Ангелочек с рожками - Хрусталева Ирина

– Твой друг знает, что ты сейчас в этой квартире? – перебив Ларису, с тревогой спросила Евгения.

– Конечно, знает, – тут же соврала та. Она сейчас очень горько жалела, что не сказала Володе, где находится, но соврала Евгении очень убедительно.

– Тогда мне нужно уходить, – Женя поднялась с кресла. Лариса тоже встала и решительно заявила:

– Я тебя отсюда не выпущу.

– Только посмей сделать шаг в мою сторону – и получишь пулю в лоб. Ларис, честное слово, мне совершенно не хочется тебя убивать, но ты не оставляешь мне выбора.

Женя навела дуло пистолета прямо на голову Ларисы.

– Ну что же ты замерла? Стреляй, не мешкай, ведь я же все равно расскажу то, что узнала.

– Возьми лучше деньги, Петр тебе хорошо заплатит.

– Денег у меня своих достаточно, я же тебе рассказывала, кто мой отец.

– Что же тебе в таком случае нужно?

– Чтобы виновники ответили по заслугам, я обещала Алексею Александровичу, что обязательно найду убийцу его сына.

– Какие громкие слова, уписаться можно! Что от этого изменится? Сашу из могилы не поднять.

– Изменится мой взгляд на некоторые вещи. Вот уже во второй раз в своей жизни я убеждаюсь в том, что в наше время никому нельзя верить, даже тем людям, которых ты хорошо знаешь. И самое ужасное, что все происходит из-за денег. Ты правильно сказала, люди гибнут за металл, и мне противно смотреть на таких людей.

– Да-а? Тебе противно? – взвизгнула Евгения и прищурила глаза: – Что ты вообще можешь знать об этом? Ты с самого рождения была обласкана богатым папочкой и никогда ни в чем не нуждалась. А ты никогда не сидела месяцами на одном кефире и хлебе? А ты когда-нибудь была в такой ситуации, что в кошельке у тебя нет денег даже на один батон хлеба? Ты когда-нибудь мерзла в тридцатиградусный мороз, кутаясь в тоненькую куртенку, носила в стужу весенние полусапожки на подошве, которая тоньше полиэтиленового пакета? Нет? А я, моя дорогая, прошла через это. Проходя мимо магазина, из которого какой-нибудь крутой мужик выкатывает тележку, полную всяких деликатесов, а рядом с ним чешет разодетая в пух и прах мадам и смотрит на всех свысока, я всегда мечтала, что когда-нибудь стану такой же. Для этого всего и нужно-то иметь деньги, и все. Красота и молодость у меня есть, амбиций хоть отбавляй, осталась самая малость – стать богатой. А что ты хочешь? Ты хочешь сейчас лишить меня этого. Не выйдет, дорогая, я просто не позволю тебе так поступить, пусть мне даже придется тебя убить.

Лариса, слушая торопливую и нервную речь Евгении, видя ее глаза, сверкающие безумным блеском, потихоньку пыталась приблизиться к ней, но Женя разгадала ее маневр и, не задумываясь, нажала на курок. Лариса резко бросилась на пол, и пуля пролетела мимо. Евгения грязно выругалась и начала стрелять без остановки. Лариса успела заползти за диван, но одна из пуль задела ее бедро. Она вскрикнула и осталась лежать на полу. Евгения заглянула за диван и посмотрела на «подругу».

– Прости, – прошептала она и выскочила из квартиры.

Кровь из раны била фонтаном, и от этого начала кружиться голова. Лариса не была слабонервной, но, когда посмотрела на растекшуюся лужу рядом с собой, ее затошнило. Она с неимоверным усилием встала и пошла к телефону. Пять раз ей приходилось набирать один и тот же номер, в глазах поминутно прыгали мошки, и она не туда попадала. Когда наконец она услышала такой родной и любимый голос, слезы хлынули потоком из ее глаз. Еле слышным голосом, всхлипывая, она успела прошептать адрес, назвать два имени, и в ту же минуту пол с огромной скоростью полетел ей в лицо.

Пуля прошла навылет, поэтому уже через неделю Лариса чувствовала себя почти нормально. Ее держали в больнице только потому, что она потеряла много крови и была еще слишком слаба. Каждый день она принимала гостей, которые толпами приходили ее навестить. Наташа, сидя у постели подруги, постоянно тяжело вздыхала, разглядывая ее бледное лицо.

– Что же это творится на белом свете, подружка моя милая? – вздыхала Наташа. – В прошлый раз тебя небезызвестные люди подстрелили. Теперь вот почти подружка.

– Какая она мне подружка? Просто я хотела помочь девчонке, а видишь, как все вышло, – фыркнула Лариса.

– Надеюсь, что теперь ты будешь умнее и прекратишь совать свой нос, куда не следует? Володя сто раз прав: «Не зная броду, не суйся в воду», не годишься ты в сыщики, с тобой постоянно что-то происходит. Вон люди всю жизнь в органах работают и ни одной царапины не имеют, а ты прямо как намагниченная, – всплескивая руками, отчитывала подругу Наташа.

– Ладно тебе, все же обошлось.

– Слава богу, что обошлось, могло быть и хуже, – проворчала та.

– Расскажи мне наконец, как вы меня нашли, ведь я совершенно ничего не помню. Сейчас уже можно, я хорошо себя чувствую.

– Ой, мне прямо страшно вспоминать об этом, подруга, напугала ты нас так, что и словами не передать. Ты когда позвонила, мы, как ненормальные, на машину и туда. Звоним в дверь, тишина. Что делать? Ключа нет, дверь металлическая. Володя пока слесаря нашел, пока договорился, чтобы дверь вскрыли, знаешь, сколько времени прошло? Нашли тебя уже полумертвую, но Володя уже заранее и «Скорую» вызвал, и милицию. Тебя быстрее сюда доставили, а Володя со следователем начали план разрабатывать, как поймать этих «золотоискателей». Дальше ты уж у Володи все расспроси, мне пока не велено тебе ничего говорить.

– Ты мне только одно скажи, их поймали?

– В аэропорту взяли, тепленьких, уже посадку на самолет объявили.

– Это главное, – прошептала Лариса.

– Главного ты не знаешь, – загадочно проговорила Наталья.

– Чего именно?

– Раритет, который Евгения из той квартиры унесла, оказался копией, – хихикнула она.

– Как это «копия»? – подпрыгнула на постели Лариса и тут же сморщилась от боли.

– Не дергайся, тебе пока вредно прыгать, – шикнула на подругу Наташа, а потом продолжила: – А вот так, копия, и все тут.

– А где же оригинал?

– Хрен его знает!

– Значит, оригинал был у Петра. Наверное, он хотел Евгению кинуть.

– Не-а, не угадала, у него тоже копия была.

– Наташ, что-то я ничего не понимаю. Значит, что же это получается, копий было две?

– Выходит, так, – пожала та плечами.

– А где же тогда оригинал?

– Говорю же, никто не знает.

– Вот это да-а, – вытаращила глаза Лариса. – А что эти, как ты выразилась, «золотоискатели» говорят?

– Обливают дерьмом друг друга. Женька орет, что это он специально так подстроил, хотел ее ни с чем оставить. Петр тоже орет, что она его хотела кинуть. Концерт, одним словом. Когда мне Володька рассказывал, как они друг другу чуть в волосы не вцепились, прямо от смеха загибался. Что теперь выяснять, все равно в тюрьму обоим идти, там один хрен, кто кого хотел кинуть, баланду жрать одинаково будут.

– И что же теперь Володя собирается делать?

– А ему-то какая разница? Его клиентом был Петр, у него теперь руки развязаны. Сейчас этим делом следователь занимается. Правда, они созваниваются, следователь парень молодой, постоянно с Володькой советуется.

– Я хочу домой, – вдруг выпалила Лариса.

– Что это с тобой, подруга? О каком доме ты говоришь? У тебя гемоглобин на самой низкой отметке замер, еще чуть-чуть – и в ящик.

– Рано мне еще помирать, гемоглобин – дело наживное, а вот дома мне будет намного лучше, чем здесь. Знаешь, Наташ, о чем я сейчас вспомнила?

– О чем?

– Когда мы с Женей в той квартире разговаривали, она мне про одного человека говорила, что он на все идет, даже на убийство, лишь бы иметь в своей коллекции ту вещь, которую он хочет.

– Ну и что?

– Нужно выяснить, кто это такой, тогда, возможно, мы узнаем, где оригинал раритета.

– Его и искать не нужно, уже знают, кто это. Нет, я неправильно выразилась: кто сам хозяин коллекции – никто не знает, а вот кто является его поверенным – известно.

– Кто?

– Про это ты у своего милого спроси, я в такие дела лезть не хочу, страшно. На том человеке, говорят, много крови, но доказательств никаких. А адвокаты у него такие волки зубастые, что не подкопаться. И за здорово живешь их не взять. Тот человек, который представляет его интересы, в адвокатском деле целую свору собак сожрал. Но раритета вроде в его коллекции нет, надежная разведка донесла, так мне Володя говорил.

– И что же теперь делать?

– А тебе-то какая разница, где и у кого находится этот раритет? Все равно, если его и найдут, он государству отойдет, согласно настоящему завещанию коллекционера.

– Просто интересно, – пожала Лариса плечами.

– Ты из-за своего интереса, милая моя, сейчас вот на этой койке валяешься, вместо того чтобы где-нибудь на Канарах кверху задницей на пляже загорать.

– Ничего ты, Наташка, не понимаешь, – вздохнула Лариса. – Не в самой вещи дело, а в том, где она может быть. Ты посмотри, сколько людей из-за этих украшений пострадало, мне уже просто любопытно на них взглянуть. Какие они?