Первый раз - Ольховская Анна

– Это точно, – кивнула я, – получил. К сожалению, я немного промахнулась.

– Да, Анна, – задумчиво посмотрел на меня фон Клотц, – вы оказаться неплохой актриса. Я не ожидать видеть в вас проблема.

– Заноза в заднице она, а не проблема! И мы ее выдернем! – рявкнул Андрей, рассчитывая, видимо, напугать меня.

Ага! Жди!

Го-о-ол! Прямо в коленную чашечку! Мощный удар ногой, обутой в кроссовку, был исполнен мною безупречно. Сидевший напротив пан Голубовский явно не ожидал от меня столь неспортивного поведения и, заорав, рефлекторно дернулся к источнику боли. Чем доставил мне еще больше удовольствия, смачно приложившись челом об стол.

Взвыв еще сильнее, этот рафинированный интеллектуал вскочил с места, выкрикивая массу любопытных фактов из моей биографии, касающихся моего происхождения, личности и ближайших перспектив.

Я, потягивая кофе, безмятежно наблюдала за ритуальной пляской эвенкийского шамана, порывавшегося от слов перейти к делу. Но фон Клотц остановил будущего тестюшку, что-то прошептав ему на ухо.

– Вы лучше уходить, Анна, – холодно произнес немец, повернувшись ко мне. – Забирать Викхен и идти спать. Завтра утром вы покидать мой дом навсегда!

Я поднялась, кивнула Вике и, послав перекосившемуся набок Голубовскому воздушный поцелуй, направилась к лестнице, не забыв прихватить с собой плетенку с фруктами. Девушка последовала за мной, не удостоив свою «семью» ни единым взглядом.

В моей комнате Вика подошла к окну, прижалась лбом к стеклу и замерла.

Я не стала утешать и успокаивать Сашину дочь, мне было чем заняться. Критически осмотрев меблировку комнаты, я остановила свой выбор на пеналообразном книжном шкафе, блиставшем дубовыми мускулами. Сработанный добротно и прочно, он снисходительно смотрел на меня двухтомником Гете. Я заговорщицки подмигнула снобу, так удачно расположившемуся неподалеку от входной двери, и коварно лишила его этих органов зрения.

За двухтомником Гете последовали остальные фолианты, которым, судя по всему, не нашлось места в библиотеке. Потому что золота на корешках мало.

Шкаф возмущенно поскрипывал и атаковал меня пыльными ударами, заставляя меня сотрясаться от оглушительного чиха. Но остановить сие осквернение его недр ему не удалось – стопка книг на полу росла.

Вика наконец вышла из депрессивного транса, поскольку сложно предаваться тоске и унынию, когда у тебя за спиной происходит что-то странное: скрип, чих, возня и невразумительное бормотание.

Девушка обернулась и с минуту недоуменно рассматривала занятую непонятно чем тетку.

– И долго ты еще намереваешься торчать у окна? А-а-апчхи! Пчхи! Чхи! – залп получился особенно оглушительным. А вот не надо болтать, милочка, нечего рот лишний раз открывать рядом с врагом.

– Тетя Аня, вы зачем это делаете? – На смену Викиному удивлению прилетел испуг. Похоже, Вика решила, что тетка из-за переживаний тронулась-таки умом.

– Да вот, не смогу уснуть, если перед сном не займусь уборкой, апчхи!!!

Все, хватит! От чиха в моей голове словно бы зудел постоянный вибровызов. Пришлось на время оставить шкаф в покое.

Я подошла к своей кровати, вытащила из лежавшей там сумки блокнот и, черкнув пару строк, протянула его Вике.

– Почему… – начала было девушка, но, увидев мой прижатый к губам палец, замолчала и прочла написанное.

Затем она кивнула и громко произнесла:

– Ладно, тетя Аня, раз вы заняты, я пойду приму душ.

– Вот и правильно, освежись! – Я улыбнулась ей и показала большой палец.

Вика направилась в ванную комнату, спустя минуту там зашумела вода.

После этого и я, предварительно убедившись, что входная дверь заперта, пошла следом за девушкой.

Вика сидела на краю ванной, в зеленоватое брюхо которой с шумом била вода. Опустившись рядом, я наклонилась к уху Сашиной дочери и тихо проговорила:

– Надеюсь, объяснять, почему мы беседуем именно здесь, не надо?

– Это – нет. Фридрих и отец могут подслушивать, а вода заглушает звук.

– Правильно.

– Но зачем вы растормошили шкаф – мне все еще непонятно.

– Слушай меня внимательно! Сейчас ты поможешь мне освободить шкаф от книг, а затем мы постараемся подтянуть эту дубовую горгулью поближе к двери. Завтра, когда за мной явится кто-то из твоих мужчин…

– Тетя Аня!

– Извини, но один из этой парочки – твой отец, а другой – жених, значит, они оба – твои. И вообще, не придирайся к словам, а слушай! Так вот. Как только я выйду в коридор, ты быстренько захлопни за мной дверь и запрись изнутри. А потом, когда мы уйдем, постарайся опрокинуть шкаф. Для утяжеления блокирующей дверь баррикады сложишь книги обратно.

– Но ведь…

– Не перебивай! В общем, постарайся сделать так, чтобы тебя оставили в покое до самой свадьбы. Можешь объяснять недовольному жениху, что тебе так гораздо спокойнее, или придумай что-нибудь еще. Главное – продержись до послезавтрашнего вечера! Еда у тебя есть – фрукты с сегодняшнего ужина. А я, когда меня отвезут в Клатовы, постараюсь связаться с мужем.

– Неужели вы думаете, что Фридрих просто отвезет вас в город и оставит там?

– Разумеется, нет. Он же не идиот! Но, какие бы меры ни предпринял фон Клотц для моей временной изоляции, город есть город. Там, в отличие от замка, вокруг много людей, и я обещаю, что обязательно найду способ связаться с Алексеем. И он сделает все возможное и невозможное, чтобы помочь нам. Вот увидишь!

– Вы правда так думаете? – Викины губы задрожали, в глазах ее заплескались слезы. – У вас получится? А как же Слава?

– Не переживай, маленькая моя. – Я обняла дрожащую девушку. – Все будет хорошо. Пока я жива, с вами ничего плохого не случится. Ни с тобой, ни со Славой. Ты, главное, верь. И держись!

– Хорошо, – тихо прошептала Сашина дочь, уткнувшись мне в плечо, – я постараюсь.

Измученная, наплакавшаяся, обессилевшая, девушка уснула довольно быстро, а вот мне закутаться в спасительный кокон сна не удавалось никак. Нервно подергивая веком, я с отвращением рассматривала внушительную стопку возможных сценариев дальнейшего развития событий. Следовало внимательно ознакомиться с каждым и обдумать собственные действия в конкретной ситуации. Но как-то не обдумывалось. Из всех глаголов на «об-» мне хотелось только обделать и обгадить, то есть стать могучим гордым орлом, взлететь в небеса (предварительно хорошо покушав) и оттуда, с сияющих высот, прицельно совершить заявленные действия на фон Клотца и Голубовского. А потом, посадив на спину Сашиных детей, с достоинством улететь на родину.

Придется рассмотреть все сценарии по очереди. Занятие это, как и предполагалось, оказалось долгим и нудным. Причем квинтэссенцией всех вариантов развития событий была старая народная мудрость: «Кабы на бабу не д… (хм, в общем – не диарея), она б за море ушла».

Заснуть мне удалось лишь около трех часов ночи.

Стук в дверь прозвучал минут через двадцать после этого. Хотя часы, на которых я с трудом смогла сфокусировать свой левый глаз, нагло показывали половину десятого. Сговорились с хозяином, гады!

Стук повторился, бэк-вокалом загнусавил фон Клотц:

– Анна, выходить! Вы уезжать! Машина ждать!

– Я еще вещи не собрала! – сипло проорала я в ответ.

– Чем же вы заниматься весь вечер?

– Глупый вопрос! Как мы и договаривались, я провела разъяснительную беседу с вашей невестой! – Я ободряюще подмигнула Вике, пограничным столбиком замершей возле разграбленного шкафа.

– Это есть очень хорошо! Дать вам полчаса на сборы. И ни одна минута больше. Викхен, майн либе, ты спускаться на завтрак?

– Нет. У меня нет аппетита.

– Как хотеть.

И фон Клотц, цокая каблуками, словно певичка из кабаре, избавил нас от своего присутствия. Чтобы вернуться ровно через тридцать минут. К этому моменту я успела принять душ и экипироваться должным образом.

Если у вас в голове возникла картинка собирающегося в бой Шварценеггера в фильме «Коммандос», выбросьте ее оттуда. Я бы с удовольствием обвешалась разнообразным оружием и раскрасила свою физиономию устрашающим боевым узором, но… Это было нереально.

Под экипировкой в моем случае следует понимать прочные джинсы, любимые кроссовки, хлопчатобумажный джемпер и жилетку со множеством карманов. В которые я рассовала зажигалку, оставшиеся деньги, пачку бумажных платков, пилку для ногтей и прочую агрессивную амуницию.

Когда фон Клотц снова принялся бить дверь по спине, я крепко обняла бледную от напряжения Вику, шепнула ей пару ободряющих слов и, подхватив сумку с вещами, вышла в коридор.

Первоначальную часть нашего плана Сашина дочь выполнила безупречно. Дверь за моей спиной захлопнулась, скрипуче ойкнул замок, и тишина наступила хозяину замка на мозоль.

Фон Клотц недовольно поморщился, но приставать к невесте с расспросами не стал. Видимо, он решил заняться этим после того, как устранит последнюю досадную помеху, то есть меня.