Команда: Мы одной крови - Колычев Владимир

– Выгораживаешь его... Ладно, выгораживай, выгораживай... Посмотрим, что из этого получится. Но учти, я тебя в обиду не дам...

– Ты будешь следить за нами?

– Может, и буду.

Спорить с Олегом бесполезно. Если он сказал, что не оставит Тину без присмотра, значит, так оно и будет... Все, кончилась ее вольная жизнь. Снова к ней привяжут телохранителя. Как все это надоело...

Брат занимался бизнесом. И даже имел какое-то отношение к бандитам. Он был состоятельным и влиятельным человеком. За ним Тина как за каменной стеной. Но эта стена давила, не давала жизни. Она пыталась протестовать. Правда, протест выходил какой-то глупый. Она могла себе позволить новый спортивный «Мерседес» самой престижной модели. Но она нарочно пользовалась общественным транспортом. Она могла одеваться как королева. А она одевалась как все. Стильно и просто. Впрочем, ей было все равно, на чем ездить и что носить. Какое-то время после окончания школы она была свободна. Она наслаждалась свободой и обществом Севастьяна. Но всему хорошему когда-нибудь приходит конец... Ладно, она может обойтись без свободы. Но как ей жить без Севастьяна? Ведь она любит его!..

– Можешь следить за мной. Можешь приставить ко мне охрану! Но знай, если Севастьян откажется от меня, я... я... я не знаю, что с собой сделаю!

– Ты это серьезно? – удивился Олег.

– Серьезней не бывает! Я люблю Севастьяна! Он очень хороший!.. Балованный, взбалмошный. Но хороший!

После разговора с братом Тина отходила целых два дня. И Олег, похоже, не мог прийти в себя. Во всяком случае, в ее личной жизни ничего не изменилось.

Она по-прежнему могла ездить на студию, где снимался фильм. Это и были ее подготовительные курсы. Там над ней взяла шефство известная, но маловостребованная актриса. У нее была эпизодическая роль в этом фильме. Она злилась. Но зло свое на Тине не срывала. Правда, постоянно ворчала. Зато очень грамотно помогала овладевать основами актерского мастерства. Жаль, у нее не было своего мастер-класса ни в одном театральном вузе, иначе бы Тина обязательно постаралась попасть на обучение к ней. Она всерьез намеревалась стать профессиональной актрисой.

Константин Павлович занимался рекламным бизнесом, баллотировался в Госдуму. И по воле случая его интересы совпали с интересами Севастьяна. Он выделил деньги на кино. Но при этом напрочь забраковал первую серию его фильма. Оказывается, он вовсе не дилетант, как думал о нем Севастьян. И мог отличать хорошую игру от плохой. Он знал, как снимается кино.

Константин Павлович нашел небольшую частную киностудию, которых при концерне «Мосфильм» полным-полно. А там свой исполнительный продюсер, режиссер, вся технология – от сценария до монтажно-тонировочных работ. Под боком лаборатория, ассоциация каскадеров, пиротехническая группа. В общем, все-все-все. И Севастьян с Тиной в придачу.

От всех киношных достоинств Севастьяна осталось только одно. Он был утвержден на фильм в качестве актера. Всем остальным занимался исполнительный продюсер и режиссер. Мазин его торопил со съемками. Он поставил немыслимые сроки. Фильм должен был выйти до выборов в Госдуму. Это был элемент его избирательной кампании.

Видно, Евгений Федорович не был избалован хорошей жизнью. Похоже, он привык жить и работать в экстремальном режиме. Поэтому рванул с места в карьер.

Константин Павлович заказывал музыку. Он же ставил и условия. В фильме должна была сниматься Тина. А ведь она его ни о чем не просила... Но он здорово ошибается, если думает, что в благодарность за его участие она примет его ухаживания. А он явно к этому стремится... Ничего, у нее есть защита. Если Мазин будет доставать ее, она пожалуется брату... Но он не пристает к ней, не домогается. Может, потому, что бережет свой имидж высоконравственного и справедливого человека. А может, он на самом деле таким является...

Евгений Федорович не хотел брать Тину на роль. И даже готов был отказаться от самого фильма. Но неожиданно для него и для нее самой в ней был обнаружен актерский талант. Она на удивление хорошо владела мимикой, чувствовала кадр, умела держаться перед камерой. К тому же она была темнокожей и красивой девушкой, как того требовал сценарий... Хотя американкой могла быть и белая девушка. Но что есть, то есть. Она утверждена на роль. И будет играть.

Сначала Тина познакомилась с Севастьяном, затем с Константином Павловичем, затем с режиссером Евгением Федоровичем. Такая вот на самом деле была интрига. А домашним она наврала, что режиссер нашел ее на подготовительных курсах, сам предложил ей роль... Но ведь это маленькая невинная ложь. В остальном она не врала. Да, она любит Севастьяна, но секса у них не было...

Съемочный процесс шел уже вторую неделю. Но только сегодня Тина должна была быть задействована в качестве актрисы. Только сегодня она должна была «приехать в Россию» вместе с представителями американской полиции.

Все были в сборе. Не хватало только Севастьяна и Константина Павловича.

Ну, с Мазиным все ясно. Он редкий гость на съемочной площадке. А где Севастьян?

– Сегодня их не будет-с! – театрально закатил глаза Вадим, помощник режиссера.

– Почему?

– Звездная болезнь, знаете-с...

Оказывается, Севастьян вчера изволил кушать водку, а сегодня у него раскалывается голова. Поэтому сегодня придется обойтись без него.

Сегодня Севастьян был нужен не особо. Но Евгений Федорович страшно разозлился, когда Вадим сообщил ему о его отсутствии. Было много непечатных слов. А потом Вадим сказал, что у Севастьяна не просто загул. Сказал, что у него дома женщина... Тина не должна была это слышать. Но она услышала. И первым ее порывом было бросить все и ехать к Севастьяну. Она должна была застать его на месте преступления.

Но она сумела взять себя в руки. Во-первых, она дала себе зарок стать актрисой. И если у нее появился шанс показать себя на съемочной площадке, она ни за что не упустит его. А во-вторых, женщина в постели Севастьяна могла оказаться очередной грязной сплетней. Их и без того предостаточно...

Евгений Федорович неспроста ругал Севастьяна. Он ведь не просто актер, он – само Вдохновение. Без него съемочный процесс пошел наперекосяк. Нервозность, нестыковки, казусы. Режиссер дал правильную установку, актеры отыграли дубль на «отлично», зато оператор отработал на двойку. Сцена не удалась, зато оператор на высоте... Бедлам.

И в этом бедламе была задействована Тина. Костюмы, грим. Нервозность и мандраж. Было страшно выходить на съемочную площадку на растерзание режиссера и прицел кинокамер. Тина страшно переживала. Но, как это ни странно, на каждую сцену понадобилось всего по два-три дубля. Евгений Федорович был удивлен. И даже похвалил ее... Может, в самом деле у нее талант?

Евгений Федорович снимал фильм в авральном режиме. Это, конечно, сказывалось на качестве кино. Поэтому он и не скрывал, что гонит халтуру. И гнать он ее мог от рассвета до заката. Но сегодня съемки закончились в пятом часу дня.

Тина должна была ехать домой. Но ее потянуло совсем в другую сторону. Она не должна была этого делать. Но сделала. Приехала домой к Севастьяну.

Входной звонок не работал, но он и не был нужен. Дверь в квартиру была открыта. Тина легонько стукнула по ней, она и открылась. В нос ударил спертый запах вина и табачного дыма.

Севастьян лежал на расправленном диване. Абсолютно голый. Он был не один. Над ним трудилась роскошная блондинка. Она стояла на коленях. Тина видела ее обнаженную спину, голые раздвинутые ягодицы. Стыд и срам. Но это ерунда по сравнению с тем, чем она занималась. Она брала это в рот. Это! В рот! Какой ужас!.. Может быть, все леди делают это? Но эта сучка это делать не должна. Или должна, но не у Севастьяна... А этот кобель подставляется. Кобель!!!

Похоже, Тина выкрикнула это вслух. Потому что блондинка вскочила, развернулась передом и тряхнула пышными грудями.

– Пошла отсюда! – неожиданно для себя взвизгнула Тина.

Она никогда не была истеричкой. А тут...

Как это ни странно, блондинка подчинилась. Схватила халат и молча выбежала в кухню. А ведь могла обругать Тину или наброситься на нее с кулаками. Бабы ведь тоже бывают вздорные... И Тина сейчас вздорная. Она готова была разорвать Севастьяна на части.

А тот лежит на диване как ни в чем не бывало. Хорошо, хоть поганые свои чресла прикрыл...

– Ну что смотришь? – зло спросила она. – Не ждал?

– Не, не ждал, – мотнул головой Севастьян.

Похоже, он был пьян. Движения скованные, речь заторможенная и взгляд блуждающий...

– Какого приперлась? – грубо спросил он.

– На тебя красивого посмотреть...

– Ну так смотри...

– Скотина ты!

В оскорбленных чувствах Тина повернулась к нему спиной. Она уходит, а он пусть остается. Пусть его белобрысая шлюха досасывает недососанное...

Тина вдруг поняла, что этот кобель вовсе ей неинтересен. Она не любит его... Скорее всего, это было не так. Может быть, Севастьян по-прежнему очень дорог ей. Но сегодня она не хотела его видеть. Хотелось забыть его навсегда.