Каникулы в Простофилино - Донцова Дарья

– Скажи, Лиза… – начала было я, и тут из-за двери донесся истошный вопль.

Не сговариваясь, мы с Елизаветой вылетели из комнаты. Посередине длинного коридора стояла, растопырив руки, уборщица Лена, и из ее широко открытого рта вырывался звук, похожий на вой пожарной сирены.

Я подлетела к девушке и схватила ее за плечи.

– Что случилось?

– А-а-а-а…

– Успокойся и скажи нормально!

– А-а-а!

– Сейчас! – воскликнула Лиза и метнулась назад в кабинет.

Я продолжала трясти обезумевшую уборщицу.

– Вот, вот, – кричала Елизавета, выбегая с чашкой в коридор, – секундочку!

Не успела я и охнуть, как лаборантка плеснула в лицо Лене водой, уборщица мгновенно замолчала.

– Что случилось? – снова спросила я у нее.

– Пошла комнату мыть, – неожиданно нормальным голосом ответила Лена, – а там… там…

– Где? – вытаращила глаза Лиза.

– Ну… здесь… – Девушка показала на белую створку, около которой стояло ведро со шваброй.

– Что-то в кабинете тебя испугало?

Лена закрыла лицо руками, села на корточки и прошептала:

– Ага.

– Она мышей боится, – внезапно рассмеялась Лиза. – На днях тоже так визжала, полфирмы принеслось на вопли. Фу, ну и глупость!

Продолжая хихикать, Елизавета подошла к двери, распахнула ее и сказала:

– Ну и че? Убежала крыска!

Я перевела дух, тоже приблизилась к створке, заглянула внутрь, увидела абсолютно пустой кабинет и с невероятным облегчением подхватила:

– Грызун испугался твоего визга и удрал.

– Она у батареи, – прошептала Лена, – там…

Покачав головой, я вошла в незнакомый кабинет, обогнула массивный письменный стол и увидела за рабочим креслом… маленькую, скрюченную фигурку Лидии Капстынь. Отчего-то сразу стало понятно: женщине ничем помочь нельзя.

Следующий час пролетел за секунду.

Сначала я захлопнула кабинет, запихнула истерически взвизгивающую Лену в комнату, где только что разговаривала с Елизаветой, велела Лизе тоже не покидать помещения и побежала к охраннику.

Мужчина, одетый в черную форму, мирно дремал за конторкой.

– Где милиция? – крикнула я.

– Какая? – заморгал бравый секьюрити.

– Обычная! Оперативники, которые приехали в здание, когда люди нашли тело Эльзы.

– Так они того… ушли… – растерянно пояснил дядька. – Попрощались вежливо и отбыли. А вы кто? Из наших? Не припоминаю что-то. Новенькая?

– Ага, – буркнула я и вытащила мобильный.

Как назло, Олега нет, но я хорошо знаю коллег мужа, например, Гошу Плотникова. Он непременно должен помочь, только бы парень отозвался.

– Алло, – рявкнуло из трубки.

– Гоша! – вырвалось у меня. – Слава богу!

– Это кто?

– Вилка.

– О, приветик, – резко изменил тон Плотников. – Как делишки? Слушай, чего звонишь? Никак труп нашла. Ха-ха… Шутка!

– Боюсь, что нет, – мрачно перебила я. – Олег в отъезде, вот и звоню тебе.

– Так знаю. У них там прям праздник! – слегка обиженно протянул Плотников. – Ничего, мне тоже отпуск пообещали.

– Гоша! Помоги!

– Что случилось? – растерял всю веселость Плотников.

– Записывай адрес, – приказала я и начала рассказывать о случившемся.

Спустя некоторое время на пороге фирмы появилась группа хмурых парней. Впереди, одетый в сильно измятые брюки и не особо чистую рубашку, вышагивал Плотников. Я кинулась к нему, словно к самому любимому человеку.

– Гошик!

– Вилка, – недовольно отстранился парень, – спокойно.

– Это жена Куприна? – громко спросил один из вновь прибывших.

– Имеешь что-нибудь против? – полез в бутылку Гоша. – Виола российская гражданка, платит налоги и имеет права!

– А я че? – пожал плечами спросивший. – Просто прикольная ситуация!

– Где клиент? – рявкнул Гоша.

– В кабинете, – пропищала я.

– Веди, – приказал Плотников.

Специалисты занялись делом, я тупо сидела на табуретке, пытаясь справиться с расползавшимися в разные стороны мыслями. Интересные, однако, дела творились в фирме у Каркина. Покойная Эльза подрабатывала убийствами – этакая леди Макбет от ботаники. Неужели Антон Петрович и Анна Семеновна были в курсе дел матери Вадима? Нет, нет и еще раз нет! Я отлично знала дядю Антона и тетю Аню, ну не способны они на преступление! Были не способны, увы, Каркиных нет в живых. Как, впрочем, и Эльзы, и Лидии Капстынь. И знала ли я на самом деле Антона Петровича?

Неожиданно мягкий стул показался железно-жестким. Никаких доверительных разговоров с тетей Аней и дядей Антоном я не вела, просто со школьных лет посещала дом, где маленькую Вилку всегда радушно встречали, угощали вкусным. Боясь показаться вам корыстной, все же признаюсь: предвкушение вкусного обеда играло не последнюю роль в моих отношениях с Милочкой. У нас с Раисой в холодильнике чаще всего оказывался суп из гречки и макароны без ничего, а Анна Семеновна потрясающе вкусно готовила, в доме Каркиных я впервые попробовала такие блюда, как желе, фаршированная курица и кулебяка с грибами. Конфеты мачеха Раиса покупала лишь по большим праздникам, а у Каркиных в столовой всегда стояла ваза, набитая «Мишками на Севере». «Белочками», «Трюфелями» и прочими редкими для моего детства лакомствами.

Если уж признаваться совсем честно, то меня иногда коробила Милка, которая могла ни с того ни с сего устроить подруге истерику. К тому же младшая Каркина была безумно ревнива. Один раз я поехала на зимние каникулы на дачу к Светке Леоновой. Узнав о приглашении, Милка закатила скандал.

– Ты только моя подруга! – топала она ногами. – Не смей общаться со Светкой.

Еще Мила грубила Анне Семеновне и презрительно называла мать «клушей». Один раз я даже ушла от Каркиных в разгар семейного скандала. Было нам тогда, кажется, лет по двенадцать, на дворе стоял декабрь, и Милка решила пойти на каток.

– Доченька, посмотри на часы, – остановила Милу мама, – девять скоро, какие коньки…

– Хочу, – уперлась дочь.

– Уже поздно, я волноваться стану! – решила прибегнуть к обычному родительскому шантажу тетя Аня. – Ведь знаешь, здоровье у меня не крепкое.

– Как ты мне надоела! – заорала Мила. – Каждый день помираешь! Дура! И папа так считает!

По щекам тети Ани потекли слезы, Мила затопала ногами, а я предпочла улизнуть. Бежала по двору и думала: «Никогда больше не вернусь к гадкой Милке. Имейся у меня такие мама и папа, тапки бы им мыла!»

И на самом деле три дня не заглядывала к Каркиным, а потом Милка позвонила и как ни в чем не бывало спросила:

– Ты куда подевалась? Каникулы скоро закончатся!

Я уже хотела произнести заранее заготовленный спич о разрыве отношений, но тут Милка весело добавила:

– Мама тебе подарок купила на Новый год. А еще она испекла пирожки с капустой. Ну, я жду!

И Вилка побежала за сувениром, вприпрыжку понеслась к вкусному столу. Можно сказать, продалась за кусок теста. Впрочем, справедливости ради следует отметить, что скандалы вспыхивали у Каркиных редко и, как правило, их поджигателем была Милка. Но с течением времени моя подруга растеряла боевой пыл и перестала нападать на родителей…

Из сиденья стула вылезла пружина, и мне стало совсем неудобно, а в голове продолжали бродить тяжелые мысли. Однако… Вот уж точно говорят: чужая жизнь потемки, и у каждого свой скелет в шкафу. Никогда ни дядя Антон, ни тетя Аня, ни Милка даже не намекнули, что у Каркина имеется еще сын Вадим.

Я поерзала на сиденье, пружина ушла внутрь, стало чуть легче. Нет, Эльза действовала в одиночку, она убивала людей сама, без помощи Каркиных. Но…

Внезапно мне стало жарко. Крокодил Роберто! Отвратительный тотем, мерзкая мумия, которую за смешные деньги продал дяде Антону владелец турбюро Кирилл Велигжанов! Господи, я все поняла!

По спине потек пот, противная железка вновь вонзилась в филейную часть писательницы Арины Виоловой. Но я перестала обращать внимание на мелкие неприятности.

Каркиных убили хитроумным способом. Эльза каким-то образом прокололась, дядя Антон внезапно узнал, чем подрабатывает его стародавняя любовница, и, естественно, пришел в глубочайшее негодование. Лидия Капстынь рассказывала, что за пару дней до своей смерти Антон Петрович сильно поругался с Эльзой, та вылетела из его кабинета перекошенная, а хозяин потребовал коньяк. Вот оно! Все верно! Каркин не пошел в милицию – ну не мог он «сдать» Эльзу! – но, наверное, ужаснулся и велел ей прикрыть бюро убийственных услуг. Бедный, наивный, интеллигентный, мягкохарактерный дядя Антон! Он не знал, какой страшный человек Эльза Генриховна!

Милая дама взяла корень момбата, зашила его в чучело и при содействии Велигжанова подсунула мумию отцу Вадима. Вот кто погубил Каркиных! Господи, как хорошо, что я сожгла монстра! Иначе б и Милка, и горничная Лариса тоже могли умереть. Я нашла преступницу, но она убита. Кем? И кто лишил жизни Лидию Капстынь? Почему отравили курьершу Галю Норкину? Что разнюхала девочка Настя, решившая сжечь цветы на могиле Каркиных? Кто вложил в голову ребенка мысль о виновности хозяев фирмы в смерти матери?