Мальчики – налево, девочки – направо - Лютикова Люся

– Хорошо, – сказал он, – но для начала мне понадобится его портрет.

Ася Дмитриевна полезла в сумочку.

– Вот фотография, здесь мы с ним на корпоративной вечеринке.

Волгин покачал головой.

– Нет, мне нужен именно портрет, написанный красками, лучше маслом. И обязательное условие – чтобы Вячеслав добровольно согласился позировать.

– Зачем это?

Прохиндей принялся вдохновенно врать:

– Только в этом случае в портрет перейдет часть души человека и все действия над изображением будут иметь такую же силу, как над самим оригиналом.

На самом деле он придумал уловку с портретом совсем для другой цели. Прежде всего, надеялся, что эта задача окажется непосильной для Аси Дмитриевны и злодейка, выпустив пар в пустых хлопотах, забудет о кровожадных планах. Однако через несколько недель дамочка притащила портрет Васнецова. Волгину ничего не оставалось, как приступить ко второй части представления.

Женщина должна была изрезать портрет на мелкие кусочки, приговаривая заклинание, написанное колдуном специально для этого случая.

– Это особый магический ритуал, который отнимает у человека, изображенного на картине, деньги и здоровье, – важно объяснил Степан Иванович.

В действительности эффект у этого ритуала был приблизительно такой же, как у чучела директора на японских заводах. Любой работник предприятия – от уборщика до главного бухгалтера – может подойти к чучелу и ударить по нему хорошенько. Тем самым японец избавляется от отрицательных эмоций, накопившихся в его душе за трудовой день, и в коллективе вновь воцаряется любовь и дружба.

Ася Дмитриевна послушно повторила текст заклинания, методично изрезала портрет и ушла. На ее губах играла хищно-умиротворенная улыбка. Волгин вздохнул с облегчением: ну, кажется, дамочке полегчало!

Но колдун опять ошибся. Ненависть по-прежнему жила в женском сердце, и вскоре Ася Дмитриевна опять удостоила его своим присутствием. Только теперь ее ярость распространялась и на него.

– Прошло уже два месяца, – зло бросила она, – а с Васнецовым ничего плохого не случилось. Наоборот, бизнес процветает, здоровье отменное, выглядит отлично. Как это понимать?

Степан Иванович попытался было выкрутиться, мол, колдовство – это не швейцарские часы, невозможно рассчитать с точностью до минуты, когда оно начнет действовать. Может статься, у Вячеслава есть астральные защитники и покровители, они-то и препятствуют магическим заклинаниям… Но женщина его осадила:

– Перестаньте молоть чепуху. Я вам не верю. Все вы, мужики, одинаковы. Один раз меня ваш брат уже обманул, больше этот номер не пройдет. Вы обещали, что нейтрализуете Васнецова? Обещали, я вас спрашиваю?

Волгин робко кивнул.

– Так выполняйте свое обещание! Мне все равно, как вы этого добьетесь: будете бить в шаманский бубен, призовете на помощь Зевса или просто прирежете Васнецова в подворотне. Все средства хороши!

Ася Дмитриевна ясно дала понять колдуну: существуют другие люди, которые решают те же проблемы. В их распоряжении, возможно, нет магического кристалла, зато имеется отличная огнестрельная техника. И она обязательно обратится к их услугам. Не пожалеет никаких денег, потому что это дело принципа. Так что, если господин Волгин не хочет получить девять граммов в сердце, ему лучше выполнить обещание. И как можно скорее.

Уходя, Ася Дмитриевна оставила ему фотографию – ту самую, где была запечатлена вместе с Васнецовым. На обороте заказчица написала полное имя бывшего любовника, а также название и адрес его рекламного агентства.

Чего уж тут лукавить, Степан Иванович занервничал. Он видел выражение глаз Аси Дмитриевны и понял, что она не шутит.

– Такая может, очень даже запросто может… – приговаривал мужчина, наливая себе стопочку рябиновой настойки на коньяке. – И все, и закончится твоя молодая жизнь, Адольф. Что же делать? Может, покаяться перед ней? По-простому, по-русски. Упасть на колени и сказать: «Простите, уважаемая Ася Дмитриевна, бес попутал! Не велите казнить, велите слово вымолвить!»

Впервые колдун напился в своем офисе, напился в лоскуты. Хорошо хоть, секретарша уже ушла домой и не видела этого безобразия. Степан Иванович проспал несколько часов на диванчике за ширмой. Проснулся, когда на улице стояла глубокая ночь, и ощутил настоятельную потребность добавить. Рябиновая настойка закончилась, за спиртным надо было идти на улицу.

Продуктовые палатки уже закрылись. Волгин увидел светящуюся неоном вывеску ночного клуба и устремился на нее.