Пикник на острове сокровищ - Донцова Дарья

– Ну и какой пирог нам испечь к ужину? Капустный по рецепту Анечки Трубиной или клюквенный, который пекла бабуля Алены Струтинской?

Первое время Эдита-Вера считала Нину Петровну потерявшей голову старухой, но потом она неожиданно поняла: есть на свете такая вещь, как семейные традиции, многим людям светлей жить, осознавая свою связь с предками. Через полгода нянька удивилась: ей совершенно не хотелось уходить прочь из уютного дома, и она приняла предложение Толи выйти за него замуж.

Анатолий радовался, как мальчик, а Эдита (она все реже вспоминала, что на самом деле ее зовут Верой) вдруг с изумлением обнаружила: муж совсем не противный человек. Конечно, он был иного склада, чем Илья. Спокойный учитель русского языка ни за какие пряники не пустился бы в опасные авантюры, но, видно, в середине жизни Эдите предстояло сделать много открытий. В новом браке она поняла, что иметь корни вовсе не плохо и что в стабильной, размеренной жизни есть свои радости.

Шли годы, подрастала Алена, давным-давно признавшая Эдиту мамой, Толя неожиданно бросил преподавать и начал работать в издательстве. А Эдита тайком съездила к их с Ильей тайнику, выгребла оттуда золото и, принеся его домой, сказала мужу:

– Умерла моя тетка, вот передали от нее посылку, завещала мне свои украшения.

– Тут целое богатство! – всплеснул руками Толя.

Наивный, он всегда верил жене, не усомнился и в этот раз.

В середине девяностых Толя умер, Нина Петровна скончалась намного раньше сына, Алена и Эдита остались одни. Теперь уже Эдита рассказывала знакомым о людях, которых запечатлели фотографии, и перелистывала рассыпающуюся от старости книгу с рецептами. Эдита давным-давно придумала себе легенду о папе-французе и маме, уральской красавице. Иногда, ложась в кровать, дама вспоминала свое прошлое, не выдуманное, а настоящее, пыталась представить лицо Ильи, но черты дорогого человека расплывались, путались и мысли. «Вот, – говорила себе Эдита, – в каком году мы с Илюшей ездили в Сочи? И не припомню. Хотя нет, Нина Петровна в тот момент заболела, мы отправились втроем, с Аленой, без бабушки». Вдруг в мозгу Эдиты что-то щелкало, и она начинала сердиться на себя. Ну нельзя же быть такой дурой! Какие Нина Петровна и Алена! Ведь Эдита хочет вспомнить Илью, а не Толю! Ну почему ей кажется, что старушка и девочка постоянно были с ней?

«Золотой запас» Эдита расходовала экономно: Алена работала, им вполне хватало на жизнь. Затем случилась беда: Эдита упала и сломала шейку бедра, Алена сделала все, чтобы спасти жизнь той, что стала ей матерью. Она купила дорогой искусственный сустав, и Эдиту прооперировали. Первую неделю Алена не отходила от койки матери, но та ее выгнала.

– Не сиди здесь, – сердито сказала Эдита.

– Надоела тебе? – заулыбалась Алена.

– Замучила заботой, – кивала Эдита, – закормила деликатесами, почитать некогда, ступай, доченька, домой, я журнальчики посмотрю, книги полистаю!

– Сейчас, мама, – подхватилась Алена и убежала.

– Какая у вас дочь заботливая, – с горечью сказала соседка, – а я вот одинокая, никто обо мне не печется.

– Да, у меня замечательная девочка, – отозвалась Эдита, – лучше не бывает.

Продолжить разговор не удалось, Алена ворвалась в палату, в руках она держала туго набитый полиэтиленовый пакет.

– Вот, мамулечка, – запыхавшись, выпалила она, – тут твои любимые детективы.

– Ну егоза, – нарочито нахмурилась Эдита, – весь магазин скупила?

– Почти, – призналась Алена, – не скучай, завтра приеду.

– Я умирать не собираюсь, – ухмыльнулась Эдита, – не таскайся в больницу, лучше отдохни. Все! Запрещаю тебе появляться неделю.

Алена поцеловала мать и ускакала, Эдита взяла толстый том.

– Любите криминальные истории? – с неодобрением спросила соседка.

Не желая вступать в беседу, Эдита кивнула, ну не говорить же приставучей особе правду: мне смешно их читать, у авторов скудная фантазия, опиши я свои приключения, вот это вышел бы бестселлер.

И тут из коридора послышался шум, заскрипела дверь.

– Небось ваша дочь возвращается, решила еще что-то принести, – поджала губы соседка.

Но к ним на инвалидном кресле ввезли женщину с перевязанной рукой, за коляской шел встревоженный мужчина. Эдита отложила книгу, а соседка начала возмущаться:

– Здесь двухместная палата.

– Извините, пожалуйста, – сказал незнакомец, – в отделении нет мест, заведующий велел временно сюда третью койку поставить, всего на одну ночь.

– Безобразие, мы задохнемся, – не успокаивалась вздорная баба.

– Егорушка, – тихо попросила новенькая, – нет беды, я полежу в коридоре.

– Глупости, – твердо ответил тот и вышел.

– Набьют как сельдей в бочку, – кипела соседка.

Эдита, решив не принимать участия в скандале, потянулась за книгой, но почитать ей не удалось, в палате появился заведующий.

– Раиса Ивановна, – обратился он к скандалистке, – извините, случился форс-мажор, сами видите, какая погода, на улице гололед, у нас все места заняты, очень прошу, пригрейте Ольгу Андреевну на одну ночь, завтра освободится семнадцатая палата, и мы переведем Дружинину.

– Я заплатила деньги за приличные условия, – не уступала врачу Раиса Ивановна, – не мое дело, как вы выкрутитесь.

Ольга Андреевна подняла полные слез глаза на сына:

– Егорушка, увези меня отсюда!

– Мама, мы тоже заплатили, – обозлился тот и налетел на заведующего: – Когда мы оформляли с вами договор, нам твердо обещали госпитализацию в случае необходимости.

– Я же не отказываю, – забубнил врач.

– Но речь шла либо об одноместной палате, либо о двухместной! – наседал на доктора заботливый сын. – И уж совсем некрасиво ставить нас в положение татаро-монгольских захватчиков. Кстати, Раиса Ивановна права, мне бы тоже не понравилось подселение третьего лица!

– Но поймите, – заломил руки заведующий, – у нас впервые такое, надо всего одну ночку потерпеть.

– Егорушка, давай уедем, – прошептала Ольга Андреевна.

– Мама, это опасно.

– Мне тут не нравится.

– Ну мамочка!

– Хочу домой, – заплакала Ольга Андреевна.

– Извините, – внезапно сказала Раиса Ивановна, – не знаю, что на меня нашло, лежу тут одна, никому не нужная…

И скандалистка зарыдала.

Эдита схватила с тумбочки бутылку с водой:

– Раечка, выпейте.

Ольга Андреевна вытерла глаза и спросила:

– Дорогая, хотите сладенького?

– Вы мне? – прекратила лить слезы Раиса Ивановна.

– Конечно, – заулыбалась Ольга Андреевна, – раз уж мне тут ночевать доведется, надо нам подружиться. Егорушка, съезди во французскую кондитерскую и купи набор пирожных, всего по паре.

– Да, мама, – кивнул тот.

– Ну вот и славно, – потер руки врач, открыл дверь и крикнул: – Катя, оформи!

Некоторое время в палате царила суматоха, вызванная размещением лишней койки, затем появилась медсестра и вежливо сказала:

– Ответьте на мои вопросы.

– С удовольствием, – кивнула новенькая.

– Имя, фамилия, отчество.

– Дужинина Ольга Андреевна, – произнесла женщина.

Медсестра старательно записывала сведения, добралась она наконец и до вопроса о месте рождения.

– Город Крюк, – ответила больная.

Эдита вздрогнула и невольно переспросила:

– Крюк? Вроде у вас там когда-то археологические раскопки вели.

– Верно, – подтвердила Ольга Андреевна.

– Скифское золото искали, – проронила Эдита и быстро добавила: – Я в газете читала.

– Вроде так, – нехотя откликнулась новенькая, – если честно, я не в курсе, уехала из Крюка давно, никаких подробностей о тех раскопках не знаю.

– Ваше семейное положение, – вернула медсестра больную к анкете.

– Вдова.

– Дети есть?

– Сын. Егор Герасимович Дружинин, – сказала новенькая, – да вы его видели, он за пирожными поехал.

Эдите стало жарко, а потом по спине прошел озноб. Память услужливо вытащила на свет забытые детали. Охранника, караулившего домик со скифским золотом, звали Герасим. Над ним посмеивались и археологи, и рабочие, когда он утром с похмелья шел к речке, ему вслед иногда кричали:

– Осторожней там, а то, как Муму, утонешь!

– Во народ, – вздыхал незлобливый мужик, – лишь бы поржать, ну назвали меня по-дурацки, и что?

Еще Эдита, пытаясь унять бешеное сердцебиение, вспомнила о мальчиках, утонувших в реке, одного звали Витя, второго Егор Дружинин. В смерть Вити Эдита не верила, а вот кончина Егора не вызывала у нее сомнений. Может, сейчас судьба-шутница столкнула ее с тезкой покойного мальчика? Ну мало ли людей носит имя Егор? Да и фамилия Дружинин не из редких. Но Егор Герасимович уже не частый вариант, а если учесть, что место рождения Ольги Андреевны город Крюк…

– Ваш мальчик москвич? – поинтересовалась Эдита после того, как медсестра покинула палату.

Если Ольга Андреевна и удивилась вопросу, то вида не подала.