Мороженое для горячей штучки - Луганцева Татьяна

И вот этот мужчина отреагировал совсем не так, как ожидала Сима. Он вдруг начал истерично смеяться, громко и развязно.

– Убил Толика из-за того, что он спал с моей женой? Да вы в своем уме?! Мне бы пришлось убить всех!! Она спала со всеми! И это знают все! И с соседями, и с моими коллегами, и с моими друзьями, и с охранниками, и с таксистами, что подвозили ее из салона красоты. Ну, и с Толиком в том числе! Он только, дурак, влюбился в нее, все страдал!

– Так вы знали? – спросил Владимир Всеволодович разочарованно.

– Я все знал! Это могут подтвердить мои друзья! Похождения моей жены стали уже «притчей во языцах», это всегда обсуждалось моими друзьями, когда выпивали, в моем же присутствии…

– Что не делает вам чести, – подал голос Герман.

– А мы обсуждаем мою нравственность? – зыркнул в его сторону мужчина.

– А у вас нормальные отношения с женой? – спросила Серафима.

– Прекрасные. А станут еще лучше, если вы нас не будете доставать глупыми вопросами и еще более глупыми предположениями, – ответил мужчина.

– Разберемся, – туманно пообещал Владимир Всеволодович.

– А я же вас знаю! – вдруг заявила Серафима. – Я вспомнила! А то все смотрю и смотрю…

– Меня? – Мужчина посмотрел на нее и присвистнул. – Серафима Игоревна?! Вы?! Какая встреча!!

– Юрий Леонидович? – полувопросительно спросила Сима. – Верно?

– Да, это я!!

– И нам проясните сложившуюся ситуацию, – попросил Владимир Всеволодович. – Вы знакомы? Почему, Серафима, вы знаете всех в этой истории и при этом говорите, что ни при чем?

– Это не твой очередной бывший муж? – спросил Герман скорее всего на всякий случай. – Тоже не бедняк!

– Какой муж! – воскликнула Сима и рассказала, как она встретилась с Юрием Леонидовичем, когда он передал книги своего отца Леонида Павловича, завещанные библиотеке, вернее, ей лично.

Владимир Всеволодович долго шевелил бровями, вникал в ситуацию, а вот Герман сразу же отметил:

– Интересное совпадение. Или мир тесен, или…

– Что?

– Или есть связь какая-то, – добавил Герман, – еще не пойму…

– Связь? – в два голоса спросили Юрий Леонидович и Владимир Всеволодович.

Серафима прокашлялась.

– А что, если мне все-таки повнимательней посмотреть книги, что подарил мне ваш отец? – спросила она у Юрия Леонидовича.

– А мне-то что? Смотрите… – повел плечами хозяин склада.

– И чего это я их, дура, не посмотрела сразу? – продолжала Серафима. – Их посмотрела наша директриса, конечно, много книг было хороших, несколько очень ценных…

– Я отдал все честно, как завещал отец! Это его последняя воля! Чего вы на меня повесить хотите?! – не понимал Юрий Леонидович. – При чем тут все это?

– А что, если ваш отец передал в библиотеку вместе с книгами еще что-то? – спросила она.

– В смысле?

– Я не знаю! Это предположение… Отдал что-то, что не должен был… И это осталось у нас в библиотеке… И ведь это можно проверить, переворачивая страницу за страницей…

– Тайник в книге? – загорелся Владимир Всеволодович. – Это мы точно проверим!

– И как только появлялся кто-то, кто хотел закрыть вас и вывезти все книги, так этот человек погибал, и книги оставались на месте… – сказал Герман, – вместе с тайником…

Владимир Всеволодович на мгновение задумался.

– Ты с ума сошел, Герман? Такая версия точно не рассматривалась, да и не могла рассматриваться… Это бред какой-то! Убивать владельцев особняка, чтобы они не смогли вывезти из своего помещения книги?!

– А если там что-то ценное на самом деле?

– Не легче ли ему самому прийти и достать это ценное из неохраняемого крыла дома? – правомерно предположил полковник полиции. – Зачем убивать? Логики никакой!

– Логику можно найти в чем угодно, и в действиях преступника тоже! – ответил Герман. – Может, преступник не хотел, чтобы книги увозились и то, что в них хранилось, оставалось там. То есть, забирать он это тоже пока не хотел… некуда было. Такое своеобразное хранилище… А вот если бы книги увезли в другие библиотеки, там бы он до них не добрался, а сюда он мог прийти и взять в любой момент. И очень удобно – кокнуть хозяина особняка, кто хочет увезти твою заначку туда, где ее будет невозможно достать. Когда появился первый труп, то появилась и полиция, все оцепили, все остановилось, и, главное, книги остались на месте! И, наверное, вы не думали, что так быстро найдется новый хозяин особняка, который тоже захочет убрать книги…

Владимир Всеволодович со скрипом почесал свой череп, взлохматив волосы.

– Если окажется, что ты прав, то точно понадобится психиатрическая экспертиза.

– Ты забыл, я сам психотерапевт и могу тебе сказать, что такое вполне возможно, но боюсь, что клиент будет больше мой, чем ваш, хотя это зависит от той ценности, что он запрятал в библиотеке умершего отца.

Хозяин склада затравленно смотрел на них и молчал.

– Вы ничего не хотите нам рассказать? – спросил полковник.

– Ничего.

– Только глаза у вас бегают, – отметил Владимир Всеволодович.

– У меня нервный тик! Сколько всего свалилось на голову! – ответил Юрий Леонидович.

– Я вас задержу до выяснения всех обстоятельств, – прищурился Владимир.

– На каком основании? – еще больше занервничал Юрий Леонидович.

– Имею полное право, – сухо ответил полковник.

И тут Юрий Леонидович совершенно неожиданно быстро побежал к выходу.

Серафима вздохнула, Герман присвистнул, а Владимир Всеволодович закричал:

– Стоять!! Держите его!

На что надеялся беглец – неизвестно, его, конечно, сразу же схватили.

– А вот теперь тебя точно задержат на семьдесят два часа! Сопротивление при задержании! Уточним, что он сдал в библиотеку, и проверим его алиби на момент убийств! – с радостью сказал Владимир Всеволодович.

– Не надо! Не надо ничего искать, – запыхавшись, сказал Юрий Леонидович, – не надо… Я сам скажу… я сам покажу, а то еще испортите…

– Очень хорошо! Я весь внимание! – Потер руки Владимир Всеволодович.

Юрий Леонидович сел на стул, уныло опустив голову и плечи.

– После смерти отца выяснилось, что он много лет назад стал обладателем очень ценной вещи… Совершенно законно… Какой-то друг подарил ее отцу. Когда-то, в молодости, отец спас ему жизнь. Потом друг уехал за границу, женился на богатой женщине, после ее смерти вступил в наследство и вот смог отблагодарить отца, тому эта мысль не давала покоя всю жизнь. И вот отец… Я ждал, когда эта вещь перейдет мне по наследству, а отец сделал по-своему… Он отдал ее чужим людям! Отдал этой девке! – со злостью посмотрел он на Симу. – Он специально эту вещь вложил в книгу…

– Как ты узнал? – спросил Владимир Всеволодович.

– Этот старый идиот записал себе в блокнот автора и номер тома, чтобы самому не забыть, и я понял, что она там.

– Что это за вещь? – не выдержала Серафима.

– Гравюра французского художника Клода Жюли.

– Гравюра? – разочарованно произнес Владимир Всеволодович.

– По оценке экспертов, три миллиона долларов, – ответил Юрий Леонидович.

И наступила тишина, затем полковник прокашлялся:

– Да… Ради таких денег… Это понятно… Ты убил?

– Да, я убил… Я не мог потерять три миллиона… Я их убил, да… ведь они хотели сразу же выкинуть книги из библиотеки. Лишь бы что-то там устраивать…

– И друга своего? – уточнил Владимир Всеволодович.

– Он увидел… стал свидетелем убийства, – ответил Юрий Леонидович. – Мне много дадут? – вдруг спросил он.

– Думаю, что не успеете попользоваться благами от продажи гравюры, – ответил Владимир Всеволодович.

– А пожить мог очень хорошо! Яхта, дом, путешествия… – перечисляла Серафима.

– А я бы еще и эксгумацию трупа его отца сделал, – сказал Герман, – уж больно этот мужчина мечтал вступить в наследство.

– Это мысль, – согласился полковник.

– Я не трогал отца! – воскликнул Юрий Леонидович.

– Не горячитесь так, это подозрительно! Все проверим! На вас уже три трупа! И так хватает! – таким тоном сказал Владимир Всеволодович, словно одним больше, одним меньше, это уже ничего не меняло. – Как же хорошо, что все закончилось! А то чуть с ума не сошли все!

– А уж как я рада! – вздохнула полной грудью Серафима. – Потому что новым владельцем особняка становится мой мужчина Герман! И есть теперь большой шанс, что все останутся живы!

Серафима металась по кухне, ничего не успевая. На сковородке подгорали гренки, кофе вот-вот готов был вылиться пенной коричневой шапкой на плиту, гудел таймер микроволновой печи, где разогрелись фаршированные помидоры с сыром. На ее голове болтались бигуди, и она еще не успела нанести макияж. А вот Герман уже вышел из душа и поцеловал ее в щеку. От этого прикосновения по телу Симы пробежала приятная волна.

– Не успеваю… хреновая я хозяйка! – покраснела Серафима. – Все из рук валится.

– Ты прекрасная женщина, нежная и чуткая… И хозяйка заботливая… Я уже избаловался, что у меня завтрак каждый день… – снова поцеловал ее Герман.