Наш маленький грязный секрет - Лютикова Люся

— Пойдем-ка отсюда. — Я потащила Настю к выходу.

Резкий звонок в дверь заставил нас замереть на месте. Поймав полный ужаса взгляд подруги, я одними губами прошептала:

— В кладовку.

Тихо, как мышки, мы скользнули в тесный чулан, заставленный всякой ерундой. Я изо всех сил прижалась спиной к висящим на стене санкам, чтобы Настя смогла прикрыть дверь. И как раз вовремя: неизвестный гость, так же как и мы, решил войти без приглашения.

Из своего угла я слышала лишь осторожный перестук каблучков. Неужели это женщина?

— Рустам, ты дома? Это я, Света, — раздался ее голос.

Значит, на самом деле Краснянского зовут Рустам. Вернее, звали.

Прошло не больше минуты, как незнакомка опрометью бросилась из квартиры. Да уж, зрелище на кухне не из приятных.

— Мне удалось разглядеть ее в щель! — возбужденно зашептала Настя, едва мы выбрались из кладовки. — Симпатичная, темноволосая, одета в строгий серый костюм.

— Опознать сможешь? — суровым тоном следователя из советских кинофильмов спросила я.

— Наверное. Вот только зачем? Вряд ли она убийца. Скорее просто знакомая.

— Если просто знакомая, то в эту минуту она наверняка вызывает милицию. Так что нам надо побыстрее отсюда смываться. Не хватало еще, чтобы нас обвинили в убийстве, которого мы не совершали.

— А вот интересно, — Настя окинула взглядом бардак в комнате, — что здесь искали? Ты как думаешь?

— Наверное, деньги. Ведь у красавчика должна быть неплохая прибыль с его аферы.

— А знаешь, куда бы лично я спрятала деньги в этой квартире? — неожиданно хитро прищурилась подруга.

— Слушай, сейчас не до обыска. — Я нетерпеливо, как лошадь в стойле, переминалась с ноги на ногу. — Пойдем отсюда, пока не поздно.

Но Настя уже скользнула в комнату, села около допотопного пианино, полезла под клавиатуру, надавила там на что-то — и моему взору открылось струнное нутро инструмента. А в углу скромно стояла стеклянная банка с железной крышкой. Обыкновенная банка, грамм на семьсот, не больше. Доверху наполненная зелеными стодолларовыми купюрами.

— Ух ты! — только и смогла я выговорить.

— Спасибо, мама! — почему-то поблагодарила Настя. Она засунула находку в сумочку и устремилась вслед за мной к двери.

Нам посчастливилось выйти на улицу, никого не встретив по дороге. До самого метро мы не проронили ни слова. Отчасти потому, что задыхались от быстрого шага, почти переходящего в бег. С другой стороны, я совершенно не представляла себе, что можно сказать в такой ситуации. У меня в голове крутилось лишь одно: «Вот придем домой, пересчитаем деньги…» Что именно изменит этот подсчет, оставалось непонятным, но я упорно держалась за эту фразу, как утопающий за соломинку.

И только когда мы уже стояли на эскалаторе метро, я наклонилась к Насте и спросила:

— Слушай, а что это ты про маму говорила?

Она улыбнулась чуть дрожащими губами:

— Да меня мама в детстве заставляла ходить в музыкальную школу. Я, естественно, всячески старалась увильнуть от этого дела, а она приговаривала: «Вот вырастешь, еще мне спасибо скажешь». Честно говоря, умение играть Баха мне в жизни абсолютно не пригодилось. А вот что оказалось полезным — так это прятать дневник с двойкой или вызовом в школу внутрь пианино: там его родители никогда не находили. Вот и сегодня, когда я увидела эту разгромленную комнату, первая мысль была: я бы лично спрятала деньги именно туда. Потому что никому в голову не придет разбирать инструмент. Так что наконец настало то время, когда я могу искренне сказать маме спасибо!

Когда мы вошли в мою комнатенку, я тщательно, на два оборота ключа, заперла дверь.

— Слушай, нет ли у тебя чего-нибудь выпить? — попросила подруга. — Честно говоря, я никак до конца не отойду от случившегося.

Да уж, выпить не помешает. Я достала бутылочку шоколадного ликера, которая стоит в буфете уже второй год, и рюмки. Мы обе залпом выпили сладкую жидкость — и я почти сразу почувствовала, как приятное тепло разливается по телу, приводя нервы в порядок. Воспоминание о мертвом Краснянском уже не казалось таким страшным.

— Совсем другое дело, — словно бы прочитала мои мысли Настя. — Ну, теперь посмотрим, что нам удалось унести в качестве трофея.

Она вывалила содержимое банки на диван, и банкноты живописной кучкой разлетелись по пледу. Мне показалось, что их очень, очень много.