Облом нечаянно нагрянет - Хрусталева Ирина

– Несколько дней мы за домом следили, и ничего. Девка эта почти каждый день в город уезжала, но всегда только на пару часов. Хотели проверить дом, пока ее нет, да она его на сигнализацию ставила. Там охранная фирма на другом конце поселка расположена, если на машине, то минут пять-семь ехать, не больше. Если бы полезли – по-любому не успели бы смыться. Поэтому эту затею оставили на время, решили еще подождать. Ну вот, сидим мы, значит, уже несколько дней, и все без толку. Уже хотели снять наблюдение, глядим – а он, голубчик, в сад выходит, да с костылем! Значит, все же задел его Юрик. Ну и решили ночью его по-тихому взять, прямо тепленьким, чтоб даже эта девка ничего не узнала. Да не вышло ничего…

– Почему? – грозно поинтересовался босс и сдвинул к переносице брови.

– Он, видно, не спал и заметил нас, когда мы по саду крались. Только мы в дом вошли, как мне на голову что-то тяжелое ка-ак брякнется… снова как там, в подъезде…

– Идиоты, – зло процедил мужчина сквозь зубы.

– А что мы могли сделать, босс? – развел парень руками. – У него ж – все козыри, и расположение дома он знает, и опять же темно! А когда он подстрелил одного из наших, мы, естественно, тоже стрельбу открыли, чтоб уж наверняка. Я подумал: если живым не возьмем, так пусть подыхает тогда! Вы же сами сказали: живым или мертвым, – напомнил парень слова босса.

– Вот что я вам скажу, голубчики, – крепко хлопнув ладонью по столу, провозгласил мужчина. – Кравцова найти и отвезти туда, куда я вам приказал! Как вы это сделаете, меня не касается, хоть из своих собственных штанов выпрыгивайте. Даю вам три дня сроку, если за это время мой приказ выполнен не будет – пеняйте на себя! Вы меня знаете, я либеральничать не буду. Мне не нужны люди, которые задаром мой хлеб жрут. Обстоятельства изменились, он мне нужен живым. Пусть избитым, покалеченным, но живым! Я должен точно знать, кому он успел слить информацию. Брать только живым. Вы все поняли?

– А где же нам теперь его искать? – растерянно спросил один из провинившихся.

– А это уже не мое дело. Сумели упустить, сумейте и найти. Установите наблюдение за этой девкой, наверняка она вас приведет к нему.

– А если нет?

– «А если не-е-ет», – передразнил мужчина парня и сплюнул себе под ноги. – Если бы твоя мать была поумнее, она бы аборт сделала, когда тебя носила, придурок! – заорал мужчина. – Сами говорили, что в тот день девка вернулась из города и больше никуда не уезжала! Кравцов был у этой девки в доме, и она вместе с ним сбежала оттуда! Если она потом и вернулась, то наверняка знает, куда он отправился. Далеко он не мог уйти, потому что ранен. Узнайте, чем она занимается, с кем общается, ну, и все такое прочее. Найдите ее слабое место: родители, любимый муж, близкая подруга, ребенок, бизнес! Мне что, учить вас надо, как сведения из людей выбивать, мать вашу так?! На кой черт мне такие помощники, за которых я все сам должен делать. Пошли вон, му…ки! – гаркнул мужчина и даже приподнялся со стула, готовый броситься на парней и разорвать их на куски.

Тех вынесло из кабинета с такой скоростью, что еще долгое время на стене качался календарь.

– Идиоты, ничего им поручить нельзя, обязательно напортачат, – процедил мужчина сквозь зубы и, поднявшись с кресла, прошел к бару со спиртными напитками. Он налил половину бокала коньяка и опрокинул его в рот. Проглотив напиток, он проворчал: – Не хватало еще, чтобы этот Кравцов загубил мое дело, выстраданное и налаженное! Такого я не допущу, пусть для этого мне придется перестрелять половину Москвы!

На пороге дома возникла миловидная женщина и, прикрыв ладонью глаза, попыталась рассмотреть, кого это ведет ее муж. Еще из окна она увидела чужую машину, но выходить не стала, чтобы не показаться чрезмерно любопытной, а решила дождаться супруга.

– Принимай гостей, Катенька, – улыбнулся жене Владимир. – Помнишь, я тебе про ковбоя рассказывал? Вот, прошу любить и жаловать, это он самый и есть!

– Вы Максим? – всплеснула женщина руками. – Как же, как же, мне Володя столько хорошего о вас рассказывал! Проходите в дом, сейчас я на стол соберу. Надо же – ковбой, тот самый, – приветливо улыбалась она. – Если бы знала, что вы в гости к нам пожалуете, я бы пирогов напекла. Мне Володя говорил, что вы очень пироги с мясом уважаете.

Марина украдкой бросила удивленный взгляд на Максима.

«Интересно, чем же он так знаменит, что его встречают здесь как звезду голливудского блокбастера?» – подумала девушка.

Ее разбирало дикое любопытство, но Марина решила немного подождать, а потом, при более благоприятных обстоятельствах, выспросить у Екатерины, в чем дело.

Девушка вновь посмотрела на Макса и заметила, как тот сморщился от боли.

«Заморозка начала отходить, – озабоченно подумала она. – Даже поесть не успел. Интересно, Владимир тоже это увидел? Он вроде обещал Максу укол сделать».

Вся компания прошла в дом, и Марина увидела, как Максим прошептал что-то на ухо Владимиру. Тот кивнул головой и обратился к супруге:

– Катюш, я отведу пока нашего ковбоя в комнату, уложу его в постель. А ты для него еду на поднос поставь и принеси.

– А что случилось? – заботливо поинтересовалась женщина. – То-то я смотрю, бледный он какой-то. Никак заболел?

– Ничего страшного, просто устал с дороги, – через силу улыбнулся раненый. – Немного посплю и приду в норму.

Екатерина бросила недоверчивый взгляд на мужа, и тот не стал с ней хитрить:

– Ранен он, Катя, ему сейчас хороший уход да покой нужны.

– Ох, и как же это? – всплеснула женщина руками. – Давай тогда, Володя, в нашу комнату его поместим, там и кровать попросторнее, да и света из окошка побольше. Надо же, ранен, беда-то какая! – продолжала причитать она.

Женщина помогла мужу довести Максима до комнаты и уложить на кровать. Марина все это время держалась чуть поодаль и не вступала ни в какие разговоры, она была лишь наблюдателем. И еще раз про себя отметила, как хорошо здесь относятся к Максу.

«Вот и отлично. Теперь я со спокойной душой уеду и буду знать, что здесь за ним присмотрят и позаботятся о нем его друзья. А мне сейчас нужно наконец заняться своими проблемами. Вопрос со свадьбой, я так понимаю, с повестки дня еще не снят, поэтому нужно готовиться к битве не на жизнь, а на смерть. Как подумаю об этом, сразу же хочется поселиться на этой ферме пожизненно», – думала девушка, напряженно наблюдая за действиями супругов, которые суетились вокруг Максима.

Как только уложили больного на кровать, Екатерина поторопилась на кухню, не забыв позвать с собой и Марину.

– Пойдемте со мной, я сейчас для Максима все принесу сюда, а потом мы с вами спокойно посидим, поговорим, чайку попьем. Пусть мужчины пока здесь одни побудут, Володя сейчас укол будет делать, он у меня хороший доктор. Правда, он ветеринар, но запросто и людей лечить может. Он всегда смеется, что мы, люди, ничем не отличаемся от животных. Только те намного умнее нас будут. У них всегда и во всем порядок, и то, что им природа-матушка дала, они ценят, берегут, а подчиняются только инстинктам. Человеку бог еще и разум дал, только он им пользоваться не научился так, как нужно. Разве ж это порядок, чтобы человек в человека стрелял? Зверь убивает слабого лишь потому, что так природой предусмотрено и ему питаться нужно, чтобы выжить. А человек и создан для того, чтобы созидать. Мужчина семя свое дает, а женщина вынашивает и производит на свет себе подобного. Как же можно стрелять, зная заранее, что можешь сейчас лишить человека жизни? И у кого же это рука только поднялась на такого хорошего человека? – покачивая головой, рассуждала Екатерина.

– А вы давно знаете Максима? – осторожно спросила женщину Марина.

– Со слов мужа – давно, а сама я его сегодня в первый раз увидела, – улыбнулась та. – Ведь он, Максим-то, моего Володю от смерти спас, а сам при этом чуть не погиб! Его Володя ковбоем все время называет и, когда говорит о нем, улыбается.

– Не расскажете мне, как это случилось? – спросила Марина.

– Про то, как ковбой мужа моего спас?

– Да, мне очень интересно будет послушать.

– Отчего ж не рассказать, конечно, расскажу. Вот только сейчас покушать ему в комнату отнесу, – приветливо улыбнулась женщина и начала собирать на поднос еду.

Она отнесла в комнату поднос и через пять минут уже вернулась обратно.

– Ну вот, за мужчин я теперь спокойна, пусть едят и беседуют, у них там свои разговоры. А мы с вами, Марина, здесь сейчас расположимся поудобнее и свои разговоры заведем, – проговорила Екатерина и в который раз приветливо улыбнулась.

Лицо у женщины было открытым и румяным. Оно словно светилось изнутри и как-то сразу располагало к себе. Было видно, что она бесконечно добрый человек. Быстро собрав на стол, Екатерина пригласила Марину отведать ее стряпню, и та с большим удовольствием согласилась. Уже больше суток у нее во рту и маковой росинки не было, поэтому девушка набросилась на еду, как голодающий с Поволжья.