Родимые пятна - Дюнан Сара

Тем не менее я держалась на расстоянии до тех пор, пока не стало ясно, что интерес взаимный. Нет ничего примитивнее и грубее, чем пялиться на человека. Всем известно, что существуют более тонкие приемы. Я понимала, на что намекал Сверчок, мол, никакая это не случайная встреча, а намеренная подсадка, осуществленная злодейской империей Бельмона, где меня успели вычислить. Но если и так, они подсунули мне самого настоящего дилетанта. Да и с каких это пор шпики и опытные провокаторы носят костюмы от Жан-Поля Готье? Ну, как бы там ни было, а существует один способ это выяснить. Вот если бы я сама следила за кем-нибудь, то вряд ли позволила бы объекту своей слежки вовлечь себя в беседу. Прикончив выпивку и подойдя к бару, я непринужденно присела рядом с ним. Он не спускал глаз с газеты, но не читал ее, я это просто чувствовала.

— Привет, — весело сказала я.

— Привет?..

Он поднял глаза и слегка нахмурился, но не слишком был огорчен тем, что его потревожили. А серые глаза у него были с крапинками. Красивый.

— Может, я ошибаюсь, но такое впечатление, что вы следите за мной.

«Боже, — возопил Сверчок, — неужели твоя матушка не научила тебя правилам приличного поведения?»

Парень, казалось, обдумывал ситуацию, затем тряхнул головой, его нижняя губа чуть-чуть оттопырилась, очень по-французски, симпатично.

— Мне кажется, точнее будет сказать, что мы следим друг за другом. — Он отпил глоток из своего стакана. — И вопрос теперь в том, конечно, должны ли мы продолжать это занятие?

Мой, хоть и ограниченный (по общему признанию), опыт, подсказывал, что это совсем не тот уровень остроумия, который можно обнаружить в унылом, низкопробном, бездарно преследующем тебя хвосте. Огоньки в животе у меня вспыхнули, да и мысли приобрели некоторую игривость.

— Может, нам стоит обсудить это?

— Прекрасно. По-английски или по-французски?

Я гордилась тем, что владею французским в совершенстве, и вот гордость моя была уязвлена.

— У меня такой явный английский акцент?

— Нет, но у меня есть преимущество, о котором нечестно было бы умолчать.

Сказал он это на чистом американском английском. А потом улыбнулся, и в этой улыбке было нечто от улыбки Тома Круза, хотя, благодарение Богу, нечто более сдержанное и взрослое.

— У вас это здорово получается. Он вновь тряхнул головой.

— Нет, это не способности, проявленные в годы обучения, просто отец у меня американец. Да и по работе мне часто приходится говорить по-английски.

Так вот оно что! Несомненно, это дитя войны. Мать подцепила одного из солдат дружественной армии. Сколько же ему лет? Сорок четыре? Сорок пять? Еще недавно я считала сорокалетних выжившими из ума старцами. Выходит, что и у зрелости есть свои преимущества.

Видя, что я молчу, он спросил:

— А вы? Откуда у вас такой великолепный французский?

— От образования, от чего же еще? Слишком много лет я его изучала.

Он кивнул.

— А теперь больше не изучаете?

— Теперь нет, — ответила я нетвердо, чтобы он мог подумать, что это не совсем так.

— Хорошо. Так, может, мы возьмем еще по одной порции выпивки? Или вы предпочитаете в этих делах не торопиться?

Я подвинула к нему свой стакан и, поудобнее устроившись на табурете у бара, после небольшой паузы сказала:

— Так что же у вас, если не секрет, за работа, на которой часто приходится говорить по-английски?

Завязывание разговора, вот как это называется. Все равно что завязывание плода, только словесное.

— Я журналист. Работаю в американском журнале.

— В самом деле?

— Ну, боюсь, это только звучит красиво, а на самом деле — весьма скучно. Мои материалы по большей части финансового толка. Я европейский бизнес-обозреватель этого журнала.

И кто сказал, что жизнь никогда не преподносит сюрпризов? А ты, Сверчок-Зануда, заткнись и страдай молча.

— Нет, что вы, напротив, это весьма современно. — Я протянула руку и легко сказала: — Позвольте представиться. Ханна Вульф, работаю в охранной фирме. Рада нашему знакомству.

Он воспринял это спокойно. Должна заметить, что удар он держит не хуже тренированного боксера.

— Очень приятно. Дэвид Меркот. Итак, могу я оплатить этот заход, или вы предпочитаете платить за себя сами?

Тут оно и понеслось. Флирт Ханны Вульф и Дэвида Меркота. Я избавлю вас (да и себя) от банальной тягомотины первого получаса общения. Ухаживание, в конце концов, дело сугубо личное и, кроме всего прочего, не имеет отношения к сюжету. Достаточно сказать, что он, как все французы, обладал приятным самокритичным чувством юмора иje ne sais quoi^[23], к тому же наверняка хорошо осведомлен обо всех слухах и сплетнях мира французской промышленности и экономики. Сверчок-Зануда может гордиться мной. И вот, просчитав все его достоинства, после второй порции спиртного я пригласила его отужинать. Он согласился. Назовите это как угодно, хоть шпионской школой Маты Хари^[24]. Только, конечно, не сознавайтесь, что и сами вы шпионка. Сначала я попыталась побольше разузнать о его работе.