Брак со стихийным бедствием - Логунова Елена

– Не ругайся, – поковыряв пальцем в ухе, попросила Ирка. – Я не виновата, у нас тормоза отказали!

– С чего это они вдруг отказали? Ты только на прошлой неделе в автосервисе была, проверялась по полной программе! – напомнила я.

– Вот именно! – перестав улыбаться, сказала Ирка.

Она завозилась, открыла дверцу и вылезла из машины, бросив мне через плечо:

– Слышь, подруга? Не нравится мне это!

Дверца с моей стороны не открывалась, ее подпирал откос, так что пришлось мне выбираться следом за Иркой в левую дверь. Когда я, возмущенно сопя, вылезла наружу, Ирка уже сидела на корточках перед передним бампером «шестерки», скривив шею и с неудовольствием глядя машине под брюхо.

– Что там? – спросила я.

– Капает, – коротко ответила она.

Ирка поднялась, отряхнула руки, оглядела линию горизонта, обозначенную дальним краем котлована, и задумчиво сказала:

– Знаешь, или я ничего не понимаю в машинах, или мне перерезали тормозной шланг!

– Я бы предпочла, чтобы ты ничего не понимала в машинах! – проворчала я. – Потому что если тебе перерезали тормозной шланг, значит, тебя хотели угробить!

– Интересно, кто? – призадумалась подружка.

Мы увлеченно перебирали всех ее явных врагов и тайных недоброжелателей, включая бывшую свекровь и отвергнутого ухажера из пятого «Б» класса, когда к нам в котлован прикатила патрулька ГИБДД. Инспектор хладнокровно выслушал мой эмоциональный рассказ и Иркины сухие комментарии, после чего не поленился повторить опыт подружки, изучил автомобильное подбрюшье и убежденно сказал:

– Кирдык тормозам!

– Хорошо, что нам не кирдык! – передернув плечами, как танцовщица, исполняющая «Цыганочку», заметила я.

– Хорошо, – согласился инспектор. – Хорошо, но странно!

Со странностями предстояло разбираться специалистам. Для нетранспортабельной «шестерки» вызвали эвакуатор, Ирку пригласили проехаться в патрульке, а я была вынуждена вызвать себе такси.

Прежде чем сесть в наемный экипаж, я с подозрением спросила водителя:

– А как у вас с тормозами?

И, получив заверения, что с тормозами у такси все в полном порядке, на всякий случай все-таки заставила шофера заглянуть под машину. Там ничего не капало, поэтому я более или менее успокоилась и уже через десять минут на ватных ногах вползала по лестнице, ведущей в офис нашей телекомпании.

– Елена, стой! – рявкнула на меня Бабулина. – Ты где шастала, на погосте? С такими ногами в помещение не пущу!

Вздрогнув при упоминании погоста, я опустила глаза и посмотрела на свои ноги, желая узнать, чем они не понравились строгой вахтерше. Вообще-то ноги у меня очень даже ничего, достаточно длинные и стройные, и высокие кожаные сапоги, которые я обула, чтобы немного порадовать Вадика и подобных ему ценителей прекрасного, только подчеркивают их красоту.

Оказалось, что Бабулиной не приглянулись именно мои сапоги. В настоящий момент они больше походили на калоши с гетрами, потому что были по щиколотку испачканы рыжей грязью.

– Ладно, пойду помою! – Я развернулась и поплелась на первый этаж.

Запершись в туалетной комнате, я стянула с ног сапоги и старательно вымыла их чистой тряпочкой с мылом, а потом досуха вытерла мягкой бумагой и полезла в сумку за коробочкой со средством для обуви. Этот пластмассовый пенал с губкой, пропитанной бесцветным кремом, я положила в свою торбу еще вчера утром, когда надумала обуться в сапоги. Чтобы они смотрелись максимально эффектно, их приходится регулярно чистить и наводить на черную кожу классический сапожный блеск.

Увы, коробочка из сумки исчезла! То ли я ее где-то посеяла, то ли ее нахально свистнули. Ничего удивительного, моя сумка то и дело сиротеет на столе в редакторской в отсутствие хозяйки. Хотя очень странно, что у меня стащили именно сапожный блеск, а не бумажник с деньгами и кредитками или карманный компьютер!

Подумав так, я быстренько перешерстила сумку и проверила, на месте ли все остальное барахло и более или менее ценные вещи. Вроде ничего больше не пропало.

Я натянула сапоги, которым огорчительно недоставало сияния, и снова потопала на второй этаж.

– Вот теперь совсем другое дело! – одобрительно сказала Бабулина, уже не препятствуя моему продвижению в коридор.

Я прошла в редакторскую, шлепнула сумку на стол, сама шлепнулась на стул и подперла голову кулаками.

– В чем дело? – спросил Вадик, с трудом отклеив взгляд от выреза кофточки Дашутки, с которой они увлеченно разгадывали кроссворд.

То есть это простушка Дашка увлеченно разгадывала кроссворд, а нахал Вадька нависал над ней, увлеченно разглядывая девичье декольте.

– У меня пропал сапожный крем, – грустно ответила я.

– Возьми мой, – предложила девушка.

– А еще я попала в автомобильную аварию, – не ответив на любезное предложение коллеги, я продолжила перечисление своих бед. – У Иркиной машины на перекрестке отказали тормоза, и мы с подружкой уцелели только чудом.

– Так чего же ты куксишься? Радоваться должна, ведь тебе повезло! – заявил оператор.

Я подумала немного и признала, что он в чем-то прав.

– Судьба сохранила тебе жизнь, чтобы ты могла закончить свою миссию! – возвестил Вадик.

– Какую именно? – Я напряглась.

Не люблю героический пафос! У нас как историческая миссия, так непременно гадость какая-нибудь!

– Главную миссию! – Вадик подошел, взял меня за руку и сдернул со стула: – Пойдем, подруга! Мы должны записать еще одного кандидата, или родина в лице Большой Мамочки нас не простит!

Большая Родина-Мамочка – это был аргумент. Я оставила попытки сопротивления и поплелась за напарником в студию, где уже гнездился очередной гость.

Он устраивался за столом хлопотливо и основательно, словно собирался остаться у нас надолго по принципу «я к вам пришел навеки поселиться». Разложил на столешнице ручки, карандаши, блокноты, зачем-то пристроил под левой рукой карманный календарик, а под правой – луковицу секундомера. Это меня насторожило. Ладно, я еще могу понять, к чему тут секундомер – человек боится, что не уложится в регламент. Но календарик ему зачем? Мы ж ему десять минут даем, а не десять лет!

Я оглянулась на Вадика.

– Чемоданов Юрий Вадимович, – подсказал он, пожав плечами.

Типа, что возьмешь с Чемоданова! Я подумала, что человек с такой фамилией действительно может себе позволить идти по жизни с грузом больших и мелких вещей, и с новым интересом оглядела гостя. Вполне симпатичный дядька, в хорошем костюме, с виду – абсолютно нормальный, чего это его в депутаты несет?

Вадька пошел цеплять на гостя аудиопетличку, а когда вернулся, шепотом спросил:

– На нем значок. Что он означает, не знаешь?

Я пригляделась и увидела на лацкане чемодановского пиджака золотой кружочек размером с десятикопеечную монету или чуть меньше с изображением крутой спирали, напоминающей символическое изображение улиточного панциря. Если я не ошибаюсь, математики называют такую кривую «эвольвента».

– Не знаю, но обязательно спрошу! – пообещала я.

Значок, красиво поблескивающий на фоне темного габардина, был точной копией той сережки, которую потеряла, спасаясь бегством из квартиры Балды, Лилиана Марусенко.

– Значит, то была не сережка, – пробормотала я.

– О каком Сережке ты говоришь? – ревниво поинтересовался Вадик. – Нашла время думать о посторонних мужиках! Все внимание на господина Чемоданова! Ахтунг! Пишемся!

Каюсь, речь кандидата Чемоданова я пропустила мимо ушей. Таращилась, как загипнотизированная, на его нагрудный знак и нетерпеливо ждала окончания записи.

– Это все! – сообщил оратор, завершив выступление и не дождавшись рукоплесканий.

– Отлично! – опередив Вадика, я пошла избавлять гостя от петлички и как бы между прочим спросила: – А что это за значок у вас такой красивый? Партийный, наверное?

– Скорее, корпоративный, – охотно ответил польщенный вниманием Чемоданов. – Отчасти это сувенир, отчасти награда от руководства компании, в которой я работаю.

– Дайте, я угадаю! – Азартный Вадик зажегся, как бенгальская свеча.

Он нарисовал пальцем в воздухе крутую спираль и предположил:

– Это звукозаписывающая компания, да? Спиралька напоминает о звуковой дорожке граммофонной пластинки?

– Нет, нет! Это…

– Молчите! – осадил гостя разошедшийся оператор. – Я сам! Это… м-м-м… Сахарный завод? А спиралька напоминает рисунок на срезе свеклы? Нет? Тогда это бумажный комбинат, а спираль символизирует свиток пергамента! Тоже нет?! Кондитерская фабрика и рулет!

– Нет, это…

– Я сам!!! Мясокомбинат и поросячий хвостик? Производство покрытий для пола и скрученный ковер? Опять нет?! Да что за черт!

Я с интересом наблюдала за напарником. Он не на шутку завелся, пытаясь решить задачку. Похоже, недавнее разгадывание кроссворда все-таки оказало на Вадика определенное влияние, и он втянулся в процесс.