За все спрошу жестоко - Колычев Владимир

– Значит, слышал... Скажи своей секретарше, чтобы чайком нас угостила. Посидим тут с тобой, почаевничаем... Или мы тебе не нравимся? – усаживаясь на стол, весело улыбнулся рэкетир.

Его подопечный сел на другой край директорского стола, а двое других, взяв стулья, подперли Алекса с двух сторон. В тиски взяли, не вырваться. Но, может, они все сядут за приставной стол, когда секретарша принесет чай?

– Так нравимся мы тебе или нет? – все так же весело спросил бандит с бульдожьим лицом.

Он взял со стола бронзовый канделябр в форме обнаженной женщины с кувшином на голове, щелчком толстых пальцев выбил из гнезда одну свечу, затем другую, третью.

– Н-нравитесь.

– А сотрудничать с нами хочешь?

– З-зачем?

– Затем, что мы тебя охранять будем.

– У меня есть охрана...

– Видели мы твою охрану, – хмыкнул бандит. – Фуфло полное. Нас даже остановить не пытались... На улице беспорядки, а у них дверь открыта. А если настоящие бандиты навалятся?

– А вы ненастоящие?

– Мы не бандиты. Мы твоя охрана.

– Но у меня есть охрана. Волынская братва.

– Не знаем о таких.

– Они с люберецкими вместе, – жалко улыбнулся Алекс.

– Все равно не знаем.

Увы, но волынская братва затормозилась в развитии. Может, иногда и помогала люберецким в качестве пушечного мяса, но на том ее участие в криминальной жизни столицы и заканчивалось. И кооператив их не развивался – как был, так и оставался в подвале. И водкой они уже не занимались, как прежде. А хозрасчетный центр, которым руководил Пуп, перепродавал всякую всячину для кооперативов и прочих частников. И тоже никакого развития.

– Я им позвоню сейчас, они подъедут.

– Отлично, давай через два часа, под Краснохолмским мостом. Там и поговорим. Посмотрим, что это за братва такая...

Алекс набрал номер Кита, услышал его голос.

– Здравствуй, Никита. У нас проблемы...

Браток с бульдожьим лицом вырвал у него трубку.

– Ты, что ли, хрен волынский?.. – ревущим голосом спросил он. – Кто я такой? Нахрап я, из Солнцева. Солнцевские мы... Конечно, слышал, кто бы сомневался... Короче, мы «Позитив-банк» под свою охрану берем. А то вас никто не знает, а мы солнцевские, нас все боятся. И ты бойся... Не боишься?.. Ну тогда давай на стрелку забьемся!

Бандит договорился с Китом о встрече, выпил чаю и ушел, пообещав вернуться. А вечером позвонил Кит.

– Тут, короче, такое дело, – унылым тоном начал он. – Нам, Алекс, от твоего банка никакой выгоды нет. Ты нам не платишь, и нам нет смысла башку под пули подставлять. Если бы платил, тогда другое дело...

– Сколько ты хочешь?

– Поздно уже... Мы солнцевским вас отдали. Пусть они теперь вас охраняют...

– А Пуп где?

– Здесь Пуп, а что?

– Он тоже с тобой на стрелке был?

– Был.

– И что он хочет мне сказать?

Кит передал трубку Игорю.

– Извини, брат, – убито проговорил тот. – Солнцевских много, у них плетки...

– Да пошел ты!

Алекс положил трубку, а минут через двадцать к нему снова пожаловал Нахрап со своими бандитами.

– Ну что, отзвонились твои клоуны? – презрительно спросил он. Взял стул и, столкнув Алекса с его места вместе с креслом, сел за его рабочий стол.

Алекс хотел пересесть за приставной стол, но амбал с устрашающей внешностью встал у него на пути. И ему пришлось опуститься в свое кресло. А Нахрап смотрел на него и ехидно усмехался.

– Я спрашиваю, клоуны отзвонились?

– Э-э, да...

– Где ты такую охрану нашел? Прямо с порога обделались по самые уши, гы-гы...

– Ну, какие есть.

– Какие были... С кем ты теперь работаешь?

– Э-э, ну...

– Чего ты нукаешь, как педрила? Мужиком будь, ясно говори. С кем ты работаешь?

– С вами.

– Уже лучше... Кому за охрану платишь?

– А сколько?

– Я спрашиваю, кому за охрану платишь?

– Вам.

– Отлично. А теперь о цене поговорим... Думаю, сто тысяч в месяц будет нормально.

– Э-э...

– Сто тысяч долларов, – уточнил бандит.

– А-а!..

– На! Как сказал, так и будет. Если нет, и банк твой сожжем, и хату. И жену на круг пустим... А жена у тебя есть. Клевая лялька. Пацанам понравится... Как ее там зовут? Наташа?

Алекс вытянулся в лице.

– Чего таращишься? – засмеялся Нахрап. – Думаешь, нам про тебя ничего не известно? Все про тебя знаем. И что ты в комсомоле работал, и что бизнес делал. Нехило ты, Алекс, поднялся. Банк свой, денег валом... И жена у тебя красотка...

– Во-первых, Наташа не жена... А во-вторых, мне бы хотелось поговорить с тобой с глазу на глаз. Как человек с человеком.

– А как мы, по-твоему, разговариваем?

– Как бандит с... э-э... с банкиром...

– С барыгой.

– Ну, может быть.

– Ты что, не человек?

– Человек. И ты человек. Только я не знаю, как тебя зовут.

– Я же сказал, Нахрап меня зовут.

– Это кличка.

– Слышь, мужик, ты что, разозлить меня хочешь? – напыжился Нахрап.

– Нет, просто есть интересные деловые предложения.

Сто тысяч долларов – это очень большие деньги, и Алексу нужно было выкручиваться, чтобы сбить эту сумму хотя бы вдвое.

– И что за предложения? – без особого желания слушать спросил Нахрап.

– Я так понимаю, вы защищаете не только мой банк.

– Правильно понимаешь.

– У вас много денег, но что с ними делать, вы не знаете...

– Не знаем? Ну, ты, мужик, насмешил!.. Брэк, ты знаешь, что надо делать с деньгами? – глянув на крутолобого бандита, хмыкнул Нахрап.

– А то!

– Нет, куда потратить деньги, всякий знает. А как их сохранить и приумножить, тут наука требуется. А еще эти деньги отмыть надо, чтобы можно было их в дело вложить. Сейчас на рынке очень много интересных предложений.

– Ты хочешь наши деньги отмывать?

– И не только. Я мог бы заниматься вашими финансами.

– Ух ты!

– Наш банк входит в десятку самых успешных банков Москвы.

– Если ты такой богатый, зачем тебе наши деньги?

– Я богатый?! Да наш уставный фонд – кот наплакал. Мы существуем на заемные и оборотные средства... И сто тысяч долларов для нас – неподъемный груз. Мы разоримся и прекратим существование...

– Ты тут слезы перед нами не лей. Не разжалобишь.

– Я и не пытаюсь вас разжалобить. Просто я пытаюсь свести наш разговор к взаимным интересам.

– Ты голову не морочь, по делу говори. Мы объяснили тебе, чего мы хотим. Теперь ты объясни...

– Это разговор долгий. И обстоятельный... Мы бы могли встретиться, например, у меня дома.

– У тебя дома? – слегка оторопел Нахрап.

– Ну, мы же с вами, так сказать, партнеры...

– Так сказать?

– А разве нет?

– Ерунду не говори, не надо!

– Тогда пусть ваш старший подъедет. Может, ему будет интересно...

– Я старший в бригаде. У меня полсотни бойцов. И куча таких же банков, как у тебя. Тебе что, этого мало?

– Нет, нормально все...

– А если нормально все, тогда я к тебе подъеду... Только смотри, если напьюсь, могу твою жену за жопу взять...

– Зачем так грубо! – поморщился Алекс.

– Да? Ну, тогда я мягко ее за жопу возьму! – гоготнул Нахрап.

И остальные бандиты подхватили этот идиотский смех. Усыгину пришлось ждать, пока они успокоятся.

– Ладно, шучу я, – икнув, сказал Нахрап. – Нормально поговорим. Если честно, мне самому интересно, как ваш банковский бизнес устроен. Развиваться надо...

– Я сам не специалист, финансовых и экономических институтов не оканчивал, но в тонкостях банковского бизнеса разбираюсь не хуже некоторых профессоров, – натянуто улыбнулся Алекс. – Жизнь заставила.

– Да, жизнь – это такая штука. Если раком загнули, то уже не разогнешься. Это я о том, что даже не пытайся спрыгнуть с нашего кукана. Если с ментами свяжешься или с конторой, мы с тебя за это спросим. Жить хочешь? – страшный в своем ледяном спокойствии, спросил Нахрап.

– Д-да, конечно.

– Тогда не дергайся. Будь как девочка под мальчиком, расслабляйся и получай удовольствие.

– Но я не девочка.

– Поверь, это нетрудно устроить... Короче, если меня у тебя на хате менты заметут, мы тебя как собаку пристрелим. А на твоей могиле напишем, что здесь шлюха и сука лежит. И бабу голую в полный рост наклеим...

– Ну, нет, что вы! Никаких ментов! Никакой конторы!

– Тогда жди меня в гости... Ты на Шаболовке живешь?

Вообще-то Алекс еще в начале года переехал в дом на Раушской набережной, но квартира на Шаболовке осталась. Родители сдали ее своим хорошим знакомым, но те недавно получили квартиру где-то в московских новостройках и съехали. Пока там никто не живет, и этим надо воспользоваться. Мебели там сейчас почти нет, и если правильно расставить акценты, то это может сыграть Усыгину на руку.

Нахрап не просто смотрел на Наташу, он пожирал ее глазами.

– Не, ну мне говорили, что у тебя клевая жена, но я как-то не думал, что настолько, – признался он.

– Какая есть, вся моя, – улыбнулся польщенный Алекс.

Наташа сидела за столом и, потупив глаза, неторопливо отделяла ножом и вилкой кусочек от отбивной в сырном кляре.

Она действительно чертовски хороша. И повзрослела за последние два года, и стала еще более женственной. Только Алексу она уже надоела. И он бы от нее уже давно избавился, если бы не Пуп.