Дульсинея Тамбовская - Хрусталева Ирина

– Мы вас ждали только завтра, поэтому я распорядилась, чтобы закупили все необходимое для праздничного ужина, – объяснила она. – Но вы не волнуйтесь, наш повар Пьер все успеет, и сегодня праздничный ужин обязательно будет.

– Не нужно беспокоиться. Мадлен, совсем необязательно устраивать праздник из-за нашего приезда, – улыбнулась Алена. – Мы вполне обойдемся обычным ужином.

– Как скажете, сеньорита, – как всегда сдержанно, ответила та.

Когда очередь дошла до осмотра конюшен, домоправительница очень подробно рассказала обо всех ее обитателях.

– Хозяин очень любил своих коней и часто сам ухаживал за ними, – начала объяснять она. – Вот этот, Гамлет, золотой призер международных соревнований, – остановилась она рядом со стойлом, в котором нетерпеливо гарцевал вороной красавец. – Видите, как он заволновался? Наверное, думает, что сейчас его выведут на прогулку. Потерпи немного, Гамлет, придет Хуанитто и выведет тебя, – ласково сказала она и погладила коня по черной морде. – А это Гром, самый резвый среди всех, – показала Мадлен на огненно-рыжего скакуна. – Хозяин никому не разрешал на него садиться, он мог запросто с себя сбросить и поранить человека. Он слушался только его и Хуанитто, это наш конюх. Вот эту белоснежную красотку зовут Мечта, хозяин ее держал для потомства. Собирался уже в этом году впустить к ней Гамлета, да не успел, – грустно добавила она. – И последний конь, Юпитер, он еще молодой, двухлеток, хозяин говорил, что это будущий фаворит. Теперь все они ваши, сеньорита, – отметила домоправительница. – Вы любите лошадей?

– Понятия не имею, – пожала Алена плечами, во все глаза таращась на коней. – А если честно, я их до смерти боюсь.

– Значит, продадите, – вздохнула Мадлен. – Пройдемте дальше, я покажу вам участок.

Они осматривали владения еще минут сорок и порядком притомились. Как только экскурсия закончилась, девушки извинились перед домоправительницей и сказали, что хотят немного отдохнуть после полета.

– Ужин подается обычно в семь часов, – проговорила Мадлен и, слегка кивнув головой, грациозно уплыла на половину прислуги.

– И что отец здесь делал один? – недоуменно пожала Алена плечами, когда девушки вошли в ее комнату. – Ведь и заблудиться недолго в таких-то апартаментах. И зачем столько комнат?

– А почему ты думаешь, что он жил здесь один? – пожала Светлана плечами. – Может, у него семья была?

– Если бы у него была семья, не думаю, что он оставил бы мне свое состояние, – возразила Лена. – Он ни разу не вспомнил о нас с матерью за все эти годы и при наличии семьи… сомневаюсь, что вспомнил бы и перед смертью.

– Мало ли какими могли быть обстоятельства? Ведь ты же пока ничего не знаешь о нем.

– Какими бы они ни были, это совсем его не оправдывает. За столько лет мог хотя бы поинтересоваться, как я живу, что делаю, как расту, и вообще… может, я уже умерла давно?

– Лен, ты сама говорила, что твоя мать никогда не рассказывала тебе о причине развода, – напомнила Света. – А у кого-то другого ты не пыталась узнать. Вдруг окажется, что твой отец вовсе и не виноват? Ты же совсем ничего не знаешь о нем, – вновь повторила она.

– Может, ты и права, – нехотя согласилась Алена. – Я пробовала поговорить об отце с тем человеком, который приезжал в Россию, чтобы огласить завещание, только он ничего не мог мне рассказать. Ты же помнишь, я тебе говорила об этом? Он сказал мне тогда, что он всего лишь помощник поверенного отца, поэтому практически ничего не знает.

– Думаю, что, находясь здесь, у тебя будет возможность узнать о своем отце все. Он прожил в Италии много лет, наверняка имел друзей, которые его хорошо знали.

– Очень надеюсь на это, – ответила Алена.

Она вновь обвела взглядом большую комнату и вздохнула:

– Как он здесь жил? О чем думал? Чем занимался? Здесь же сдохнуть можно одному, в таком количестве комнат, – пришла к неожиданному выводу она.

– Ну, судя по тем миллионам, которые тебе оставил твой отец, видно, что он был далеко не последней величиной в бизнесе, – проговорила Светлана. – А это значит, что ему приходилось организовывать какие-то приемы, встречи. Вот для этого и нужна большая площадь. И потом, престиж, имидж, эти «атрибуты» везде и во всем должны сопровождать делового человека. А твой отец был деловым человеком, в этом я ничуть не сомневаюсь. Создать сеть супермаркетов, да еще в чужой стране, для этого нужно иметь неординарный характер, огромную силу воли и упорство. Я думаю, тебе стоит гордиться своим отцом.

– Во-первых, не супермаркетов, а супермеркато, здесь это именно так называется, – поправила подругу Алена. – А насчет того, чтобы им гордиться… это ты, по-моему, погорячилась, подруга, – хмыкнула она.

– Как ни крути, а на смертном одре он все же вспомнил именно о тебе, – не сдалась та. – А перед смертью обычно вспоминают самых дорогих и любимых людей.

– Свет, не вышибай из меня слезу, все равно не получится, – отмахнулась Алена. – В одном ты права: я ничего не знаю о своем отце, но то, что он бросил нас с матерью на произвол судьбы, когда нам жрать было нечего, этот факт мне хорошо известен. А миллионы, которые он мне оставил… Наверное, откупиться за свою подлость решил. Только я все равно никогда не смогу ему простить предательства.

– Если ты так думаешь, зачем же тогда приехала сюда за этими миллионами? – усмехнулась Светлана. – Отказалась бы, если такая гордая.

– Счас, разбежалась, – фыркнула Алена. – Я что, похожа на идиотку? Кто же от таких денег отказывается? Я же сказала, что простить его не смогу, а наследницей быть – это всегда пожалуйста, – захохотала она. – Должна же быть хоть какая-то компенсация за мое трудное детство?

– Хоть? – хмыкнула Света. – Если бы на меня свалилось такое «хоть», я бы, наверное, с ума сошла от счастья.

– Какая же ты меркантильная особа, оказывается, Светлана Викторовна, – шутливо сморщила носик Алена. – А деньги – это зло, они портят человека.

– Посмотрим, посмотрим, как они будут портить тебя, подружка. Мне будет весьма интересно понаблюдать за этим процессом, – засмеялась Света.

– Меня они вряд ли испортят, – махнула Алена рукой. – Вроде скупостью и жадностью я никогда не страдала. А вот то, что они дадут мне полную свободу, от этого я заранее балдею, – мечтательно прикрыла она глаза. – Представляешь, Светка? Покупай что душа пожелает, езжай куда хочешь, хоть в Америку, хоть в Австралию, и везде тебе рады!

– Не тебе, дурочка, а твоему банковскому счету, – усмехнулась Светлана.

– Пусть так, но ведь обладательницей этого счета являюсь я, Елена Васильевна Рысь. А это значит, что все мне будут угождать, улыбаться, исполнять любые желания. Разве не кайф? – весело засмеялась девушка.

– Кайф, – согласилась Света. – Слушай, я что-то проголодалась, – заметила она. – Мадлен сказала, что ужин будет только в семь часов. До семи я точно скончаюсь от голода. Где бы нам с тобой перекусить?

– Сейчас сообразим, я тоже есть хочу, – тут же подхватила идею подруги Лена. – Перед тем как ехать сюда, я в Интернете все вверх ногами перевернула, собирая информацию о Милане. Мы посмотрим по карте, где находится Autogrill, я слышала, что там замечательно можно пообедать, вкусно и не очень дорого. Самое лучшее место на Corso Europa. Приходишь, берешь поднос и набираешь все, чего душа пожелает, там более трехсот наименований разнообразной еды. Очень удобно, особенно для такой хорошей хозяйки, как я, например. Ты же знаешь, как я не люблю готовить, – засмеялась она. – Вот, кажется, нашла, – тыча пальцем в карту, радостно сообщила Лена. – Это совсем недалеко отсюда. Карту мы с собой возьмем на всякий случай, чтобы спросить у кого-нибудь, если вдруг заблудимся. Только переодеться нужно, не идти же в том, в чем мы столько времени в дороге болтались, то в самолете, то в машине.

Девушка тут же бросилась к своему чемодану, который стоял рядом со шкафом, и, подхватив его, плюхнула на кровать.

– Сейчас надену легенькие капри и топик.

Алена раскрыла чемодан и уставилась на то, что там лежало, широко раскрытыми глазами.

– Что за хрень? – наконец выговорила она. – Свет, посмотри, что это такое? – позвала она подругу. Та подошла к кровати, заглянула в чемодан и мгновение спустя громко расхохоталась.

– Что это с тобой? – нахмурилась Лена. – Я, между прочим, ничего смешного здесь не вижу.

– Разве? А вот это? – продолжала веселиться Светлана и, подхватив мужские плавки, покачала ими перед носом подруги.

– Но откуда все это барахло в моем чемодане? – топнула Лена ногой, вытаскивая на свет божий мужские рубашки, галстуки и носки.

– Не догадываешься? – хмыкнула Света. – Ты же сама отобрала этот чемодан у парня в аэропорту.

– Мама дорогая! – ахнула Алена. – Так, значит, я его чемодан забрала?

– Ну, судя по этим вещам, так оно и есть, – пожала Светлана плечами.