Идет охота на волков - Колычев Владимир

– Ну, не знаю, – покачал головой Чугунок. – Тут недавно случай был. Босс наш, ну, хозяин салона, клинья тут к одной подбивал... Да ты ее знаешь! Майка это!

– Кто?! – встрепенулся Семен.

– Ну, Майка твоя... То есть не твоя. Она с Максом сейчас...

Семен возмущенно ткнул в кусок шашлыка пластиковой вилкой. Но не смог подцепить его, потому что сломались зубцы.

– Козлы! Совсем оборзели! – взъярился он. – Херню какую-то подсовывают... Так что там с Майкой? С Максом она?

– Замуж за него вышла.

– Сука!

Катя ревниво посмотрела на него, но это ничуть не охладило его пыл. При всех своих достоинствах она и рядом с Майей не стояла. И то, что сейчас она с ним, всего лишь дань необходимости.

– Так я не понял, твой босс что, клинья к ней подбивал?

– Да. А она Максу, говорят, пожаловалась. А он морду ему набил. И Кешу вырубил... Кеша – телохранитель его. Чигин ему за это расчет выписал. Типа, не защитил, на хрен ты такой нужен...

– Меня твой Кеша тоже не парит... Значит, Макс босса твоего отметелил.

– Ага! А Чигин заяву в абвер накатал.

– Так что, Макса закрыли?

– Хрена с два! Макс на Чигина так наехал, что он в тот же день заяву забрал...

– Макс? Наехал? Он что, в авторитете?

– Что-то типа того. Только авторитет у него красный. В ментовке он служит. В РУБОПе... Я ж о том и говорю, что РУБОП сейчас всех строит, и братву, и коммерсантов...

– Макс в ментовке служит? – оторопело спросил Семен.

– Я же говорю, в РУБОПе. И напарник у него – зверь. Капитан... Нет, уже майор Венгеров. Он меня колол. Макс меня в ментовку сдал, а этот гнида меня колол... Поверь, с таким волкодавом лучше не связываться.

– На любого волкодава есть патрон с жаканом, понял?

– Ну, я не знаю, тебе видней...

Семен люто и с презрением глянул на Чугунка.

– Ты еще что-то хотел мне сказать!

– Что я хотел сказать?

– Ну, кто-то спрашивал про меня, – напомнил он.

– Кто? – заелозил в кресле Чугунок.

– Братан, что с тобой случилось? Каким болтом тебя пришибло, а? Еще раз говорю, вспомни, каким ты был, а? Мы же с тобой на ножи ходили, на пули! А на кичу ты ко мне приходил! Никто из наших не пришел, только ты. И за мокрое взялся, чтобы Макса наказать. Ну, не вышло, ну, облажался, но ведь не замохал. И меня, по ходу, отмазал... А сейчас что? Тише воды, как последний лох... И еще с ментами якшаешься!

– Я?! С ментами?! – побледнел Чугунок.

– Вася, твою мать, не буди во мне зверя! Он уже и так проснулся... Правду скажи, кто про меня спрашивал?

Семен и без того уже понял, что справки о нем наводил Макс. Если он ездил разбираться с боссом Чугунка, то и его самого мог подцепить. А им было о чем поговорить.

– Макс... Макс у меня спрашивал... Но я ему ничего не сказал!

– А что ты мог ему сказать? Где я, что со мной – откуда ты мог об этом знать... Зато сейчас знаешь. Здесь я, в Светлокаменске. На белом коне, с белой козой, – обняв загрустившую Катю, сказал Семен. – При деньгах, при возможностях...

– При каких возможностях?

– При больших... Так можешь Максу и сказать, – презрительно скривился Семен.

– Я?! Максу?! Да за кого ты меня держишь? – взвился Чугунок. – Я никогда своих ментам не закладывал!.. Ну, если не считать... А про Макса не говорил, потому что не собирался к нему идти. И не пойду...

– Да заткнись... Смотреть на тебя тошно...

– Тебе легко говорить! А я пришел домой, у меня сеструха больная, с постели не встает, – возбудился Чугунок. – И помочь, кроме меня, некому. Работа нужна, потому что без денег никуда. А где работу взять? Куда ни ткнешься, судимых не берут! Я туда, сюда, тык-мык, а никому такой хороший не нужен. Случай помог. В «Вернисаж» сторожем устроился. Скрыл судимость и устроился... А Макс меня на пушку: как это так, судимый, а в охране!.. А там и платят неплохо, и работа не пыльная... И не собирался я тебя сдавать. Зачем это мне нужно?

– А чтобы работу не потерять! – отрезал Семен.

И, немного подумав, более мягко спросил:

– И что, хорошо тебе там платят?

– Ну, не скажу, что много, но пока хватает... Правда, сейчас проблемы начались.

– Чего?

– Чигин кредит большой взял. В баксах, говорят. А дефолт ему этот кредит в одно место вставил. Продажи упали, доход мизерный, но, пока деньги с кредита были, нормально платил. А сейчас засада. Продажи вроде бы растут, а денег не хватает... Он сейчас по банкам бегает...

– А с Майей у него что?

– Ничего. Говорю же, Макс ему морду набил. Он теперь к ней на пушечный выстрел не подойдет.

– Значит, с Максом он в контрах.

– Выходит, что так...

– И денег ему не хватает, чтобы бизнес удержать.

– Ну, есть проблемы... Но я не думаю, что он сломается. Он мужик хитрый, выкрутится...

– А салон у него, говоришь, лучший в городе.

– Он в него столько бабла вбухал...

– Крыша есть?

– А ты что, свою хочешь поставить? – усмехнулся Чугунок.

– А это не твое, братан, дело... Так есть крыша?

– Тенгиз его кроет.

– Не знаю такого.

– Он в законе. Раньше о нем никто не слышал. Он вместе с Налимом появился.

– С кем? – встрепенулся Семен.

– Ну, Налим, он тоже в законе...

– Знаю, что в законе... Он что, в городе сейчас?

– Да вроде.

– Это интересно... Это очень интересно... Да, кстати, я здесь проездом. Но ты все равно Максу про меня не говори.

– Ну о чем ты говоришь? Конечно нет!

– А скажешь – убью, – спокойно и с непоколебимой уверенностью в голосе сказал Семен.

Это напугало Чугунка, и у него слегка задрожала нижняя челюсть.

– Ты давай, браток, доедай шашлычок! Мы поедем! – скупо улыбнувшись, поднялся со своего места Семен.

Чугунок подал ему на прощание руку, но Семен сделал вид, будто этого не заметил. Нет между ними былой дружбы. И никогда уже не будет. А шашлык, который он ему оставлял, можно было назвать брошенной костью. Которую Чугунок когда-нибудь отработает.

Катя обессиленно поднялась с постели, сходила на кухню, принесла сигареты и пепельницу, опустилась в кресло, закурила.

Обычно после постельной встряски она блаженствовала, не в силах пошевелиться. Но сегодня ей что-то не давало покоя.

– И мне дай! – Семен потянулся за сигаретой, но она как будто бы этого не видела.

– Кто такая Майя?

– А кто такой Медвежа?.. Ты жила с ним, а я жил с Майей, какие вопросы?

– Медвежи больше нет.

– А Майя есть. И живет с Максом...

– Ты хотел его убить?

– Да.

– Из-за нее?

– Может быть.

– Ты ее любишь?

– Тебе какое дело?

– Я ревную. Ты удивлен?

– На то ты и баба, чтобы ревновать.

– Твоя баба. И твоею хочу остаться... Ты из-за нее приехал в Светлокаменск?

– Это что, допрос?

– Из-за нее?

– Это мой город. И я буду его иметь.

– И ее тоже?

– Не доставай меня!

Он раздраженно схватил ее за руку, выдернул пачку сигарет.

– Значит, она тебе нужна.

Катя действительно была умной женщиной. Именно поэтому Семен и соврал ей.

– Не нужна!

Он должен был удержать Катю. Во-первых, она была ему нужна. Во-вторых, она знала тайну происхождения денег, а это без малого полтора миллиона долларов. И еще в рублях почти «лимон». Эту тайну она унесет в могилу, и это случится, как только он встанет на ноги, на пьедестале из своих миллионов.

– Мне Макс нужен. Из-за него я шесть лет мотал!.. А на Майку мне наплевать.

– Твой Макс – мент. РУБОП – это серьезно.

– Знаю.

Никогда ему не забыть, как парился он в маломерной камере, где арестанты банально умирали от тесноты и нехватки воздуха. И он мог сгинуть, потому что стрелял в ментов... Тюрьмы он уже не боялся. Но за убийство мента попадать туда не хотел. Рубоповцы сделают все, чтобы там его превратили в грязь под ногами. Бросят в камеру к отмороженным амбалам, и превратится его задница в шотландскую волынку. И будут потом играть на ней все кому не лень.

– Тогда не трогай его.

– А если я все шесть лет жил тем, чтобы отомстить?

– Тогда сделай так, чтобы его уволили из органов.

– Как? – Семен заинтригованно посмотрел на Катю.

– Не знаю... Например, страви его с Чигиным... Пусть он ему еще раз морду набьет. И пусть Чигин снова на него заявит. Менты его запугали, а ты сделай, чтобы он устоял. Сам его запугай.

– Что-нибудь придумаю, – кивнул он.

– Если хочешь, будем думать вместе... У него с деньгами проблемы. Мы бы могли предложить свои.

Семен не стал разубеждать Катю в том, что их общие деньги принадлежат только ему одному. Вернее, будут принадлежать, когда она выпадет из игры.

– Зачем?

– Войдем в долю. А потом избавимся от Чигина, и салон будет нашим.

Семен восхищенно смотрел на нее. Она озвучила идею, зародыш которой крутился у него в голове. Или ему так только казалось, что крутился...

– Вопрос в том, как мы войдем в долю? – задумалась она.

– А это предоставь мне, – махнул рукой Семен.

Он не слышал про Тенгиза, но то, что этот вор появился в городе вместе с Налимом, говорило о многом. Наверняка старый законник имеет на него немалое влияние. А Семен вправе обратиться к нему за содействием.