Облом нечаянно нагрянет - Хрусталева Ирина

22

Настя лежала на своем диване со связанными руками и ногами и пыталась хоть немного ослабить веревки. Оттого, что она интенсивно дергала конечностями, веревки еще сильнее впивались в тело, но девушка, крепко стиснув зубы, продолжала свои попытки.

«Ну и проблемы свалились на наши головы из-за этого Максима, чтоб ему пусто было! – мысленно ворчала она. – Я прямо задницей чувствовала, что не доведет этот парень нас до добра! Ну теперь держись, подруга, я тебе устрою головомойку, только бы выбраться отсюда, – вовсю ругала она Марину. – Говорила же я тебе: не морочь никому голову и сдай этого парня в милицию, в нормальных людей не стреляют за здорово живешь! Нет, не послушалась, идиотка, а я теперь отдувайся здесь. С какой, спрашивается, стати? Надеюсь, что мозгов у тебя хватит хотя бы на то, чтобы догадаться об опасности и позвонить в милицию после того, как я сказала про йогурт и Валерку!»

В комнату заглянул один из бандитов. Настя замерла и уставилась на него широко раскрытыми глазами. Тот осмотрел комнату таким взглядом, как смотрел бы ревнивый муж, заподозривший свою жену в измене.

– Ты с кем это здесь говоришь? – хмуро поинтересовался он у девушки.

Настя приподняла одну бровь и скривила рот в ехидной улыбке.

– С привидением, с кем же еще? Оно здесь у меня давно живет. Вот как померло, так и прописалось. У-у-у, – глухо завыла она, подражая голосу призрака.

– Все шутишь? – нахмурился бандит. – Ну, ну, чем бы дитя ни тешилось… – добавил он, тут же развернулся и ушел.

Как только он скрылся за дверью, Настя вновь возобновила свои попытки освободиться от веревок.

«Как же хорошо в кино все складывается! Обычно пленник в критический момент освобождается и косит своих обидчиков налево и направо автоматной очередью. В крайнем случае ему всегда удается сбежать. Автомата, к сожалению, у меня нет, и похоже, что мне суждено так в этих веревках и загнуться, – думала девушка, продолжая пыхтеть и извиваться. – Господи, и за что, спрашивается, мне это наказание?! В моем же собственном доме я чувствую себя такой беспомощной идиоткой, да еще и связанной по рукам и ногам! Докатилась, госпожа доктор, до ручки! И все из-за этого Кравцова, твою мать, чтоб ему пропасть! Впрочем, он и так уже пропал, и как раз из-за этого мне приходится терпеть такую несправедливость. Значит, все наоборот! Чтоб ты появился! Кажется, у меня начался нервный криз! – захихикала Настя. – Всякий бред в голову лезет!»

Прошло два часа, но Марины все еще не было. Один из парней зашел в комнату и снова подал Насте телефон.

– Звони еще раз. Почему ее так долго нет? – тыча ей в лицо аппаратом, строго проговорил он.

– Что ты мне его в нос суешь? – прошипела Настя. – Чем я тебе его возьму, зубами, что ли? А номер языком буду набирать?

– Не умничай, а то как раз по зубам и получишь! Язык твой и вырвать недолго. Говори номер, я сам наберу, – гаркнул тот.

Девушка надулась как индюк и пробубнила:

– Нажми цифру «три», телефон сам соединит.

Парень нажал на «тройку» и подставил аппарат к уху Насти. Марина ответила мгновенно, и, когда Настя спросила, почему ее так долго нет, та тут же придумала, что у нее вновь прокололось колесо.

– Сейчас я ищу возможность найти кого-то из мужчин, чтобы мне помогли, – четко проговорила Марина, и Настя поняла, что подруга догадалась об опасности.

«Молодец, Маринка!» – отметила про себя девушка, а в трубку сказала:

– Давай побыстрее меняй свое колесо и приезжай, я уже здесь заждалась тебя!

– Не переживай, я что-нибудь придумаю, жди, скоро буду. Твоему Валерке я звонила, но его нет дома, – ответила Марина и отключилась.

– Вот видите, у нее прокололось колесо, сейчас она его поменяет и приедет, – пожала Настя плечами, глядя бандиту прямо в глаза. – Что еще желает от меня господин мафиози? Танец живота не станцевать? Я умею, – ехидно прищурилась она. Ей почему-то доставляло несказанное удовольствие язвить с этими придурками, как она их окрестила.

– Ты у меня еще станцуешь, погоди немного, – процедил бандит сквозь зубы, резко развернулся и вышел. Девушка проводила мужчину хмурым взглядом и показала язык его сутулой спине.

То, что Туманова не оказалось на месте, Настю очень огорчило, но то, что подруга все равно ищет выход, порадовало.

«Только быстрее, подружка! – просила про себя девушка. – Мне ужасно плохо, я хочу в туалет, а эти невоспитанные типы не вникают в мои проблемы. Очень не хочется мочить свой диван, он мне достался по наследству от бабули», – кисло усмехнулась она.

– Эй вы там, может, все же посочувствуете красивой женщине и отведете меня в сортир? – громко крикнула Настя, чтобы ее услышали в соседней комнате. – Нехорошо получится, если мне придется оконфузиться прямо на этом диване! Моя бабуля век мне этого не простит, она испытала на нем свои лучшие сексуальные мгновения!

В дверях показался тот самый бандит, который наверняка запомнит Настю до конца дней своих из-за своих опухших гениталий, и зло выругался:

– Заткнись, пока я тебе зубы не пересчитал! Ишь шутить она вздумала, – прорычал он. – Потерпишь, никуда не денешься. А нет – так на нет и суда нет, мочись где лежишь.

– Фу, как грубо и жестоко, – фыркнула Настя. – Пленникам нельзя отказывать в такой мелочи, как справление естественных нужд! Я же не прошу развязать и отпустить меня, а только отвести пописать. Неужели это так трудно? Или вы боитесь? – ехидно прищурилась она и опустила взгляд на место, расположенное ниже пояса парня.

Тот побелел от злости, в два прыжка оказался рядом с диваном и с силой наотмашь ударил девушку. Настя охнула и затихла, откинув голову назад. В комнату вошел второй парень и, увидев, что сделал первый, сморщился:

– Ну на хера ты бабу валтузишь? Делать, что ли, больше нечего?

– Эта баба чуть инвалидом меня не сделала, да еще и шутить над этим вздумала! Как только узнаем, где Кравцов, я ее, суку, научу, как Родину любить! Затолкаю ей туда бутылку, чтобы почувствовала, как это здорово!

– До чего ж ты свирепый, Юрик, диву даюсь, – вздохнул второй парень. – Тебе бы только поиздеваться. Неужели кайф от этого ловишь?

– Не твоего ума дело, от чего я кайф ловлю, – вызверился Юрий. – И не суй свой нос куда не следует, а делай то, что тебе говорят!

– А я что, не делаю, что ли? – пожал парень плечами. – Только с бабами связываться – не в моих привычках, я их как-то больше трахать люблю, а не бить, – усмехнулся он.

Бандиты снова ушли в другую комнату и заняли наблюдательный пост у окна. Перед их глазами развернулась обширная панорама практически всей дороги, которая начиналась от поворота в поселок и вела к самому дому. Любая машина, выезжающая из-за этого поворота, сразу попадала в поле их зрения.

Настя открыла глаза и сморщилась от соленого привкуса крови на губах.

– Ну держись, скотина, дай мне только освободиться от этих пут, я тебе покажу, где раки Новый год встречают! Клянусь, ты меня запомнишь до конца дней своих, – прошипела она. – Плохо, что здесь нет моего медицинского чемоданчика. У меня там такой симпатичный скальпель имеется, любо-дорого посмотреть! Я бы тебе обрезание прямо здесь устроила, причем без наркоза! Что же так долго Маринки нет с группой поддержки? – метнулись ее мысли в другом направлении. – Мне уже порядком надоело валяться здесь в роли овцы для заклания, да еще в одиночестве. И дернул же меня черт припереться сегодня сюда! Если бы я поехала сразу в город, а не сворачивала с дороги, уже была бы дома, а не валялась на этом горбатом диване, да еще опутанная веревками, – без остановки ворчала Настя.

Она решила отвлечься от неприятных мыслей и начала вспоминать занятия по ушу, где тренер их учил сжимать мышцы так, чтобы тело становилось меньше. Вдруг повезет и ей все же удастся освободиться от веревок?

«Сосредоточиться на своем внутреннем «я». Отбросить все посторонние мысли, которые этому мешают. Прислушаться к себе, к своим ощущениям вне времени, вне пространства. Представить себя невесомым перышком, которое может улететь от мимолетного дуновения ветра…»

– Перышком! – фыркнула Настя. – Тут уже все кости ломит, как у старухи, страдающей хронической формой артрита! Нет, ничего у меня не получается, все мысли, как бы я от них ни отвлекалась, все равно возвращаются к моему мочевому пузырю, который уже почти готов лопнуть, – проворчала она. – Если сию минуту не подоспеет подмога, то мне придется опозориться прямо на этом самом месте!..

Марина уже не на шутку запаниковала, не зная, чем помочь подруге. Она не знала в точности, что там у нее на даче случилось, но догадывалась – что-то явно нехорошее. Так как у них с Настей врагов не было, она терялась в догадках – что же там на самом деле могло случиться?

– Может, какие-нибудь террористы взяли Настю в заложники? Или бандиты, которым нужен выкуп? Нет, что-то я не то несу, – напряженно хмурилась Марина. – Заложников никогда не держат в их собственных домах, и потом, бандиты бы предъявили свои требования о сумме выкупа. Но ведь Настя сама мне позвонила и попросила приехать к ней! Если бы требовался выкуп, она бы мне сказала об этом. Черт, ничего понять не могу, – сплюнула Марина. – Может, мне все это только показалось? Тогда при чем здесь Валерка? Неужели у них любовь-морковь закрутилась, а Настя забыла мне об этом сказать? Бред, у Валерки жена – настоящая статуя Свободы, она Настену одной левой прихлопнет как муху. Потом, они столько лет дружат по-соседски. Моя подруга никогда не сделает такую подлость, чтобы при живой жене… Хотя… любовь зла, – вздохнула Марина, вспомнив о своем, о женском. – И наши глаза иногда смотрят не туда, куда нужно. Нет, этот вариант мы категорически отметаем – за невозможностью его осуществления. Моя Настя порядочная женщина! Тогда думаем дальше… Зачем Настя мне говорила про йогурты, когда она даже не смотрит в их сторону? На этот продукт у нее страшная аллергия. Для каких-нибудь гостей? Тогда она бы мне сказала, что в ее доме гости. Или она хотела сделать для меня сюрприз? Нет, что-то не так! У нее был очень напряженный голос, можно сказать, даже какой-то испуганный. Слава богу, я знаю Настену много лет, поэтому каждую ее интонацию изучила как свои пять пальцев. Ни черта не понимаю, – нервно высказалась Марина и стукнула по рулю обеими руками.