Сгори дотла, моя звезда! - Колычев Владимир

– Нет, просто труба зовет.

– И все-таки ты обиделся… Извини… – Последнее слово прозвучало едва слышно.

Артем изобразил «испорченный телефон».

– Иди? Так я иду. То есть еду…

– Я сказала, извини!

– Не за что. Так, кажется, говорят в таких случаях?

– Какой же ты зануда, Гончар!

– Нет слов, чтобы оспорить! – широко улыбнулся он.

– А ты не спорь. Ты подчиняйся. Старшему по званию… Поедем ко мне. Переночуете, а завтра с утра поедете.

– В самом деле, куда мы попремся на ночь глядя? – вопросительными знаками поднял брови Крякин.

– А чего ты спрашиваешь? Ты старший, ты и решай.

– Лучше здесь переночевать.

– Вот и правильно.

Катя решительно распахнула переднюю пассажирскую дверцу, впорхнула в салон. Крякин даже не покосился на нее, молча полез на заднее сиденье.

Через три минуты они остановились во дворе старого пятиэтажного дома. Крякин уже спал.

– Может, не будем его будить? – спросил Артем.

– Что, в машине пусть спит?

– А что? Зато никто не украдет.

– Кого, его?

– Нет, машину…

– У нас машины не крадут.

– Ну да! Город образцового порядка?

– Вряд ли, но машины, правда, не угоняют. Во всяком случае, в нашем доме…

– Да, извини, совсем забыл, что в этом доме живет старший лейтенант Поверьева…

– Или просто Катя… Думаешь, его надо здесь оставить? – завлекательно улыбнулась она, кивнув на спящего Крякина.

– Чего человека беспокоить? Может, мы его разбудим, а у него бессонница начнется… На руках его тащить… Какой этаж?

– Пятый.

– Лучше у него пусть шея затечет, чем у меня пупок развяжется…

– У меня квартира однокомнатная, – со смыслом сказала Катя.

– Втроем нам будет тесно… Впрочем, его можно было бы положить на кухне…

– А меня куда? – тихонечко хихикнула она. – На балкон?

– На балконе холодно. А тебе согреться надо… Я, конечно, не печка, но…

– Но самого себя согреть можешь… Я к родителям спать пойду. Это чтобы никаких иллюзий…

– Крякин, вспышка справа!

Квартира у Кати была маленькая, зато уютная. И ремонт в евростиле – арки, подвесные потолки…

– Сама, своими руками, – похвасталась она.

– Быть такого не может! – восхищенно посмотрел на нее Артем.

– А где я, по-твоему, полы класть научилась?

– В горящую избу войти можешь? А джип на скаку?

– За джипами не гоняюсь, – без всякой иронии посмотрела на него Катя. – А в горящую избу – это смотря ради кого. Располагайтесь. Диван в комнате, раскладушка на балконе. Кому на чем спать, решайте… Кажется, все уже решено.

– Похоже на то, – удрученно кивнул Артем, глядя, как ворочается на заправленном диване засыпающий Крякин.

– Раскладушка на балконе, подушка и матрац на антресолях, белье…

Катя открыла дверцу шифоньера, вынула оттуда наволочку, пододеяльник и простыню:

– Белье вот…

– Я бы лучше на твоем белье спал, – Артем аккуратно положил руку ей на талию.

– Гончар!

Она так же аккуратно высвободилась, направилась к двери.

– Пойду я.

– Что, даже чаю не попьешь?

– Да, насчет чая…

Она прошла на кухню, поставила на плиту чайник. Открыла сначала шкаф, потом холодильник, показала, где хлеб-печенье и где колбаса-масло.

– Для кого запасы на зиму? – призадумался Артем.

– Тебя всю жизнь ждала, готовилась, – мягко съязвила она.

– Я серьезно… Девушка ты красивая, и хотя мужской дух я здесь не чую, но все может быть.

– Мужской дух останется после вас. А после тебя – еще и вечная память, если будешь много болтать… Пора мне.

– Родители далеко живут?

– На окраине. Дом построили, а я здесь осталась…

– Вот и дальше оставайся.

– Не нуди.

– Хоть провожу…

Всю дорогу к дому ее родителей разговор с Катей ограничивался указаниями, куда ехать, где свернуть. И только когда они остановились, он с пристрастием предложил:

– Давай еще покатаемся.

Сна – ни в одном глазу. В голове шальной ветер. Потому и с Катей не хотелось расставаться.

– Второй час ночи. Нет, я пойду…

Она смотрела в сторону родительского дома, но из машины выходить не торопилась. Как будто принуждала себя, но тщетно.

– А я обратную дорогу не запомнил. Буду плутать по ночному городу.

– Правда не запомнил? – повернувшись к нему, с подозрением спросила Катя.

– Правда…

– У тебя навигатор.

– Не заданы координаты…

– Задают овса лошадям… Давай зададим…

Она пригнулась к панели навигатора, чтобы рассмотреть кнопки. Артем не удержался, рукой обвил ее талию.

– А это уже провокация, – не изменив своего положения, тихо сказала она.

Мелкая дрожь волной пробежала по ее телу. Артем хорошо знал, что это означает. Поэтому позволил себе большее – мягко взял ее рукой за грудь, тихонько потянул на себя, прижав девушку спиной к себе.

– Я ведь могу и разозлиться, – предупредила она.

Но вместо того чтобы отстраниться от него, оперлась затылком о его шею. Ее волосы ароматной волной растеклись по его правому плечу, по груди, животу…

– Злись. А я буду тебя бояться…

– Ты трус? – прошептала она.

– Нет, я мужчина. И даже если мне страшно, я все равно иду вперед…

И в подтверждение своих слов он запустил руку под ее топик, ладонью обволок теплую упругость ее груди.

– Это уже слишком, – едва слышно пробормотала она, прижавшись левой щекой к его подбородку.

– Знала бы ты, как мне страшно. Но я не сверну…

– Ты меня убиваешь, – шепнула она, закрывая глаза.

– Поверь, ты обязательно воскреснешь…

– А если нет?.. Может, не надо? Может, потом?

– Когда потом?

– Сначала дело сделаем…

– А разве мы не делом сейчас занимаемся?

– Не тем делом… Нам завтра вместе идти в разведку, а ты сейчас… Как мы завтра в глаза друг другу смотреть будем?

– В какую разведку мы завтра идем? – встрепенулся Артем.

Его рука выскользнула из-под ее топика.

– Светлову искать. В деревню Вершки…

– В эти Вершки едут корешки. Я и мой корешок Петр Федорович.

– И я.

Артем застегнул верхнюю пуговицу на ее курточке.

– Ия-Ия-Ия! И я того же мнения… То есть я не думал, что ты поедешь… Но если ты хочешь, то я не против…

Его пальцы неуверенно всунули в петельку следующую пуговицу.

– А чего ты занервничал?

Катя продолжала лежать на нем, но в ее голосе уже угадывались язвительные вибрации.

– Я?! Нервничаю?! Нет, я просто восхищаюсь твоим умом… И презираю себя… Нам завтра идти в разведку, и как мы будем смотреть друг другу в глаза… Ты когда-нибудь ходила в настоящую разведку? Настоящие враги, настоящая смерть…

– Нет. А ты?

– Не суть… Был у меня друг…

Артем не считал, сколько соли они съели на пару с Васькой Кухнаревым, но дружили они крепко. И в разведку вместе ходили… Невозможно представить, чтобы они с Васькой миловались где-нибудь ночью в укромном уголке, а утром – на боевой выход. Сейчас ситуация совершенно иная, но только с точки зрения взаимоотношения полов. Что «голубым» здорово, то нормальным мужикам – смерть. Нельзя с мужчиной делать то, что позволительно с женщиной. Но если рассмотреть ситуацию исключительно через призму бесполой морали, то Артем поступал неправильно. Если Катя с ним в одной связке, то нельзя относиться к ней легкомысленно. Он только что воспринимал ее как подружку, а она – его боевой друг. Значит, он не имел сейчас права распускать руки.

– Был друг, и дальше что? – спросила она.

– Ничего…

Артем решительно застегнул третью пуговицу на ее курточке. С четвертой она справилась сама.

– Ты чего-то боишься?

Катя отстранилась от него, спиной оперлась о спинку кресла. На него не смотрит.

– Да.

– А где твоя смелость?

– Решил приберечь ее на завтра… Завтра утром я заеду за тобой.

– Буду ждать, – кивнула Катя, открывая дверцу.

Она махнула ему рукой на прощание, даже не глянув на него. И он тоже не хотел встречаться с ней взглядом – как будто все-таки случилось то, что могло между ними произойти…

Утром Артема разбудил Крякин.

– Есть хочу.

– Может, еще за пивом сбегать?

– Там в холодильнике всякое, можно яичницу соорудить…

Артем посмотрел на часы. Половина восьмого. А в семь он должен был уже быть у Кати. Еще подумает, что он решил не брать ее с собой.

– Можно, она разрешила… Ты давай за плиту, а я быстро…

Он умылся, наспех оделся, вышел во двор и оторопел. Его джип стоял на кирпичных подпорках, вместо колес – приятные воспоминания.

Артем оторопело смотрел на своего железного инвалида. Он так был возмущен и ошарашен, что не заметил, как за спину к нему зашла Катя.

– Прими мои соболезнования.

– Кажется, кто-то говорил, что машины с этого двора не угоняют.

– Так машина на месте. Про колеса слов не было… Можно вызвать такси…

– А когда вернемся, и двигателя не будет.

– Думаешь, он еще на месте?

Артем молча пожал плечами, нажал на кнопку дистанционного пульта – весело хихикнула сирена под капотом, щелкнули дверные рычажки. Судя по всему, к несанкционированному вторжению сигнализация отнеслась невозмутимо спокойно.