоревны — водительские права. Мы пошли на уступку и поселили ее, не тащиться же ей действительно назад из-за такой оплошности? Мы люди гостеприимные.

«Конечно, ведь ее документы остались с человеком, которого убили и приняли за нее», — пронеслось в голове у Яны.

— А мы можем… а мы можем?.. — Яна просто задыхалась от возбуждения.

— Конечно, идите! — пригласила их широким жестом руками к деревянной широкой лестнице Светлана.

Яна в два шага взлетела на второй этаж и, фактически не стучась, ворвалась в номер двадцать пять. Если бы дверь была закрыта, Яна снесла бы ее.

— Эй, ты, поаккуратнее! Может быть, это просто тезки! — успел крикнуть ей вслед Рустем.